Шрифт:
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
«Меня зовут Каролина. Мне 14 лет. Ненавижу своё имя. Ненавижу этот город. Новую школу с лебезящими одноклассниками. Лебезят они, конечно, не передо мной. Надо мной они просто откровенно стебутся. А лицемерят перед преподами и друг перед другом. По мне так лучше жёсткий стёб, чем маски с положительными эмоциями, натянутые на злобные морды. Лживые улыбочки, показушное сочувствие. Даже снег здесь лживый и показушный. Такой же, как мои школьные враги. Выпал перед самым Новым Годом. Глядите, какой я хороший, новогоднюю сказку для вас сотворил! Да нет на свете никаких сказок!!! И снег не долежит до Нового Года. Растает. Тяжёлый, мокрый – ноги поднимать неохота. Ух, ты! А круто вот так идти, не поднимая ног. Как на лыжах! Следы остаются, словно от больших санок. А ботинки то, смех, облеплены снегом, огромные, будто башмаки астронавтов, высадившихся на Луну. Да я и сама, как астронавт на чужой планете. Привыкнуть не могу ни к людям, ни к городу».
А город
Её мечты, её жизнь – театр песни «Галактика». Её огромная семья, в которой она прожила целых десять счастливых лет! Её друзья, дерзко называвшие себя звёздами Галактики Мега Денс! Макс, Егорушка, Ленка – Лёнчик, Светыч, Пикуля и прочая танцующе – поюще – орущая толпа задиристых, но талантливых пацанов и девчонок.
И одной из этого созвездия была она. Друзья её звали Керри. МЕГА КЕРРИ…
Снег противно чавкал под ногами, ботинки промокли, но Керри не хотела возвращаться домой. Опять разговоры о Новом Годе. Куда, в чём, что поставить на стол. У всех скоро праздник. Даже у одноклассников. Керри сжала кулаки и резко остановилась. – Ничего! Завтра они все у меня получат! Кому мало покажется – добавкой подавятся, – она оглянулась, словно пытаясь найти кого-нибудь из своих обидчиков, но взгляд наткнулся на другое. Это был маленький снеговик. Всего – то ростом до коленки Каролины. У него был очень жалкий, совсем непраздничный вид. Вместо привычных с детства пуговиц и морковки, торчали листики и веточки вечнозелёных кустарников. Его подтаявшая физиономия будто – бы извинялась за то, что он такой маленький и неказистый. Дескать, извините, сколько снега наскребли. Южный снеговик. Керри ещё сильней сжала кулаки и сквозь зубы процедила – Урод недоделанный! – и со всей силы пнула своим тяжёлым ботинком прямо в лицо снеговика! Удивлённая рожица разлетелась вместе с вечнозелёными листиками. А Керри уже не могла остановиться, она топтала останки снеговика и сквозь слёзы кричала – Я не стану белым карликом! Не дождётесь! Зачем я уехала? Я Керри, Мега Керри! Я не Каркуша!!!
Сквозь боль и слёзы перед Каролиной возник тот летний день. Ещё там – дома. Последний день дома…
1 глава
До свиданья, мой любимый город
– Каролина, куда ты собралась в такую рань? Отец придет к обеду, отвезёт нас на вокзал, – мама собирала последние вещи. Большинство нарядов, зимней одежды, любимых книг, фотоальбомов и прочей мелочи уже отправили контейнером. Осталось лишь забрать то, что было необходимо в дороге и вещи на первое время.
– Ма, своё я уже всё собрала. С отцом и бабушкой вчера попрощалась. А сейчас бегу прощаться со своими друзьями. А пораньше – потому что друзей у меня много. – Керри на ходу засунула в рот кусок колбасы и выскочила за дверь. Через минуту её голос уже доносился под окном с улицы – Ма! И меня не ждите, я с ребятами приеду сразу на вокзал. Возьми мои сумки! Чао! – оранжевая бейсболка мелькнула под деревьями и исчезла.
Но Каролина не сразу поспешила к друзьям. Ей было ещё очень необходимо проститься со своим двором. Она обошла дом и присела в высокой траве, прислонившись спиной к огромной берёзе. Сколько помнила себя Керри, эта берёза уже и тогда шуршала кроной напротив окна её спальни. А это четвёртый этаж. Когда Каролина ещё ходила в детский сад, они строили здесь шалаш и пытались залезть по корявому стволу. Потом прошло время шалашей, но зато покорилась старая берёза. И они, ничего не боясь, по толстому суку забирались на балкон второго этажа к её дворовой подружке Маринке. Маринка переехала в другой район, но всё равно приезжала в гости во двор детства, где они, теперь уже подросшие, под берёзой делились своими девчачьими секретиками. Ребята постарше здесь впервые целовались. А у Керри этого пока ещё не случилось. Где теперь найдёт её первый поцелуй? И что же ждёт её дальше? Легко взрослым. Решили развестись – развелись. Захотели уехать в другой город – пожалуйста! А кто-нибудь спрашивает детей? Как им теперь любить родителей? По очереди? Всю неделю – маму, в воскресенье – папу? А что делать Керри? Ведь она теперь не скоро увидится с отцом. Слёзы предательски капали и капали.
