Мефистон - Властелин Смерти
Шрифт:
Я остаюсь стоять вне круга. Я игнорирую кровопускателей. Какую бы опасность они ни представляли, всё же это отвлекающий маневр. Я встаю напротив разлома, поджидая командующего этой орды. Он заговаривает вновь, его голос без усилий перекрывает грохот стреляющих болтеров: «О, слова, какие прекрасные слова. Вас, марионетки, должно быть, они успокаивают? Вам не надоели ещё эти высокопарные высказывания и никчемные положения?» Голос ужасен. Он использует звук и слова, чтобы атаковать своих слушателей. Я заставляю себя сконцентрироваться и не обращать внимания на атаку, чтобы проанализировать то, что я слышу. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы оценить приближающегося врага. Я обращаю внимание на язык, которым он
— Не отвечай, — передаю я по воксу Кастигону, — не надо радовать эту мерзость подобным образом.
— Радоваться чему? — приходит скрежещущий ответ. Голос звучит неторопливо, в нём нет никаких эмоций по поводу разразившегося за моей спиной генерального сражения. — Что, откажешь мне в своей ярости? Поздно для этого, брат Мефистон. Даже слишком поздно.
Использование моего имени и намеки на родство погружают меня в воспоминания о пещерах Солона V и лживых речах М’кара. Я скалюсь, но молчу.
— Ты ни в чем мне не отказал, — продолжает голос, в котором звучит ужасная правда, — ты всё мне дал. Ты стал инструментом моего отмщения вашему ордену. Ты открыл дорогу моему господству.
— Хватит игр! — кричу я и шагаю вперед. Я сам брошусь в разлом, если это потребуется, чтобы закрыть рану в ткани реальности. Я должен, ибо появление этого портала — ответ на загадку воплощенного воспоминания и причина, по которой нас заманили сюда. Уничтожив статую, я сделал последние предписанные мне в этом танце шаги. Я выпустил чудовищное количество энергии. Я открыл проход в Имматериум.
Я выпустил то, что идёт к нам.
— Больше никаких игр, — повторяю я.
— Согласен, — отвечает голос.
Я останавливаюсь, заметив, что в разломе формируется фигура. «Давай положим конец играм. Давай положим конец всему».
Кошмар появляется внезапно. Возникает ощущение присутствия. Раздается звук бьющейся в агонии реальности. И вот монстр уже среди нас. Он огромен, возвышается над нами всеми, я задумываюсь, как такая тварь могла когда-то быть человеком.
С другой стороны, я ведь тоже был. Когда-то.
Передо мной предстает князь демонов.
О человеке в нём напоминает только жестокость. Голова обрамлена двумя закручивающимися вперед рогами. Лицо рептильное. Глаза узкие, и в их темных глубинах ужасным знанием сверкают тонкие разрезы. Пасть, которая могла бы откусить голову орка, усеяна острыми, как бритва зубами. Князь демонов идет к нам, каждая его нога размером с космодесантника. Когти его по длине не уступают гладию. Его шкура и броня настолько покрыты густой кровью, что трудно сказать, где заканчивается одно и начинается другое. Броневые пластины колен выполнены в форме рогатых демонических лиц. Глаза моргают. Челюсти рельефных изображений голодно щёлкают от дикого наслаждения. На каждом наплечнике монстра корчится человек в окружении черепов, появляющихся из луж крови. Видна лишь верхняя часть мучающейся души. По началу, я думаю, что несчастного просто разорвали пополам, но потом я понимаю, что истина ещё более ужасна — тело погружено в нечестивую броню. Черепа покачиваются и тонут. Это кровь, это глубокий и омерзительный бассейн, и в тоже время — броня. Из спины князя демонов растут два изогнутых шипа, на которые насажены высушенные головы Адептус Астартес. На их лбах вырезаны символы. Чудовище несет в руках оружие, отдаленно напоминающее болтер.
Он украшен символиками смерти. Его дуло толщиной с мою руку.
