Медсестра
Шрифт:
Филипп неожиданно оглянулся, на пороге, как привидение, стоял Хасан.
—Что тебе надо?! — резко бросил ему Лакомб.
— У вас проблемы, хозяин?
В наглых глазах татарина промелькнула усмешка, и это заставило Лакомба рассердиться.
— Дурацкая привычка отвечать вопросом на вопрос! Я спрашиваю: что тебе надо?!
— Я бы мог вам помочь.
— В чем ты хочешь мне помочь? — с откровенной издевкой в голосе произнес Филипп.
— Ну как же, мсье Жан Пике больше не хочет у нас работать. А он знает очень
— Ты снова подслушивал?! — потемнев от гнева, взвился хозяин.
– — Мсье Жан мне сам сказал, что работать у нас больше не будет, и просил проследить за приемом очищающих лекарств этой новенькой. Кроме того, вы кричали так, что только глухой не услышит, — усмехнулся охранник. — Пусть и по-французски, но и так все ясно.
«А он хоть и наглый, но вовсе не глупый, и в его отбитой на ринге башке еще осталось несколько извилин!» умеряя ярость, отметил про себя Филипп.
— Что ты предлагаешь?
— У нас в России таких свидетелей убирают,— откровенно проговорил охранник. — Вы слишком беспечны, хозяин...
— Заткнись! — вне себя выкрикнул Лакомб. — Это мой друг, и вообще, такие вопросы не твоего ума дело!
—- Извините, мсье! Я могу уйти.
Он поклонился и собрался уходить.
—Подожди!
Хасан остановился.
— Мне просто интересно, как ты его уберешь?! — усмехнулся Филипп. — Да так, чтобы ни на меня, ни на наш салон не упала бы и тень подозрения!
— Очень просто, — обрадовавшись, улыбнулся татарин. — Мсье Пике мне рассказывал, что он сейчас работает с растительными ядами и хочет узнать, как они помогают человеку. Между прочим, он как-то сказал, что у него есть и такие, что достаточно одной капли — человеку каюк. А так как наш доктор, бывает задумчив и рассеян, то немудрено и каплю уронить на свежую царапину. Страшное дело эти яды! Секунда — и хорошего человека нет. Родители горюют, невеста в слезах! А вам, насколько я знаю, он приносил какой-то из этих ядов.
У Филиппа от последних слов потемнело в глазах, но он укротил гнев, понимая, что услуги этого урода ему непременно понадобятся и лучше с ним не ссориться.
— У тебя неплохая фантазия!
— Меня мой тренер этому учил.
— Чему —этому?
— Чтобы выиграть бой на ринге, надо сначала выиграть его в голове — так он говорил, мой тренер.
— Он был умный человек.. .
— А я раньше этого не понимал...
И сколько ты хочешь за эту царапину на руке? — помолчав, спросил Филипп.
— Разве такое измеряется деньгами? — Слабая снисходительная улыбка вспыхнула на его лице.
— А чем еще? — не понял Лакомб.
— Такие вещи более подвластны дружбе или партнерству, что я считаю одним и тем же, — без всякого смущения
Лакомба точно подбросило от этих слов. Еще никто не смел предлагать ему делиться своими доходами. Даже самые отъявленные парижские выжиги, дававшие в долг большие суммы, зная его связи и мстительный характер, всегда шли ему навстречу, проявляя такт и терпение, а этот татарский охвосток смеет посягать на долю его заработка.
— Пошёл вон! — побледнев, прошипел Филипп.
— Жаль, что мы не поняли друг друга, — нагло усмехнулся татарин и вышел из кухни. — Хотя я пришел и с одной важной весточкой!
— Пошел вон! — выкрикнул Лакомб.
Хасан хотел рассказать хозяину о том, что за их квартирой кто-то наблюдает в бинокль из дома напротив. Неплохо было бы проверить, что за любопытный там объявился, но босс повел себя по-свински, а с таким самоуверенным нравом Филипп долго на плаву не продержится. И не такие упрямые ломали себе шею. Хотя, может быть, в Париже и принято вести дела столь неосмотрительно, однако при всех высоких покровителях, именами которых любил щегольнуть хозяин, все же стоило бы себя укоротить.
Алена с трудом, медленно, но приходила в себя. Все тело так пропиталось едкой химией таблеток, что даже от капель пота исходил неестественно-ядовитый запах. Девушки, видя ее муки, не донимали болтовней, заходили навестить, и каждая приносила что-нибудь
вкусненькое: сладости, фрукты и соки. Кэти, расщедрившись, подарила ей карманный радиоприемник с наушниками, сообщив, что эта радиокозявка ловит даже pycские станции.
— Жаль, что не получилось с побегом! Хасан поставил на замок новое сигнальное устройство, он мне сам сказал. Стоит к замку притронуться, как включается сирена. А эта скотина просит три тысячи баксов.
У меня только полторы, а из наших никто не дает. Я их понимаю, они за эти деньги горбатятся. Такие вот у нас трудности, мадам Лакомб! — горестно вздохнула она и, задумавшись, проговорила: — Есть один способ их обойти...
— Какой? — поинтересовалась Алена.
— Удавить Хасана, — рассмеялась она.
К важным гостям, приходившим по вечерам, Алена еще не выходила, но Филипп, зашедший ее навестить после ухода врача, объявил, что дает ей еще два дня для окончательного выздоровления, а потом ей придется отработать то, что она ему задолжала.
— И много я тебе должна?
— Много! — Он скривил тонкие губы. — Так что придется покрутить задом под клиентами!
— Я этого делать не буду, — помедлив, ответила она.
— Будешь. Или отправишься туда, откуда я тебя вытащил!
Ни один мускул не дрогнул на лице Алены, и Филиппа поразила ее выдержка. Она несколько секунд бесстрастно смотрела на него, потом отвернулась лицом к стене.
— Подумай, подружка! Я даю тебе два дня!
Он дошел уже до двери, но неожиданно вернулся.