Медсестра
Шрифт:
Они встретились тепло, как старые друзья. На стене за спиной Дюкло висел портрет создателя Мегрэ Жоржа Сименона. Писатель, видимо, был снят
незадолго перед смертью и смотрел на ускользающий уже от него мир с доброй, но грустной улыбкой.
Молодая секретарша, вежливая и сияющая,принесла кофе, печенье и по рюмочке коньяка.
— Ну давай выкладывай, что за надобность привела тебя ко мне? — сразу же перешел к делу Люсьен.
Он выглядел моложаво, и сорока пяти ему Виктор бы не дал. Легкая седина на висках, уверенный взгляд, блуждающая улыбка на губах. Дюкло держал себя в форме, любил велосипед, гоняя на нем по сотне километров в неделю. Он излучал обаяние и оптимизм, которые наверняка подкупали клиентов, приходивших к нему со своими бедами.
Рене вкратце пересказал суть своей просьбы.
— Стоп! — вдруг вспомнил шеф сыскного бюро. — Ведь эта Алин твоя соседка?!
Виктор кивнул. Дюкло читал об этой истории в газетах.
— А она хорошенькая! — разглядывая ее фотографию в газете, заметил Дюкло.
— Тут ты прав.
— Уверен, что ты знаешь и того, кто ее похитил.
— Филипп Лакомб, сын покойного хозяина «Гранд этуаль». Нет никаких сомнений. Это он состряпал клевету в лионской «Суаре». Симоне его опознал, Филипп приезжал с Вадимом Барановым, собкором из Москвы.
— Знаю такого. Коли у тебя все козыри на руках, зачем мы тебе? — удивился Дюкло.
— У твоих ребят большой опыт по части таких дел, а один я не справлюсь.
Люсьен допил своей коньяк и кофе, помолчал, глядя на друга:
— Обычно мы берем от трех до пяти тысяч долларов за такую работу, в зависимости от сроков и трудности задач. Часть их ты уже исполнил. По счастливой случайности несколько дней ,назад мы передали одному нашему клиенту досье на Филиппа Лакомба, таков был заказ, нам заплатили, так что и эта задача решена. Копия этого досье имеется в нашем архиве...
— Кто заказывал? — не удержавшись, перебил его Виктор. — Я понимаю, такие вещи не подлежат разглашению, но тут возможна какая-то связь...
— Не думаю. — Люсьен выдержал паузу. — Заказчица — молодая дама. Насколько я понял, она воспылала ревностью. Дама, видимо, собирается его шантажировать. Там есть чего, опасаться. Одного человека на неделю тебе хватит?
— Пока да.
— Тогда..— Люсьен вытащил из нагрудного кармана калькулятор, быстро помножил несколько цифр и пояснил: — Как старому другу, считаю все без интересов фирмы, учитывая лишь заработок моего сотрудника. Тебе это обойдется в пятьсот долларов, или две тысячи семьсот франков. Ну как, потянешь?
– Да.
— Тогда по рукам! Заплатишь наличными или выпишешь чек?
— Выпишу чек.
Через две минуты они пожали друг-другу руки.
— Кого же тебе дать в напарники?
— А может быть, того парня, кто собирал досье на Лакомба? — предложил Рене. — Он в материале, многое знает!
— Это неплохой вариант! Тогда посиди, я тебя познакомлю!
Он вышел, а Виктор пригубил коньяк, ощутив легкое жжение на языке и благоуханный аромат напитка, Ему повезло. Он предполагал, что придется заплатить как минимум полторы тысячи долларов, и это было бы еще по-божески, а тут почти символическая сумма. Люсьен явно ему потрафил. Все-таки старая дружба не забывается.
Открылась дверь, и в кабинет вошла хрупкая, молодая дама, невысокая, на вид около тридцати, с прической каре — прямые, черные волосы. Она чем-то напоминала Мирей Матье, возможно, скуластым личиком, такими же полными, яркими губами и большими темными глазами. Видимо, потому и прическу носила как знаменитая певица. Сходство портил лишь чуть крупноватый и длинный нос. Строгий костюм, белая блузка и никаких украшений. Даже обручального кольца нет, но, скорее всего, замужем успела побывать.
