Медсестра
Шрифт:
а то меня понесло! Вот ведь до чего несносный характер!..
И он снова двинулся на кухню. Виктор бросился к окну, навел окуляры на резкость: никого. Гостиная довольно большая, в центре овальный стол, картины на стенах, живопись неплохая, но не французская. Скорее всего, из России. Не выдержав, он набрал номер мобильного телефона Катрин, поделился своими сомнениями.
— Хорошо, попытаюсь соединиться с нашей дамой. Хотя вообще-то я не имею на это никакого морального права, как вы понимаете. Люсьен мне голову оторвет, если узнает, но вы приглянулись одинокой девушке, так что пойду на служебное преступление! — усмехнулась она и отключилась.
Вчера вечером он пригласил Катрин поужинать. Выбрал знакомое местечко, русский ресторан «Анна Каренина», где любил бывать. Там работал знакомый метрдотель, очень неплохо готовили и цены были умеренные. Виктор пригласил ее без всякой задней мысли, просто для того, чтобы установить нормальный контакт с напарницей и снова поболтать о деле. Иногда в таких пустопорожних разговорах возникают ценные идеи. Важно было придумать, как проникнуть в эту злосчастную квартиру. Если там один охранник, то можно сделать дубликат ключей, ворваться, всех положить на пол, ребят для такой операции Рене бы подобрал. Осталось из старой компании несколько крепких гвардейцев. Лишь бы только не вышло перестрелки. Вот в чем проблема. Но Катрин, закурив, неожиданно перевела разговор на своего шефа, заявив, что Люсьен слишком правильный, потому что до сих пор ни разу не изменил своей жене.
— Вы ведь вместе работали в России? — глотнув
виски и облизав губы, проговорила она. — Неужели там не ходили по девочкам?
— Не получалось, — пожал плечами Рене. — Настоящий разведчик вовсе не похож на Джеймса Бонда, внешне он довольно скучная фигура...
— А вы, и в отставку выйдя, остались таким же скучным? — надув губы, кокетливо спросила она. — После ужина мы можем поехать ко мне. Я не замужем, как вы успели заметить, и живу одна. Даже милого дружка нет. Всех разогнала. Это случилось неделю назад, тогда я никого не хотела видеть. А теперь, кажется, начинаю испытывать дискомфорт. Вы никогда не испытываете дискомфорта по этому поводу?
— Я не люблю мужчин.
Она расхохоталась, пригубила виски, жадно поедая его глазами.
— А я, знаешь ли, люблю мужчин... с юмором. — Она перешла на «ты», отбросив всякие церемонии.
После двух глотков виски сознание Ларош затуманилось. Ни к русской семге, ни к красной икре, ни к своим любимым тартинкам с гусиной печенкой — Рене расщедрился на хорошие закуски, забыв о жесткой экономии, — его милая напарница даже не прикоснулась, проглотив маринованный грибок и пару фаршированных оливок.
Когда принесли второе ,— Катрин сама выбрала жареную осетрину, — она взяла лишь листик салата, вишенку и маслинку, ко всему остальному не прикоснулась, зато ее бокал Виктор наполнял виски уже в третий раз.
— Ты на диете? — не выдержав, спросил он.
— Сегодня нет аппетита, — отмахнулась Ларош. — С женщинами так бывает. Хочешь, съешь мою рыбу! Ты же мужик, ты должен есть!
— Нет-нет, спасибо! Я сыт отбивной.
— Ты ж мой котик!
Однако, к его удивлению, после третьей порции виски Катрин неожиданно протрезвела, перестала открыто с ним кокетничать и томно облизывать губы, превратившись в нежную и трогательную даму,какими часто оказываются одинокие женщины. А протрезвев и окинув зал ресторана, наполовину заполненного посетителями, Катрин поморщилась.
— Пойдем отсюда! — предложила она.
Рене кивнул и попросил счет. Когда они вышли, она прижалась к нему и прошептала:
— Поедем ко мне!
И он не смог ей отказать.
«Боже, какой я сговорчивый, даже противно! Впрочем, меня этому и учили: легко приноравливаться к обстоятельствам. Я всю жизнь этим занимался, а теперь вдруг решил, что пришла пора меняться», — усмехнулся он.
Катрин нашла в бардачке машины фляжку с «Наполеоном», которую он хранил для всяких непредвиденных ситуаций, и опустошила ее. Но, к его изумлению, двести пятьдесят граммов коньяка никак на нее не подействовали, Виктор бы уже потерял способность к ориентировке в пространстве, а эта женщина — хрупкий слепок с Мирей Матье — стала лишь трезвее прежнего.
Они вошли в дом, Катрин нежно его поцеловала, разбросала по всем комнатам свою одежду, взяла Виктора за руку, увлекая его в спальню.
— Нет, мне надо зайти в ванную.
— Только быстро! — возбужденно проговорила она.
Он вышел через несколько минут. Катрин уже спала мертвым сном. Рене разобрал постель, уложил напарницу, прикрыв теплым одеялом. Она не издала ни звука, превратившись в бесчувственное бревно. Виктор ушел, захлопнув за собой дверь.
Наутро она позвонила ему и спросила, почему он не остался.
— Я привык засыпать в своей постели.
— Мне это знакомо. Я тоже всегда так делаю! Но надеюсь, что у нас все получилось?
– Да.
— И как это было? — помедлив, поинтересовалась она.
— Потрясающе!
— Ну ты преувеличиваешь немного,— смущенно проворковала Ларош, но похвала ей понравилась.
— Да нет, я серьезно!
— Вообще-то мужики от меня всегда тащились! — помолчав, не без гордости заявила Катрин. — Может быть, потому я и не тороплюсь снова выскакивать замуж. Как говорят, имела такое счастье! А твои похвалы меня ободряют!
– Я не умею кривить душой.
— Ты классный мужик, я это сразу поняла! — обрадовалась Катрин. — Извини, не в пример Люсьену! Он держится за свою жену, словно она единственная баба на этом свете! А вот искры, огня в нем нет, а в тебе бурлит мощная сексапильность, я сразу учуяла!
Рене снова взглянул на окна салона Филиппа и неожиданно увидел Алин. Она сидела на стуле и смотрела в окно. Он сразу же узнал ее без всякого бинокля, несмотря на то что ее круглое лицо странным образом осунулось, видимо, так невероятно она похудела за этот месяц, но все же «росомахину скуластость» в лице нельзя было ни с чем спутать. Виктор навел на резкость окуляры, сумев рассмотреть и бледность щек, обычно легко пламенеющих, и тусклый, болезненный блеск в глазах.
«Неужели он ее мучает, истязает?!» — пронеслось
у него, и сердце невольно сжалось, он готов был, не раздумывая, броситься на спасение Алин, и лишь годами наработанное самообладание помогло ему удержаться от мальчишеского порыва.
Виктор тотчас набрал номер мобильного телефона Катрин, но тот был занят.
Алин жмурилась от яркого света, наблюдая за бурным движением внизу. Ее светлые волосы были вымыты и расчесаны, Виктор сумел заметить и это, на лице никакой косметики. Выходит, что Лакомб ее к своим грязным делишкам пока не привлекает? Или же еще рано, гости наверняка съезжаются к восьми вечера, а сейчас еще день, и веселые барышни просыпаются.