Медиум
Шрифт:
— Но если есть подходящие травматы, их можно переделать под стрельбу боевыми патронами.
— Ну, этого добра у меня хватает.
— Если русские, то новодел не пойдет, сразу говорю. Нужны старые, до две тысячи десятого года. Сейчас многое изменили в производстве, делают пистолеты из пластика и карбона. Такой развалится от пары выстрелов прямо у тебя в руках.
— Вот такой подойдет? — Я вынул из-за пояса свой Taurus, с которым не рискнул расставаться после происшествия на парковке спорт-клуба. По крайней мере, он точно был металлическим.
Взяв пистолет двумя пальцами, будто орудие преступления, Лунин повертел его, осматривая. Выщелкнул барабан, взглянул через ствол на свет и вернул мне.
— Пойдет. Если убрать рассекатель в стволе, то сможешь палить американскими триста восьмидесятыми «кортышами». Но их у нас сложно достать. Однако если чуть рихтануть рамку то влезет и унитарный «девять на восемнадцать». Об уголовной ответственности за такое баловство не предупреждаю, не маленький, сам должен все понимать.
— Понимаю, мог бы и не озвучивать. Но, как по мне, лучше на зону загреметь, чем на тот свет. Мне, знаешь ли, и по работе хватает общения с тамошним контингентом, на редкость скучные они там.
Лунин больше из вежливости улыбнулся одним уголком губ, как бы показывая, что о ремесле моем осведомлен, шутку понял, и вернулся к теме моего залегания на дно.
— Ясно. Созвонимся тогда позже. Дам контакты человека, кто возьмется за это. Сам не стану мараться, не обессудь. А теперь по первому вопросу. Особые пожелания есть?
— Есть, как не быть! — Открывая маленький холодильник в углу, я выудил из него банку Колы. — Надежные берлоги мне нужны, где меня искать никто не будет. Транспорт, само собой, и путь отхода из города на самый плохой случай. А лучше несколько путей на разные направления.
— Все так плохо? — Второй раз за время разговора в голосе Ильи прозвучало удивление.
— Пока не знаю, — я глубоко выдохнул, как перед питием водки, и припал к живительной газировке. Опустошив залпом почти целую банку, смахнул слезу. — Хотелось бы верить, что не очень.
— Что ж, тогда сегодня и начну. Не хотелось бы потерять такого клиента. Я неплохо подзаработал на твоих прошлогодних приключениях с олигархами.
— Да что все мне об этом напоминаете сегодня?
***
Солидный мужчина в невероятно дорогом костюме сидел в невероятно дорогом кожаном кресле. Затягиваясь невероятно дорогой сигарой, он пускал целые облака невероятно едкого дыма. Вообще, для любого представителя среднего класса в этом, с позволения сказать, кабинете, почти все показалось бы невероятным — панорамное окно с видом на краснопресненскую набережную, панели на стенах из темного дуба, инкрустированные тонкой резьбой, хрустальный графин с дорогим коньяком, который своим насыщенным цветом мог легко посоперничать с темнотой ночи. Шикарный белоснежный ковер на полу, чей ворс был мягче самого пушистого облака, монументальный резной стол, скомбинированный из четырех редчайших пород деревьев, произрастающих исключительно на других континентах, огромный аквариум с редкими тропическими рыбками, которые плавали в кристально чистой воде…
Если распродать весь интерьер этого помещения, то получится сумма, которая с легкостью потягается с годовым бюджетом маленького города. Потому человек, вальяжно и по-хозяйски покуривающий здесь сигару, вызывал вполне здоровые опасения своими возможностями. Как минимум, у того, кто сейчас сидел перед ним, вцепившись, словно школьник на приеме стоматолога, в подлокотники выполненного под старину кресла.
Окажись здесь кто-нибудь посторонний, он, вероятно, мог посмеяться над здоровенным детиной, что боязливо ерзал на этом самом кресле, поскольку с его размерами, сей предмет мебели был ему явно маловат. Но это не казалось забавным мужчине в костюме, и уж тем более самому здоровяку.
— Так что, Боря, — голос хозяина кабинета, звучавший приятным бархатным баритоном, был обманчиво мягок, — расскажешь, что там у тебя за ЧэПэ сегодня произошло?
— Да так, босс, ничего серьезного, просто небольшая стычка выш…
Глаза мужчины гневно сверкнули, дорогая сигара безжалостно смялась в руках, словно копеечная папироса, а его речь зарокотала нотами надвигающейся бури:
— Послушай меня, дружок! Когда четверых, слышишь?! Четверых моих людей прессует на улице какой-то проходимец, это, твою мать, очень даже серьезно!
— Уже стуканули, гниды… — раздосадовано пробормотал Борис, надеющийся до последнего утаить сегодняшнее происшествие на парковке спортзала.
— Чего ты там себе под нос бзднул?!
— Ничего босс. — Здоровяк глубоко вздохнул и, словно в омут бросаясь, выпалил на одном дыхании: — Сегодня нас как детей положил какой-то пижон из бабской пукалки.
Услышав четкий и емкий ответ, хозяин кабинета немного успокоился. Достав из ящика стола новую сигару, он принялся ее раскуривать, поглядывая на своего подчиненного. Выпустив густой клуб дыма, но так и не дождавшись продолжения, он поторопил гостя:
— Ну?! Я подробности из тебя выпытывать должен, или ты все-таки сам заговоришь?
Вжавшись в спинку кресла и до белых костяшек сдавливая подлокотники, словно перед ним уже разложили набор пыточных инструментов, некто Боря поспешил изложить всю историю с самого начала.
— Это… короче, я сегодня на треню поехал, «Бойня» на носу, готовиться же надо. Не бычил, никого не цеплял, спокойно вообще занимался…
— Ага, ты и не бычил. — Не удержался от комментария мужчина.
— Да серьезно говорю! — А потом чуть менее уверено, — Просто языками с одним гавриком зацепились…
— Ну вот, уже похоже на тебя. А то сказки мне тут баешь, не бычил он…
— В общем, слово за слово, меня этот хмырь на слабо взял и на ринг потащил.
— Хмырь что сделал? — Мужчине показалось, что он ослышался.
— Потащил на ринг…
Удивленный взгляд шефа красноречиво смерил фигуру, сидящую перед ним. Представить человека, который в добром здравии выйдет на ринг с таким гигантом, каким являлся Борис… честно, фантазия пасовала, пытаясь обрисовать этого богатыря.
— Он что, настолько здоровый был?
— Да я б не сказал. Он, конечно, как бы сказать… подкаченный, но не раздутый. Килограмм на восемьдесят туловище. Ростом где-то вот такой, — здоровяк приложил ладонь сантиметра на три ниже своего носа, подразумевая, что замер происходил в стоячем положении. — И морда смазливая такая.
Озадачившись еще больше, хозяин кабинета, тем не менее, кивнул подчиненному, чтоб тот продолжал рассказ.
— Ну и я подумал, что щас этого упыря укатаю в легкую. Вышли с ним, начали зарубаться. Тот вроде и умело прыгал, но я его сумел подловить. Пару раз втащил ему, но вскользь, вертлявый больно уж он. Уже подумал, что все, поплыл засранец, как тот мне сперва в табло засветил, а потом такую серию провел, что я вообще не понял, откуда плюхи прилетели. Я даже отрубился на полсекунды, оклемался уже на карачках…