Мечтательница
Шрифт:
– Тогда мы должны проследить, чтобы в конце концов они оказались в одной… или по крайней мере в соседних. – Фостер ухватился за лестничные перила. – Пойду наверх и приведу ее поужинать. Для нас кое-что есть в баре, я присоединюсь к тебе, поедим и отправимся разыскивать Кордеро.
Эдвард покачал головой:
– Чувствую я, сегодня ночью нам придется познакомиться с темными сторонами жизни Бэйтауна.
Из-за жары и влажности есть совершенно не хотелось. Съев немного рыбного соте в горячем перченом соусе, Селин даже не попыталась продолжить трапезу и просто сидела за столом в маленькой
Хотя поначалу Селин мечтала пообедать в одиночестве, вскоре она обнаружила, что мистер Говард Уэллс настоящий джентльмен, воспитанный и образованный. Посочувствовав Селин в связи с перенесенной ею морской болезнью, он пустился в долгие, подробные разглагольствования об опасностях морских путешествий в целом. Наконец, он откинулся на спинку стула и замолчал ровно настолько, чтобы выпить кружку эля.
– Так вы говорите, ваш муж вернулся на Сан-Стефен после продолжительного отсутствия?
– Да, именно так. – Девушка замолчала, прислушиваясь к раскатам хохота, доносящимся из соседнего помещения, где была пивная. – Он вырос в Новом Орлеане.
– Тогда все понятно.
В его голосе звучало столько сочувствия, что Селин пришлось спросить:
– Что именно понятно?
– То, что вас не пригласили остановиться в другом месте. Совершенно очевидно, что у вашего мужа нет никаких связей в Бэйтауне. У него нет семьи?
Она отрицательно покачала головой:
– Насколько я знаю – нет.
Вошла молоденькая миловидная официантка, собрала тарелки и пообещала принести кофе для Селин и еще одну кружку эля для мистера Уэллса.
– Плантаторы, живущие здесь, на английских островах, составляют весьма сплоченную группу. Так было всегда, с тех пор, как первые аристократы отделились от прочих колонистов и исключили из своего круга всех недостойных. Если бы у семьи вашего мужа здесь были хорошие друзья, вам не пришлось бы мучиться сегодня вечером в этом заведении: вы просто гостили бы в чьем-нибудь доме здесь, в Бэйтауне. Сейчас, когда торжества в разгаре, повсюду дают приемы и званые вечера – сегодня и всю предстоящую неделю.
– Уверена, что, как только станет известно о возвращении моего мужа, его сразу примут в местном обществе.
– Вы говорите, он здесь родился? – переспросил мистер Уэллс.
– Да. Семье его матери принадлежала плантация, которую унаследовал Кордеро. А его отец был креолом из Нового Орлеана.
– А вы?
– Я тоже из Нового Орлеана.
У Селин и без того было немало забот, так что она совершенно не печалилась из-за отсутствия приглашений на приемы, где яблоку негде упасть от местной знати. Служанка принесла кофе с молоком, как просила Селин. Девушка смотрела на дымящийся напиток, ожидая, когда он немного остынет. Воцарилось дружелюбное молчание, и мысли Селин вернулись к тому, о чем она размышляла весь вечер: может ли она хоть как-то помочь Корду наладить дела в Данстан-плейс, чтобы поместье снова начало приносить доход.
– Мистер Уэллс, вы что-нибудь знаете о выращивании сахарного тростника?
– Тот, кто прожил жизнь на Барбадосе, не может не знать хотя бы что-нибудь о сахарном тростнике. А почему вы
– Боюсь, я не имею об этом деле ни малейшего представления, а ведь в мои намерения входит поселиться на сахарной плантации. Мне хотелось бы оказаться хоть чем-то полезной, когда мы прибудем на место.
Он посмотрел на нее так, словно она не от мира сего:
– Это что-то новенькое! Жена плантатора действительно хочет работать?
– Это так странно?
– Если сравнивать с теми, кого я знаю, – более чем…
– Может быть, но я всегда была немного не такой, как все, мистер Уэллс. – Селин знала, что выразилась весьма мягко.
Он улыбнулся:
– И что же вы хотите узнать?
– Много ли нужно денег, чтобы восстановить плантации и превратить их в отличное хозяйство?
– Небольшое состояние, чтобы приобрести рабов. Не так уж много денег на покупку оборудования, правда, если у вас уже есть сам завод: дробилка, котельная, заготовительный цех, установка для перегонки, плюс контракт с хозяином какого-нибудь склада.
Селин с сомнением подумала, хватит ли Корду денег на то, чтобы восстановить хозяйство в Данстан-плейс.
Говард Уэллс тем временем продолжал:
– Рабов нужно кормить, одевать и обеспечивать жильем. Им также время от времени необходима помощь врача. Еще необходимы портниха, плотник, кузнец, каменщик, бондарь, чтобы делать разные бочки и бочонки, еда… – Он замолчал и после паузы обеспокоенно проговорил: – Милая моя, у вас, кажется, голова пошла кругом.
– Я не знаю, как Корд сможет со всем этим справиться.
– Шаг за шагом – так я думаю. Он может начать с получения кредита, как это делают многие плантаторы.
– Но долги…
– Долги вообще основа сахарного производства. Каждый кому-то что-то должен. Только совсем глупый плантатор теряет деньги, даже в самые худшие времена. Это, конечно, если чуть-чуть повезет, и земля не истощится. – Обхватив кружку ладонью, он уставился в потолок, продолжая рассуждать: – Существует несколько опасностей: во-первых, желтый вредитель – насекомое, проникающее в корни тростника и высасывающее из него все соки, во-вторых, так называемый черный вредитель – это когда рой насекомых налетает на плантацию и уничтожает весь урожай. К тому же случаются ураганы, слишком сильные ливни или полная засуха, набеги крыс…
Селин облокотилась на стол и положила подбородок на руки. Говарда Уэллса теперь будет нелегко остановить.
– Может сломаться мельница, может расколоться каменная плита под печью, могут лопнуть медные котлы в котельной или вдруг треснут трубы, идущие к цистернам. Такие напасти способны погубить результаты целого года и оставить вас без дохода. Если отложить переработку тростника на день-другой, сок испортится и считайте, что урожай потерян.
– Звучит весьма удручающе.
– Я уверен, что ваш муж знает, с чем ему предстоит столкнуться.
Она догадывалась, что Корд, действительно, может быть, представляет себе, что ему предстоит, и, вполне вероятно, уже решил, что это не для него. Дед ее мужа так и сказал, что не верит в своего внука. Столкнувшись с такими трудностями, Корд и впрямь мог поступить так, как предрекал старик: сядет под пальмой и будет целыми днями глушить ром с аборигенами.
– Ну ладно, милая моя, я пожилой человек и должен отправляться спать. Позвольте я провожу вас наверх, чтобы вам не идти одной через пивной зал.