Медвежья услада
Шрифт:
– Скажу тебе по секрету, что даже демонам не чуждо ничего человеческое. Они так же страдают, любят, горюют и боятся, как люди. А еще подвержены желанию, которое человек вынести не в силах, Алула.
– Я запомню твои слова, Хант.
Клянусь, я слышала, как он скрипнул зубами, когда я развернулась и пошла в сторону упряжки и своих довольных псов, даже если по коже пронеслись нехорошие мурашки.
Папа всегда говорил, что когда живешь в лоне природы с искренними людьми, которые чтили и любили людей и зверей, голос разума становится менее слышимым,
Зря я никогда не слушала этот самый голос.
Возможно, тогда бы все пошло совсем иначе…
Я не встретила никого из охотников, когда стала удаляться от деревни инуитов, прикидывая, как долго смогу забираться вглубь, чтобы потом успеть вернуться домой до наступления настоящей непроглядной ночи.
И сейчас солнце вовсе не светило. Как и положено в Полярную ночь, его рассеянный свет напоминал скорее настольную лампу, которая едва освещает и совершенно не помогает видеть, что происходит вдали. Но я и этому была рада до прихода тяжелых плотных сумерек, в которых синеватый дым стремительно опускающейся температуры намекал красноречиво о том, что пора разворачиваться и ехать домой.
– Все в порядке? – потрепала я по холке Торина, который был ведущим из псов и всегда бежал во главе упряжки, делая это потому, что темнеющая Арктика теперь вызывала не только восторг, но и первородный страх перед неизведанным.
Теперь я точно знала, что где-то в этом полумраке ходит демон.
5 глава
«…Не вызывай того, кого не сможешь повергнуть» Говард Лавкрафт
Всю поездку до крайней точки самого крупного отрезка ледника я думала о том, что сделаю, и вот я стояла на льду, всматривалась вдаль… и чувствовала, что боюсь.
По-настоящему.
Без пафоса и громких слов.
Словно мое нутро заледенело, и потому каждое движение было неловким и нервным.
Всю поездку в несколько часов почти без перерывов, когда мои верные псы радостно неслись вперед, сбавляя шаг, только когда им нужно было отдохнуть, я размышляла о том, как смогу призвать к себе Туунбака, и в голове крутилось только одно – нужна кровь.
Моя кровь.
В голове одна за другой сменялись эти жуткие истории о том, как эскимосам отрезали языки, чтобы они могли быть проводниками между миром людей и демоном, и я отчетливо понимала, что на подобное буду не способна.
Максимум – порежу ладонь, чтобы пустить кровь, в надежде на то, что ее аромата будет достаточно, чтобы вызвать демона.
Вызвать Туунбака.
Как же нелепо и страшно это звучало!
Именно так я и поступила, когда стянула варежку и неловко достала из высокого сапога свой охотничий нож.
Рука замерзла практически моментально и боль ощущалась едва-едва.
К счастью, кровь замерзла не сразу и все-таки закапала на лед.
Для пущей убедительности своей безумной затеи я опустилась
И с этой секунды мое сердце застучало истерично и отчаянно.
Все чувства во мне работали на триста процентов, пытаясь отыскать внутри ту волну трепета, волнения и необъяснимых мурашек, которые возникали каждый раз, стоило ему только оказаться где-то рядом.
Я верила, что мои эмоции не врут.
Знала это.
Вот только сейчас они отчего-то молчали, превращаясь в ужас и панику, которые я еще никогда не испытывала, оставшись один на один с жестокой и суровой природой.
– Я знаю, что ты слышишь меня! И что понимаешь наш язык! – крикнула я, заставляя мирно дремлющих псов поднять головы, глядя на меня с явным непониманием. – Выйди ко мне и покажи себя!
Вот только в ответ разлилась жуткая тишина.
Пробирающая до самых костей своей безмятежностью.
Словно это был всего лишь обман и ловушка, в которую я пришла по своей воле.
И теперь в голове словно складывались кусочки пазла, который до этой минуты был лишь неясным очертанием смутных мыслей.
Теперь я словно прозрела, почему в легендах инуитов говорилось о некой черте, границе, переходить которую было категорически нельзя, ибо кто уходил за нее, те уже никогда не возвращались.
Это и была граница владений Туунбака.
Черта, через которую он и сам, видимо, не переходил, ожидая своих жертв и подношений здесь.
Я тяжело сглотнула, пытаясь сообразить, настолько далеко я зашла вглубь Арктики, но сделать это не успела, потому что увидела темные очертания, сотканные словно из самой тьмы.
Было ощущение, словно ко мне двигается размытое пятно.
Огромное.
И чем больше оно приближалось, тем страшнее становилось, потому что едва ли это был дрейфующий по льду айсберг.
Как бы я ни щурилась и ни напрягала зрение, я так и не могла рассмотреть, что же это было.
Чувствовала только одно – надо бежать!
Немедленно!
Все инстинкты вопили во мне так отчаянно и горячо, что в какой-то момент я дрогнула и умудрилась даже прикусить язык!
Шли быстрые нервные секунды, а мои чувства молчали и никак не выдавали появление Туунбака!
Либо это был не он.
Либо что-то внутри меня сломалось, что я перестала ощущать его, как делала это раньше!
Вот только все мысли испарились из головы, когда послышался оглушительный рев, от которого в прямом смысле сотряслась ледяная земля под ногами!
Хрипло взвизгнув от непередаваемого ужаса, я кинулась на дрожащих ногах к упряжке, с нарастающей паникой замечая, что мои верные псы были испуганы тоже – они подвывали и были готовы нестись сломя голову, а потому перебирали лапами и громко фыркали.
– Домой! Скорее! Скорее!!
Я запрыгнула в сани практически на лету, понимая, что никогда еще в своей жизни не бегала настолько отчаянно и быстро!