Механический ангел
Шрифт:
— Я… — Тесс казалось, что она по чьей-то злой воле покинула этот мир и перенеслась в сон, порожденный чьим-то больным воображением. — Мне так кажется.
— Ну тогда да, я мастер, потому что за свою жизнь я много чему научился в совершенстве. Например, я изучил улицы Лондона, выучился говорить по-французски без акцента, танцую кадриль, составляю букеты не хуже любого японца, на раз разгадываю даже самые сложные шарады, хорошо «держу градус». А как насчет умения управляться с девушками? Они от меня всегда в восторге.
Пока незнакомец говорил, Тесс внимательно его разглядывала.
— Господи, только сейчас я понял, какой же я молодец, — продолжал он тем временем, — но почему-то никто еще ни разу не называл меня ни мастером, ни магистром. А жаль…
— Похоже, что в питие вина ты тоже преуспел. Сколько ты выпил, прежде чем забраться сюда? — вполне серьезно спросила Тесс, но, уже произнеся последние слова, поняла, что прозвучали они довольно грубо.
Однако для пьяного незнакомец слишком устойчиво стоял на ногах. Конечно, Тесс не была большой специалисткой в этом вопросе, но ей доводилось несколько раз видеть пьяного Ната, и кое-что для себя она уяснила. Возможно, странный юноша был просто безумен.
— Спрошу прямо: не уверен, но думаю, ты американка? — Юноша выглядел удивленным. — Да, точно, акцент тебя выдает. Как тебя зовут?
Тесс с недоверием посмотрела на незваного гостя:
— Как меня зовут?
— Разве ты не знаешь своего имени?
— Ты… Ты ворвался в мою комнату, испугал меня почти до смерти, и теперь хочешь знать, как меня зовут? А как тебя зовут? И вообще, кто ты такой?
— Я Херондэйл [21] , — бодро ответил юноша. — Уильям Херондэйл, но все зовут меня Уиллом. Это действительно твоя комната? Не очень-то тут уютно, хочу я сказать. — Уилл подошел к окну и остановился там, рассматривая стопку книг, возвышавшуюся на ночном столике, а потом перевел взгляд на кровать и весьма выразительно указал на веревки: — И часто ты спишь, привязанная к кровати?
21
Равнинная цапля (англ.).
Тесс почувствовала, как вспыхнули щеки, и поразилась тому, что при сложившихся обстоятельствах все еще может смущаться. Но стоит ли говорить этому странному Уиллу правду? Возможно, он и есть тот самый Магистр? Впрочем, он не походил на негодяя, который может вначале держать девушку взаперти несколько недель, а потом насильно заставить выйти за себя замуж. Во всяком случае, Тесс казалось именно так.
— Вот. Подержи-ка. — С этими словами Уилл вручил растерявшейся Тесс пылающий камень.
Она с опаской взяла его в руки, ожидая, что тот станет жечь пальцы, но камень на ощупь оказался прохладным. В тот момент, когда камень коснулся ее ладони, свет стал чуть слабее, но потом вспыхнул с новой силой. Она с тревогой наблюдала за Уиллом, тот же подошел к окну и выглянул наружу. Вид он при этом имел совершенно беззаботный, словно выглядывал из окна собственного дома, решая, стоит ли отправляться на вечернюю прогулку или нет.
— Жаль, что мы на третьем этаже. Я-то могу спрыгнуть, а вот ты, скорее всего, насмерть разобьешься. Нет, мы должны выйти через дверь и с боем прорваться к выходу.
— Прорваться… Что ты имеешь в виду? — Тесс, окончательно запутавшись и уже отчаявшись понять происходящее, лишь растерянно покачала головой. — Прости, но я ничего не понимаю.
— А чего тут понимать? — Он указал на ее книги. — Ты же читаешь романы. Очевидно, что я должен спасти тебя. Разве я не напоминаю тебе сэра Галахада? [22] — Он театральным жестом раскинул руки в стороны. — Моя сила — как сила десятерых, поскольку мое сердце чисто…
И тут в глубине дома раздался звук, при всех прочих обстоятельствах вполне обычный, а при сложившихся — пугающий. Проще говоря, где-то хлопнула дверь.
22
Рыцарь Круглого стола короля Артура и один из искателей Святого Грааля. В легендах, где он фигурирует, часто подчеркивается его непорочность. Зачастую ему покровительствуют высшие силы и судьба, а сам Галахад считается святым рыцарем.
Сказав то, что галантный сэр Галахад никогда бы говорить не стал, Уилл отскочил от окна. Затем он поморщился и с сожалением поглядел на раненую руку:
— Ладно, позабочусь об этом после. Пойдем… — Он многозначительно посмотрел на Тесс. В его глазах читался вопрос.
— Мисс Грей, — тихим голосом представилась она. — Мисс Тереза Грей.
— Мисс Грей, — повторил юноша. — Пошли, мисс Грей. — Он проскочил мимо нее к двери, взялся за ручку, повернул, дернул…
Дверь не открылась.
— Это не сработает, — заметила Тесс. — Эту дверь нельзя открыть изнутри.
Уилл зло усмехнулся:
— Так уж и нельзя?
Он потянулся к ремням, быстро перебрал висящие на них штуковины и выбрал длинный прямой прут, сплетенный из маленьких, отлитых из какого-то странного серебристого металла веточек. Уилл прижал его кончик к двери и потянул — по-другому и не скажешь. Тесс увидела, как из кончика прута к двери протянулись тонкие черные полосы. Послышалось тихое шипение — с этим звуком полоски расползались по поверхности двери, словно чернильное пятно по бумаге.
— Ты что делаешь, рисуешь? — удивилась Тесс. — Не понимаю, как это может помочь…
Послышался слабый звон, словно где-то треснуло стекло. Ручка двери быстро повернулась сама собой, потом еще раз и еще, быстрее, — и дверь резко распахнулась. От прута к потолку потянулась тоненькая струйка дыма.
— Готово, — объявил Уилл и, повесив на прежнее место странный инструмент, жестом пригласил Тесс следовать за ним. — Пойдем.
И тут вдруг Тесс охватили страх и ничем не объяснимая тоска. Она посмотрела назад, окинула взглядом комнату, которая была ее тюрьмой в течение почти двух месяцев.
— Мои книги…
— Я дам тебе намного больше книг, только, ради бога, пошли уже.
Он подтолкнул ее вперед и вывел в коридор, а потом закрыл дверь. После, схватив Тесс за запястье, потянул ее через прихожую к ближайшему повороту. За углом оказалась лестница, по которой Тесс много раз спускалась в сопровождении Миранды. На девушку нахлынули воспоминания, и она замерла на месте, так что Уиллу снова пришлось потянуть ее за собой. От светящегося камня, который она все еще держала в левой руке, волнами исходил тусклый свет. Когда Тесс наконец-то решилась и побежала вслед за Уиллом, создалось впечатление, будто стены — это морской берег, на который набегают высокие волны.