Мегрэ в кабаре «Пикрат»
Шрифт:
Роза подала знак, чтобы новенькая задержалась, и девушка уставилась на ее руку.
— Теперь вокруг площадки! — приказал Фред. — И не так быстро… тра-ля-ля… Хорошо!
Тем временем Роза показала жестом: «Теперь и другую грудь».
Соски у девушки были большие и розовые. Шелк медленно сползал на пол, показалось углубление пупка. Затем девушка неуклюже выбралась из платья и стала в центре зала абсолютно нагая, прикрывая ладонями лобок.
— На сегодня достаточно, — вздохнул Фред. — Иди, дитя мое, одевайся.
Девушка подняла
— Не знаю, понравится ли клиентам это, не знаю. В одном я уверена — ничего лучшего из нее не выйдет. Ведет себя так, словно пьет кофе. Очень приятно, что вы снова навестили нас, мсье комиссар.
Она казалась абсолютно искренней.
— Вы уже поймали убийцу?
— Господин Мегрэ надеется, что поймает убийцу сегодня ночью, — сообщил ей муж.
Она внимательно посмотрела на обоих мужчин и, видимо, почувствовав, что она здесь лишняя, вскоре откланялась и ушла на кухню.
— Сейчас приготовлю что-нибудь поесть, — сообщила она перед уходом. — Надеюсь, вы тоже не откажетесь, мсье комиссар.
Мегрэ не ответил. Он еще ни в чем не был уверен, не представлял, как будут разворачиваться события. Он выбрал «Пикрат», как наиболее удачный стратегический пункт, к тому же он чувствовал себя здесь довольно уютно… В самом деле, разве в иной атмосфере мог бы Лапуэнт влюбиться в Арлетту?
Фред погасил лампу над площадкой. Они хорошо различали шаги девушки, находящейся в это время наверху. Потом она спустилась к Розе на кухню.
— Так на чем мы остановились? — произнес Мегрэ.
— На Оскаре… Я говорил вам, что знаю Монмартр наизусть.
Мегрэ кивнул в знак согласия.
— И что мне никогда не доводилось бывать у Арлетты дома…
Они пришли к одному и тому же выводу — это было довольно просто: оба знали район и обычаи его жителей. Если Оскар и Арлетта что-то скрывали, они должны были где-то встречаться.
— Ей никто сюда не звонил? — спросил Мегрэ.
— Я не обращал внимания, но если бы это повторялось неоднократно, знал бы.
В квартире Арлетты телефона не было. Из показаний консьержки следовало, что она не принимала у себя мужчин. А консьержка относилась к категории людей, вызывающих доверие, чего нельзя было сказать о ее коллеге с улицы Виктор-Массе.
Лапуэнт проверил картотеки всех гостиниц. Жанвье прочесал все отели и меблированные комнаты, потому и напал на след неуловимого Оскара.
Прошло уже почти четыре часа с тех пор, как были опубликованы фотографии Арлетты, и до сих пор никто не сообщил, что регулярно видел ее где-нибудь.
— Все-таки этот тип большая свинья! — в который раз за этот вечер повторил Фред.
Мегрэ кивнул головой в доказательство того, что думает так же, как хозяин «Пикрата»: почерк Оскара, его таинственная личность выходила за рамки обычного уголовника. Все говорило о том, что он обитает где-то поблизости, рядом, но очень осторожен и держится в тени. Просчитать Оскара, включив тем самым его в какой-то определенный список, оказалось невозможным. Он оказался волком-одиночкой, что создавало дополнительные трудности при его поисках.
— Вы думаете, он попытается убить Филипа?
— Об этом узнаем ночью.
— Я недавно заглядывал в бар на де Дуэ, его держат мои друзья. Никто лучше них не знает Монмартра. И днем и ночью через бар проходит масса клиентов, но даже они ничего не могут сказать об этом Оскаре.
— Но должна же была Арлетта как-то с ним видеться.
— Может быть, у него дома.
Мегрэ мог бы поклясться, что ни в коем случае не дома. Эта уверенность выглядела довольно забавной — ведь они так мало знали о нем. Постепенно Оскар в их глазах начал вырастать в огромную зловещую фигуру. Против воли они поддались той таинственности, окружающей этого человека и явно переоценивали его возможности, считая более умным, чем он есть на самом деле. Он стал тенью, которая всегда беспокоит больше реальной действительности, ведь ирреальность всегда воспринимаешь не такой, какова она на самом деле. Ведь только недавно Оскар превратился в реального человека из плоти и крови и оказался бывшим шофером и слугой, падким до женского пола.
Последний раз его видели в Ницце. Предположительно он мог являться отцом ребенка горничной, Антуанетты Межа. Спал также с Мари Пинако, ставшей впоследствии проституткой.
А через два года купил виллу неподалеку от города, где родился, и это был поступок, типичный для человека, вышедшего из низов и неожиданно разбогатевшего. Вернулся в родные края, чтобы похвастать своим богатством перед теми, кто знал, его более чем скромное происхождение.
— Патрон, это вы? — вновь зазвонил телефон. Вновь на связь вышел Лапуэнт, ставший в эту ночь связным Мегрэ.
— Говорю из бара на площади Константен-Пекер. Филип зашел в дом на улице Коленкур, поднялся на шестой этаж, где стучал в чью-то дверь, но ему не открыли.
— Что говорит консьержка?
— Там проживает художник, этакий типичный представитель богемы. Она не знает, колется ли он, но говорит, что часто выглядит довольно странно. Филип неоднократно бывал у него, иногда ночевал.
— Педераст?
— Вроде, да. Консьержка говорит, что эти вещи ее абсолютно не интересуют, что она никогда не видела этого жильца в обществе женщин.
— Что сейчас делает Филип?
— Повернул направо, в сторону Сакре-Кёр.
— Никто за ним не следит?
— Только мы. Все в порядке. Начал моросить дождь и ужасно холодно. Если бы знал, то надел бы свитер.
Пока Мегрэ беседовал по телефону, Роза накрыла стол скатертью в крупную красную клетку, поставив на нее горячее дымящееся блюдо. Положила четыре прибора. Девушка, совсем недавно пробовавшая свои силы в стриптизе, оказалась одетой в скромный синий костюм и походила на типичную служанку из респектабельного дома.