Мегрэ в кабаре «Пикрат»
Шрифт:
— Ты уверен, что ничего не пропустил?
Лоньон почувствовал себя оскорбленным.
— Здесь у меня записано все, что я знаю. Остался только его адрес на бульваре Рошешуар.
Мегрэ не отозвался, с видимым удовольствием в который раз за день разжигая трубку.
— Хорошо. На всякий случай оставайся здесь. А ты, Жанвье, пойдешь со мной.
— У вас есть идея, патрон?
— Кажется, я знаю, где мы его найдем.
Они шли неторопливо, засунув руки в карманы и нахлобучив шляпы. Ловить такси не было смысла.
Когда они добрались до площади Бланш, то уже издали заметили Филипа, выходящего из очередной пивной, и следующего за ним Лапуэнта в клетчатой кепке, который украдкой кивнул им.
Другие полицейские тоже держались поблизости, однако никого из них не было видно.
— Пойдем с нами, — сказал комиссар Лапуэнту.
До квартиры Филипа оставалось несколько сотен метров по почти безлюдному бульвару. Вывески ночных заведений искрились под дождем. Швейцары в ливреях стояли у дверей, готовые раскрыть чад немногочисленными посетителями свои огромные красные зонты.
— Куда мы идем? — спросил Лапуэнт.
— К Филипу.
Графиня была задушена в своей постели, Арлетту убийца ждал в ее квартире на Нотр-Дам-де-Лоретт, по логике вещей, Оскар должен был поджидать Филипа в его логове.
Дом был старый. Над опущенными жалюзи мерцала вывеска переплетной мастерской, направо от входа находился книжный магазин. Полицейские были вынуждены позвонить консьержке. Наконец они оказались в слабо освещенном коридоре, и Мегрэ шепнул своим коллегам, чтобы те шли потише. Проходя мимо привратницкой, он неразборчиво пробурчал какую-то фамилию. Они тихонько двинулись наверх.
На втором этаже из-под одной из дверей просачивался свет и лежал мокрый половик. До шестого этажа они добирались в полной темноте, так как электрореле на ночь отключали.
— Патрон, можно я пойду впереди? — шепнул Лапуэнт, стараясь протиснуться между стеной и комиссаром.
Однако Мегрэ отодвинул инспектора. От Лоньона он знал, что каморка для прислуги на чердаке, где обитал Филип, была третья налево. Фонарик осветил пустой узкий коридор с темными от грязи стенами. Мегрэ включил свет.
Он разместил своих людей по одному с каждой стороны от третьей двери и, изготовив револьвер, нажал на ручку. Дверь оказалась не заперта на ключ.
Комиссар толкнул ее ногой и замер, прислушиваясь. Как и в доме Оскара, из которого он только что ушел, ночную тишину нарушала только барабанная дробь дождя по крыше и журчание воды в водосточных трубах. Ему показалось, что он явственно различает биение сердец его коллег, а может, и собственного. Пошарив рукой около косяка, он нащупал выключатель.
В комнате никого не оказалось. Спрятаться было абсолютно негде, ибо в помещении отсутствовал даже шкаф.
Нищенская обстановка второго этажа в доме, где проживал Оскар Бонвуазен, казалась царской по сравнению с этой. Постель на кровати отсутствовала, ночной горшок переполнен. На полу валялось грязное белье. Лапуэнт заглянул под кровать. Нигде ни души. Лишь тяжелый, едва переносимый смрад.
Неожиданно Мегрэ почувствовал сзади какое-то движение. К удивлению инспекторов, он резко отпрыгнул назад и плечом распахнул дверь напротив.
Она легко уступила. За ней стоял тот, кто следил за ними и чье почти неуловимое движение скорее не услышал, а почувствовал комиссар.
Он с разбегу влетел в комнату, чуть не упав при этом, но не потерял равновесия, так как уперся в мужчину почти такого же веса и комплекции, как и он.
В этой комнате царила кромешная темнота, и Жанвье безуспешно искал выключатель.
— Осторожно, патрон!
Мегрэ почувствовал сильный удар. Он зашатался, едва устояв на ногах, и схватился за что-то. Это «что-то» оказались столиком с фаянсовыми безделушками, которые с грохотом посыпались на пол.
Комиссар перехватил револьвер за дуло, чтобы нанести удар рукояткой. Мегрэ никогда не видел Оскара, но это был он — такой, как его описывали, каким он много раз его представлял себе. Бонвуазен снова бросился вперед, на этот раз на двух инспекторов, блокировавших входную дверь.
Лапуэнт схватил его за пиджак, в то время, как Жанвье старался повалить. Возникла секундная неразбериха. На кровати кто-то лежал, но не было времени рассматривать, кто.
Жанвье упал, Лапуэнт остался с пиджаком в руках, а коренастая фигура бросилась бегом по коридору. Прозвучал выстрел. Мегрэ не сразу понял, кто спустил курок. Оказалось, Лапуэнт, который с неподдельным удивлением рассматривал свой револьвер, начисто забыв о беглеце.
Бонвуазен сделал еще несколько шагов, зашатался и рухнул на пол.
— Осторожно, Жанвье…
Оскар целился в полицейских из кольта. Затем его пальцы медленно разжались, И оружие выпало из рук.
— Патрон, неужели я его убил?
Зрачки Лапуэнта расширились, губы дрожали, он словно не мог поверить в то, что совершил, и ёще раз с ужасом посмотрел на свой револьвер.
— Я убил его! — повторил он, не смея посмотреть на распростертое в коридоре тело.
Жанвье склонился над лежащим.
— Мертв. Ты попал прямо в сердце.
Мегрэ, боясь, что Лапуэнт потеряет сознание, дотронулся до его плеча.
— Это твой первый? — спросил он ласково. И, чтобы придать молодому инспектору сил, добавил:
— Помни, это он убил Арлетту.
— Да, это так…
На лице Лапуэнта появилась смешная детская гримаска: казалось, он не знал, смеяться ему или плакать.
Они услышали осторожные шаги на лестнице. Раздался испуганный голос:
— Кто-то ранен?
— Не позволяй сюда никому заходить, — сказал комиссар Жанвье.