Каролина тогда была маленькой и не обратила внимания на ту грусть, с которой были сказаны эти слова. А вскоре родители развелись. Сначала она не верила, что папа здесь больше не живёт. Он не имел права её бросать! Ведь это он назвал её Каролиной! Он носил её на широких плечах и называл своей маленькой Королевой. И так же, не спуская с плеч, знакомил со своими друзьями. – Это моя Королева! – гордо говорил отец, и Каролина с важным видом принимала в свой адрес комплименты…
А потом… потом отец познакомил её со своей новой женой. И со своей второй дочерью. Она была почти ровесница Каролины. И очень на неё похожа. Королева не была единственной на троне. Отец привёл Каролину в гости к его новой семье. Но, впрочем, для него она не была новой. Долгое время это была вторая семья, а теперь стала первой. И младшая, так похожая на Каролину, сестра с превосходством смотрела на неё, словно на побеждённого врага… Каролина, несмотря на свой взрывной характер, стерпела это, но поняла, что они никогда не станут подругами. Весь вечер Керри вела себя вежливо, любезно, пообещала как можно чаще бывать у них. Но перед своим подъездом, выходя из машины, обернулась и сказала отцу – Не называй меня больше Королевой. НИКОГДА!!!
С того вечера она ненавидит предательство, ложь и своё имя. Только отца любит по-прежнему. Пусть у него две дочери, но он – то у Керри – один. А теперь и мама выходит замуж. Неужели нельзя было мужа здесь найти? Зачем надо уезжать в другой город? Да ещё так далеко. Но мнения Каролины, как всегда, никто не спросил.
– А кому апельсинчика?! Кому витаминчика?! – неожиданно раздалось за спиной. – Чего сидишь, как апельсин на грядке? Я тебя только из-за кепки в кустах и заметил, знал, где тебя искать, – тараторил Макс. – Ревёшь? Пошли реветь вместе, там наши собрались. Человек сорок, наверное.
– Максик, я ж к вам и шла, – шмыгнула носом Каролина.
– Шла – шла, да не дошла. А мы дошли. Мы тебе сейчас устроим прощальный круиз по городу, – ведущий солист балета Максим Славин, по совместительству был и ведущим болтуном. – Слушай! Рита автобус дала. Водителя нашего вызвала с дачи. Он сначала возмущался, но узнав цель поездки, спозаранку прикатил, бросил свою клубнику.
Славин был высоким пятнадцатилетним блондином, безнадёжно влюблённым в Керри. Каролина же одинаково относилась ко всем ребятам из коллектива. Ну, может быть, к Максу чуть – чуть теплее. Когда Каролине было четыре года, отец привёл её на концерт уже тогда известного детского театра песни. А потом целую неделю родители и соседи слушали пение Каролины и требовательный рёв, чтобы её отвели к этим, как она тогда выразилась, «чудным деткам». Пришлось уступить. К счастью как раз в это время проводился набор в младшую группу. Каролину привели на прослушивание, и она понравилась приёмной комиссии. Так она и оказалась в «Галактике». С тех пор прошло уже десять лет. За это время все сроднились – и дети, и педагоги, и родители. Совместные поездки, отдых и работа сделали их самыми близкими людьми. И Керри относилась к мальчишкам, как к братьям.
– Максик, у меня не видно слёз?
– Сегодня слёзы очень даже кстати, – неожиданно грустно произнёс Максим. – Там у всех глаза на мокром месте. Пошли.
Керри вытерла глаза ладошками и протянула руку юноше. Так они и подошли к автобусу. Впереди Максим, а за ним – хлюпающая носом Каролина. Слёзы уже не капали и Керри с удивлением впервые заметила какая у Макса ладонь. Большая и крепкая. Её маленькой, влажной ладошке было уютно в сильной руке Максима. Это вновь напомнило Керри об отце. И она снова разревелась во весь голос.
Вы можете представить себе путешествие по родному городу? Где родилась, прожила четырнадцать долгих, насыщенных событиями лет и где знакома каждая улица, площадь, сквер. Вроде бы всё видано – перевидано, что интересного? Не Париж и не Венеция. Но нет. Память делает драгоценной скамейку в парке, где болтали с подружкой. Фонтан, куда в жаркий летний день могла запросто залезть, как под душ. Любой магазин, кафе и даже булочная забирают кусок памяти. Каролина, глотая слёзы, впитывала в себя последние мгновения в родном городе. А равнодушный автобус катился всё дальше по улицам, иногда останавливаясь и выпуская из своего нутра толпу визжащих подростков. У провожающих больше не было печали на лицах. Словно все договорились провести последний день, как можно веселей. На каждой остановке фотографировались, снимали на видео, и, разумеется, пели. Прохожие с удивлением собирались на импровизированный концерт, но он заканчивался также внезапно, как и начинался. Галдящая толпа снова запрыгивала в дожидающийся их автобус, и табун молодых мустангов уже уносился на следующую площадку. Так незаметно пролетели и последние часы с друзьями. Притихший автобус медленно катился к разлуке. Каролина с болью всматривалась в лица знакомых улиц. «Сотый», «Россия», «Шпиль», а впереди как эшафот – привокзальная площадь.