Медуза
Шрифт:
Участники экспедиции начинали отмечать дурные признаки буквально на каждом шагу. В особенности Малкольм Нидри, возложивший на Ханну ответственность за едва не закончившийся трагически сеанс. И хотя она не уставала повторять ему, что никаких дурных намерений в тот вечер у нее не было, он стоял на своем. Именно она главная виновница, кроме того, три дня бесплодных поисков убедили его, что Ханна и как ученый никуда не годится. Они с Ирэн даже совещались с глазу на глаз, обсуждая вопрос о том, уж не вернуться ли к обломку скалы и продолжить поиски там. Лишь уговоры остальных членов группы заставили их изменить мнение. В нервозной атмосфере, в бушующем море негативной энергии Ханна пришла к решению
Обливаясь потом, Ханна метр за метром взбиралась по лакированно-черной поверхности скалы, и каждый метр давался ценой жутких усилий. Деться от этого было некуда. Избранный ею для поисков район располагался в северо-западном направлении, по прямой до него от их лагеря километра три. Если и здесь ничего не обнаружится, что ж, тогда придется прекратить поиски и отправляться в обратный путь. Речь шла об узком ущелье, крайне труднодоступном. Но трудности ее не смущали, скорее, напротив. Во-первых, Ханна была не из тех, кто пасует перед трудностями — ей ничего не стоило обойтись без провожатого, а во-вторых, атмосфера в лагере стала настолько отвратительной, что оставаться там было ей в тягость.
Одолев примерно половину пути, Ханна вдруг услышала скрежет металла по камню. Очевидно, кто-то поднимался вслед за ней. Взглянув вниз, она заметила Криса, отчаянно пытавшегося нагнать ее. Заметив, что она смотрит на него, он вымученно улыбнулся Ханне.
— Подожди меня! — крикнул он.
Ханна закатила глаза.
— Подожди, я сейчас поднимусь к тебе, — пыхтел климатолог.
Не имевший навыков лазанья по горам, Крис не то что передвигаться не мог, но и удерживался-то с трудом.
— Черт, здесь жуть какая скользища, — донеслись до Ханны его сетования. — Как ты вообще туда забралась?
Сначала Ханна задумалась, а не бросить ли его торчать на скале, и все же склонилась к тому, чтобы помочь незадачливому альпинисту — слишком уж велика была опасность, что он сверзится вниз. Черт побери, она ведь ясно растолковала, что желает быть одна.
— Оставайся на месте. Сейчас спущусь.
Снова метр за метром вниз. Ханна старалась использовать именно те естественные выступы и углубления, которые помогли ей подняться. Для карабканья по горам надо еще и голову иметь, одной ловкостью здесь не обойдешься. Каждый захват, каждый колышек, каждый выступ и каждая трещина приобретают особое значение. Кто торопится, непременно допускает промахи. Потребовалось немалое количество минут, пока она смогла добраться до Криса. Тот от страха и напряжения побелел как мел. Ханна ободряюще улыбнулась:
— Хватай меня за руку. Я сейчас подтяну тебя наверх, понятно?
Кивнув, он схватил протянутую руку. Сосчитав до трех, Ханна велела ему прыгать. Крис, набравшись решимости, прыгнул и оказался на крохотном уступе типа карниза. Вниз полетели мелкие камни. Взмокшее от пота лицо Криса было совсем близко от Ханны, он трясся всем телом, но все же смог улыбнуться.
И вдруг совершенно неожиданно Ханне захотелось поцеловать Криса. Впиться губами в его просоленные от пота губы, ласкать их языком. Боже всемогущий, думала она, да он ошалеет так, что непременно рухнет вниз, и вдобавок потянет ее за собой. И потом их обнаружат мертвыми у подножия скалы — они погибнут, так и не разомкнув объятий, с улыбками на лицах.
— Ты на меня
— Я так хотела, и точка.
— Но случись с тобой что-нибудь, нам ни за что не разыскать тебя в этих горах.
— Потеря невелика.
— Прошу тебя, не говори такие вещи.
— Отчего же? Малкольму это как раз было бы на руку, — саркастично усмехнулась Ханна.
— Малкольм — невежда. Да и кто прислушивается к его мнению? Он просто нашел повод, чтобы выставить тебя перед всеми дурочкой. Признаюсь, сеанс гипноза, затеянный тобой, изрядно попортил всем нервы, но, в конце концов, ничего страшного не произошло. Патрик просто малость переутомился, вот у него и сдали нервишки. Как у всех нас, — добавил Крис.
Ханна не возражала, но в душе с таким раскладом была не согласна. Нет, тому, что произошло с Патриком, следует искать объяснения не в расстроенных нервах. Ханна чувствовала, что ирландец был в плену у неведомой силы. И вызволить его оттуда оказалось очень тяжким делом.
— Вероятно, ты прав. И все же я считаю, что вполне заслужила паузу. Если бы каждый занимался только своей работой вместо того, чтобы плести интриги, конфликта вообще не было бы. Ну как, готов спускаться?
Бросив взгляд вниз, Крис отчаянно замотал головой. Ханна вздохнула:
— Тогда нам ничего не остается, как взгромоздить тебя наверх. Выдюжишь?
Крис закусил губу.
— Думаю, да. Но одному мне не подняться.
— Ладно, — ответила Ханна и посмотрела наверх. — Я буду взбираться первой. Ты в двух метрах за мной. И прошу тебя, в точности повторяй мои движения и хватайся за то, за что и я. Тогда все будет в порядке. К тому же я буду тебя направлять. Уяснил?
— Есть, сэр!
Ханна покачала головой и стала взбираться.
Два часа спустя они были на другой стороне гребня, в тени темных прохладных скал. Спуск оказался куда легче, чем можно было судить, глядя на карту. Здесь имелось в достатке сучьев кустарника, лишайников, запрятавшихся в расщелинах между камнями. Высоко вверху узкой полоской виднелось небо, по которому ветер гнал облачка. Было тихо, если не считать бесконечного шуршания песка да шума камней под ногами.
— А что мы ищем? — спросил Крис у Ханны.
— Воду.
— Воду? — переспросил он. — Но с какой стати нам искать ее? У нас пока что ее достаточно во фляжках.
— Речь идет не о питьевой воде. — Ханна посмотрела на Криса как на несмышленого ребенка. — Подумай сам. Скульптурное изображение, найденное нами в Тассили-Анджер, располагалось как раз в конце ущелья в полукруглой впадине, некогда заполненной водой. О том, что оно на самом деле было заполнено водой, можно заключить по волноприбойным знакам, обнаруженным мной в глубинных слоях песка. Вторая наша находка — пруд, где мы с тобой так славно искупались. По каким-то непонятным причинам вода в нем сохранилась. Вероятно, потому, что площадь поверхности ее относительно небольшая и к тому же защищена от солнца, так что прибывает воды больше, чем испаряется. Медуза надежно укрыта на солидной глубине, поэтому на нее никто и не наткнулся. И потом, мне еще одно показалось странным, то, о чем вы все упоминали, когда были найдены эти гравюры у обелиска. Я имею в виду, что Медуза в древних культурах издавна служила символом воды. И мне пришла в голову идея. Что же такое важное подвигло людей древности к созданию столь точной и умной системы определения местонахождения? Системы, основывающейся на глубоком знании астрономии и геометрии? Эта система была создана культурой, продвинувшейся настолько далеко, как нам и мечтать не приходится.