Земля сотрясается от каждого шага князя демонов. Он останавливается в нескольких метрах от меня и широко разводит руки: «Я — Думбрид, Кровавые Ангелы, и вы принадлежите мне. А теперь — на колени, и мы вместе попируем в крови галактики».
Думбрид.
Щёлк. Щёлк. Щёлк.
Логика и механизм работают вместе, являя картину связную и конечную. Думбрид, предводитель нескольких Чёрных крестовых походов. Пять тысяч лет назад он обрушился на Империум. Он потерпел поражение, и архивы орденов Космодесанта пополнились записями о великих победах. В том числе и наших. Правда, это также истории о немыслимых злодеяниях, о которых никто не рассказывал, об уничтожении целых звездных систем, о ранах, которые кровоточат по сей день. Я, наконец, распознаю символы на трофейных головах космодесантников. Это символики Боевых Ястребов и Почитателей, двух полностью уничтоженных орденов, угасших в тёмной мечте, выпущенной на волю созданием, стоящим передо мной.
Единственным ответом на речь Думбрида является продолжающееся истребление его прихвостней. Как князю демонов могло прийти в голову, что Кровавые Ангелы предадут Императора, лежит за пределами понимания. Предположение вызывает смех. Такая измена просто немыслима.
Такая осознанная измена, я думаю. Я пытаюсь подавить мысль, но она свила крепкое гнездо на моих сомнениях.
Щёлк. Щёлк. Щёлк.
Вопросы об окружающей меня тьме. Принадлежность берсеркеров. Думбрид поднимает голову, тьма его глаз изучает меня с удивлением. «Я думал, ты устал от игр, старший библиарий, — говорит он, — разве время отговорок не прошло ещё?»
— Прошло, — рычу я. Я иду прямо на него. — Пришло время сводить счеты. Я научил твой проклятый корабль бояться меня, прежде чем уничтожил его. Тебя я научу кричать.
— Ты меня разочаровываешь, — начинает Думбрид. Уверен, что он считает меня опустошенным энергией, возможно, так и есть, но моя воля сражаться с подобными кошмарами безгранична, и варп подчиняется мне.
Я запускаю вспышку алого света ему в лицо. Она не мощнее обычного фейерверка, но она ослепляет и отвлекает. Он отступает на шаг назад, моргая, и я использую представившуюся возможность. Я пробиваю клинком его броню. Обычный металл не повредит этой твари. Я не могу заколоть его до смерти. Но мощь, которой не было во вспышке, находится в «Витарусе», и я наношу ему удар пламенем, способным разорвать душу пополам.
Рёв Думбрида сотрясает воздух. Ещё больше кусков ткани реальности падает на землю, из образовавшихся пробоин вырывается всё больше пламени варпа. Монстр отшвыривает меня ударом кулака в пол моего роста. Такой удар уничтожил бы танк, но я предвидел такой поворот событий, и призванное защитное поле поглощает большую часть удара, превращая его силу в кинетическую энергию.
Я отлетаю по большой дуге, возвращаю себе контроль над полётом и приземляюсь на краю чаши. «Ты освободился только затем, чтобы подохнуть!» — дразню я противника.
Разъяренный Думбрид несётся ко мне. Он громыхает по амфитеатру, уходя в сторону от битвы между моими братьями и кровопускателями. Я хочу, чтобы он сосредоточился на мне. Без его помощи вся его армия будет истреблена, таким образом, он останется один на один с Четвёртой ротой, если я паду в битве.
Только я не паду. Я выпустил монстра. Я его и прикончу.
Не могу сказать, что я пролил первую кровь. Думбрид наносил нам удары со времён нашего визита на «Затмение надежды». Но я пролил кровь и разозлил врага. Гнев придает сил, но бесконтрольный гнев приводит к ошибкам. Думбрид нападает. Хочет пронзить меня своими рогами. Хорошо. Я плету свой клубок. Он принес мне много боли, пора бы отплатить ему тем же. Гнев, направленный гнев течёт в моей крови. А ещё с ним течёт мой приказ варпу. Я жестикулирую, управляя реальностью. Я концентрируюсь на пути Думбрида, выбираю точку удара и бью.