Мелиан. Охота Дикой Кошки
Шрифт:
торговцем:
– Девяносто серебряных за такую поделку тебе равно никто не заплатит, уж поверь на слово.
Поэтому тебе было бы лучше согласиться на шестьдесят...
– Пятьдесят, - шёпотом подсказала я.
– Пятьдесят, - мигом поправился Коннар.
– Пятьдесят монет.
Барроуз нахмурился. На его круглощёкое лицо набежала тень глубокой обиды.
– Это грабеж!
– дрогнувшим голосом сказал он, пятясь к своей ширме.
– Да тут одной железной
руды на пятьдесят пять серебрушек ушло!
Коннар пожал плечами, распрямился и с лёгкостью сбросил на пол несколько клинков.
– Советую подумать, - сверкнул он глазами.
– Хорошо-хорошо!
– во вскрике Барроуза прорезались истерические нотки.
– Умоляю, больше не
трогайте тут ничего! Я согласен снизить цену, уступлю вам этот клинок за семьдесят пять монет,
но, клянусь, не могу снизить цену ещё больше! Я не хочу остаться нищим!
Понятно, что он преувеличивал. Один клинок вряд ли может наделать столько убытков. Но мне
стало жаль трясущегося от ужаса толстяка. Я прекрасно знала, какой ужас может внушить Коннар
при первой встрече. Поэтому я тихо сказала:
– Мы согласны.
158
Мелиан. Охота Дикой Кошки.
Наёмник развернулся, смерил меня недовольным взглядом, но промолчал. Он отошёл в сторону,
пропуская меня к прилавку, где я расплатилась с дрожащим Барроузом и забрала данк. В глазах
торговца, направленных на северянина поверх моего плеча, медленно таял испуг, смешанный с
сочувствием.
– Благодарю вас, госпожа, - еле слышно сказал он.
– Что-нибудь ещё?
"Нет", - хотела ответить я, уловив в голосе толстяка сильное желание захлопнуть за нами дверь и
больше никогда не видеть. Однако я вспомнила ещё кое-что.
– Подойди сюда, - велела я наёмнику. С подозрением глянув на меня, он подчинился, вызвав новый
всплеск паники у Барроуза. Не обращая внимания на него, я вкрадчиво обратилась к Коннару:
– Совсем недавно ты утратил свой кинжал по моей вине. Я не люблю быть обязанной кому-то,
поэтому предлагаю тебе выбрать любой клинок из тех, что здесь есть. В знак извинения. За мой
счет.
Тёмные глаза Коннара сузились – не то от изумления, не то от ярости.
– Мне не нужны твои подачки, Кошка, - прорычал он. Я не отвела взгляд и мягко возразила:
– Хорошо, тогда считай это моим подарком!
На скулах наёмника вздулись желваки. Не глядя, он выхватил из кучи клинков первый попавшийся.
– Этот!
– Сорок восемь серебряных, - пролепетал Барроуз. Очаровательно улыбнувшись ему, я принялась
отсчитывать монетки.
Выходя из лавки, Коннар хлопнул дверью с такой силой, что здание вздрогнуло.
***
Прозрачно-бледная луна, чуть надгрызенная с левого бока, медленно поднималась в темнеющем
небе. Неистово пахло жасмином и шиповником. Издалека неслись весёлые крики и пение. Их
заглушал грохот повозок, то и дело проезжающих по мощёным улицам Корниэлля. Я стояла,
облокотившись на подоконник раскрытого окна своей комнаты. В голове царил сумбур.
С одной стороны, нужно передохнуть и уложить в голове вынесенную из библиотеки информацию.
С другой, сердце ныло от неясной тревоги. Неужели я где-то допустила какую-то оплошность? Я
лихорадочно перебрала в уме события последних дней: нет, не похоже. Тогда что это?
Я бездумно перевела взгляд на шпиль какого-то храма, поблескивающий над остроконечными
крышами домов, словно ища поддержки. Последние лучи солнца выкрасили его в кровяно-
золотистый цвет, и он казался клинком, пронзающим сиреневеющее небо. Сердце сжалось вновь, и
я вдруг всё поняла.
Это не тревога. Меня грызло тоскливое нетерпение, исступлённо нашептывающее: "Поспеши!
Нельзя терять ни минуты! Ты же не хочешь, чтобы тебя опередили?"
Опередил кто? Вторую веху ещё кто-то ищет?
Я сжала виски, запустив пальцы в "венок Бриссы", из которого уже начали выбиваться пряди.
Ерунда это всё. Вряд ли кому-то могло прийти в голову начать поиски Призрака одновременно со
мной.
Это ни капельки меня не успокоило. Вновь взглянув на потускневший шпиль, я приняла решение.
159
Мелиан. Охота Дикой Кошки.
Уснуть сейчас всё равно не получится, только скомкаю кровать беспокойным метанием. Почему бы
не прогуляться? Всё лучше, чем терзать себя, запершись в четырёх стенах.
Не успела я об этом подумать, как с плеч будто сорвалась тяжёлая ноша. Мысль о предстоящей
прогулке обрела двойную привлекательность.
Впервые за весь вечер улыбнувшись, я поспешила к двери. Встав к ней боком, осторожно
приоткрыла створку и выглянула в щель. Площадка перед нашими комнатами пустовала. Дверь,
ведущая в комнату северянина, была плотно закрыта. Значит, наёмник либо находился у себя, либо
в нижнем, питейном зале постоялого двора. Первое нравилось больше, так как во втором случае
придется придумывать что-то на ходу. Я уже убедилась на собственном горьком опыте, как сильно
мой спутник не переносит лжи и притворства.
Не то чтобы я совершенно не боялась бродить в одиночестве по улицам Корниэлля. Внутреннее