— Познакомься, Виктор, одна из лучших наших сотрудниц Катрин Ларош, с который ты и будешь работать, — представил ее Дюкло. — Она и готовила досье на Филиппа Лакомба.
— А что, опять работать с этим мерзким типом? —поморщилась она.
— Считаешь, бывают приятные преступники? — усмехнулся Люсьен.
— Да, шеф! Есть отморозки, гнусные злодеи, интеллектуалы, тупые быки, но есть и трогательные экземпляры, натуры артистические, вдохновенные...
— Катрин пять лет проработала в криминальной полиции, — вставил Люсьен.
— И с последними приятней работать, чем с таким выродком, как Лакомб. Он переродился во что-то нечеловеческое.
— Но Виктор прав, ты в материале, а твой Лакомб похитил девушку и в его интересах ее уничтожить, но тут я согласен со своим другом.
— Речь идет о похищении этой русской? — уточнила Катрин.
Виктор кивнул.
Они попрощались с Дюкло и отправились в ближайшее кафе, чтобы обсудить тактику действий.
— Вы знаете, что Филипп Лакомб содержит втайне от властей под видом салона публичный дом? — с ходу выложила ему Ларош, едва они расположились за столиком в кафе и заказали по бокалу пива.
— Скажем так: я догадывался, — кивнул Виктор. — Вы знаете, где он находится?
— Конечно. Но проникнуть туда практически невозможно. Мне дверь вообще не открыли, разговаривал мужчина на ломаном французском, твердил как попугай одну и ту же фразу, что открывать он не имеет права. Я набралась наглости и представилась хозяйкой, знала, кому квартира принадлежит, но и тут он не сплоховал, сказал, чтобы я обращалась к Филиппу Лакомбу. Вот и вся одиссея с попыткой проникнуть внутрь. А все клиенты приезжают только с Лакомбом. Он сам и есть потайной шифр замка. Возит в бордель избранных, а каждый расплачивается на свой лад: кто деньгами, кто протекцией, связями и прочее. Сутенерство лишь небольшая часть его бизнеса и совсем не главная. Но когда надо подписать выгодный контракт, умаслить заказчика, тут и срабатывает его десерт с русскими девушками...
— Откуда вы знаете, что там русские девушки? — заинтересовался Виктор.
— Поняв, что попасть не удастся, я познакомилась с одним из тех, кого Филипп туда возил. — Катрин закурила.
— Может быть, виски? — предложил Виктор, заметив, с какой жадностью она бросила взгляд на посетителя, который нес к угловому столику стакан с темно-коричневым напитком.
— Да, надо согреться! — Ларош зябко повела плечами.
Рене заказал два виски и попросил к ним несколько бутербродов с ветчиной, но Катрин от них категорически отказалась.
— Чтобы не потерять шарм и изящество при моем скромном росте приходится о фигуре заботиться, — кокетливо улыбнувшись, пояснила она. — А виски я люблю!
Она начала рассказывать, как добыла эту информацию, и Виктор заметил, что ей хотелось этим даже похвастаться.
— Мужчине тяжело добывать информацию такого рода, а женщина, как любит повторять наш шеф, «в игольное ушко пролезет»! Вот я и пролезла. Легко заарканила этого мужика, уложила в постель, увы, старый дедовский способ срабатывает лучше других, а уж в интимном ворковании я его раскрутила, и он все мне выложил, вплоть до имен девушек. Увы, Алин среди них не было, — заметив напряжение во взгляде Виктора, сразу же проговорила она. — Но это ничего не значит, красотки живут там под вымышленными именами: Кэти, Биби, Мими и так далее. Церемония такова: сначала легкий ужин и парад красоток, во время которого каждый выбирает свою, потом все расходятся по комнатам, и девочки их там ублажают, выполняя любые капризы. После полуночи разъезд. Там пять девушек, а потому и гостей больше не бывает. Звучит классическая музыка, комнаты декорированы разными тканями, картины на стенах, такой образчик классического стиля. Девицы выходят не в колготках и лифчиках, а в строгих, а-ля девятнадцатый век, декольтированных нарядах и, как говорил мой боров, от них веет девственной порочностью. Это особый шарм для таких сексуальных маньяков, каким оказался мой маргариновый король. Он подписал контракт с Россией, а оформлял контракт Филипп, так что денежки у Лакомба водятся — и охрана, и девочки, и наряды — все окупается!