Мелкие случаи из личной жизни
Шрифт:
Таня уговорила свою помощницу пообедать вместе с ними, заодно и выслушала все, что случилось в ее отсутствие.
Врача я ей вызвала из поликлиники. Третьего, нет пятого числа. Не наша участковая была, а мужчина приходил. Первый раз его вижу, но вроде знающий, толковый. Бабушка Ваша с ним сначала разговаривать не хотела. А потом он ей вроде понравился. Он к ней скорую вызывал, снимали кардиограмму, вон она на серванте лежит, врач скорой велел сохранить. Что сказал? Сказал, плоха совсем ваша бабушка, очень старая стала. Сердце слабое. Нет, инфаркта нет у нее, и инсульта нет, если только... Может, у нее микроинсульты были, говорит. Ей томография головы нужна. Вот, направление оставил. Я ее записала
Залина, я все поняла. Спасибо тебе огромное за нашу бабку. Повезу ее по врачам, и томографию сделаем, не беспокойся. Обед чудесный, все такое вкусное. У меня, как приехали, и аппетита не было, а вон сколько слопала. Пирог феноменальный. У меня никогда ничего подобного не получается. Сейчас поедим, я подарки достану, они у меня на самом дне сумки закопаны.
Обед наконец закончился, подарки были отданы, Залина распрощалась и ушла. И тут из бабушкиной комнаты раздался слабый голос:
Таня, ты уже здесь?
Здесь, бабушка, мы приехали.
А Залина?
Залина домой ушла.
Тогда зайди сейчас ко мне, все расскажешь.
Татьяна не собиралась «все» рассказывать. Она достала из сумки привезенные бабушке бокалы и гранатовый браслет, поправила перед зеркалом волосы и вошла.
В нос шибанул тяжелый дух болезни и нечистоты. В первую минуту ей захотелось зареветь и выбежать из комнаты, настолько поразил ее вид Полины. Десять, нет восемь дней назад она оставляла бодрую пожилую даму, теперь же она видела перед собой дряхлую старуху. Но Татьяна справилась с собой и с улыбкой подошла к постели бабушки.
Та осмотрела внучку критическим взглядом, удовлетворенно хмыкнула и велела:
Садись и рассказывай. Где была, что видела.
Таня принялась подробно излагать свои впечатления, налегая на кулинарную тему и старательно избегая упоминания Туманского и Виктора. Картина получалась смазанная, неясная, раньше Полина Константиновна ни за что бы это не пропустила без дознания, обязательно докопалась бы до правды, но теперь, казалось, она слушала вполуха, только для проформы. Минут через двадцать она прервала Таню, которая готова была еще рассказывать и рассказывать.
Ну довольно, я все поняла. Вы неплохо отдохнули, пора и за работу. А я что-то ослабела, немного посплю.
Бабушка, а пообедать? Мы-то уже ели. А ты?
Потом, когда проснусь.
Толю тебе позвать, чтобы поздороваться?
Не надо. Он меня утомляет. Чаю принеси и поставь тут рядом на тумбочку. Мне иногда пить хочется.
Татьяна попыталась еще что-то сказать, и вдруг заметила, что бабушка уже спит. Неслышно ступая, она вышла из комнаты.
Вернувшись на кухню, она постаралась взять себя в руки. Новое состояние бабушки требовало кардинальных изменений в налаженном быте. Да и Толика надо подготовить к тому, что ему предстоит увидеть. Все это надо обдумать, но сейчас Таня была неспособна думать. Хотелось плакать, и она заревела. Вышедший на звук Толя постоял, посмотрел на мать, и снова ушел к себе. Было видно, как он колеблется между желанием подойти и утешить и другим, гораздо более сильным: сбежать куда подальше, пока все не успокоится. Разумное самосохранение победило.
Прошло пару недель, и все устаканилось. Залина приходила теперь каждый день, убирала, готовила и присматривала за Полиной Константиновной. Та почти не выходила из своей комнаты. От подгузников отказалась наотрез, но удалось убедить ее использовать впитывающие простынки.
Толик учился, как всегда, хорошо, но после вкусного обеда, приготовленного Залиной, старался смыться из дому. До вечера он сидел у своего лучшего друга Антона, жившего в соседнем подъезде. Мама Антона нарадоваться не могла: Толя, несмотря ни на что, делал уроки, и ее чадо волей-неволей тоже вынуждено было учиться. В такой ситуации большинство мальчишек нашли бы отличный повод ничего не делать и разгильдяйничать, но у Толи оказался железный характер его прабабушки: долг превыше всего. Этот «ботанический» подход раздражал его друга, но, как человек с более слабым характером, Антон вынужден был подчиняться. Резаться в компьютерные игры или кататься на коньках удавалось только после того, как уроки были сделаны. Хорошо еще, что Толя давал списывать.
Татьяна с головой ушла в работу: Залине теперь надо было платить вдвое больше, значит, договоров для компании нужно тоже больше. Отдел продаж справлялся неплохо, но Таня поставила своей задачей улучшить его работу. А к этому приходилось подтягивать и все остальные подразделения. Так что домой она приходила поздно, ела, не чувствуя вкуса еды, спала без сновидений, чтобы назавтра снова броситься в бой. Время от времени она спрашивала себя: зачем это все? Но вопрос этот приходил в голову только за рулем автомобиля в пробке, а на рабочем месте или дома она про него забывала, затянутая заданным ею же бешеным ритмом рутины.
Отвлечься удалось лишь однажды, да и не очень-то отвлечься. Через неделю после возвращения нагрянула Лина. Таня успела вкратце сообщить ей, что блудная дочь в своих Америках ждет не дождется любимую мамочку, но той, естественно, хотелось подробностей. Приехала Лина довольно поздно, рассчитывая, что к этому времени Полина Константиновна уйдет спать и не будет вмешиваться. Так и произошло. Толик тоже долго им не докучал: слопал половину сложносочиненного сладкого пирога, привезенного Линой, и отправился спать. Женщины остались на кухне одни. Сначала Таня рассказывала про Ольгу, старалась как можно подробнее передать их разговоры. Потом как-то незаметно перешла на свои собственные дела. Начала со встречи с бывшим однокашником, который пригласил их с Ольгой пива попить, а потом вдруг, повинуясь какому-то необъяснимому порыву, рассказала все. Про Туманского, Карловы Вары, бывшего мужа настоящей жены или настоящую жену бывшего мужа, наезды на бизнес Виктора и на компанию, в которой работает Таня. Лина не удивлялась, но по ходу дела задавала вопросы, которые заставили Таню сильно задуматься. Для ответов ей не хватало информации, хотя вариантов можно было сочинить множество. Главный вопрос она себе задавала много раз, и не находила ответа: чего все-таки хочет от нее Туманский?!
Ладно, не напрягайся раньше времени, – подытожила Лина, – подумаем, где можно кое-что узнать. Ты в курсе, что у меня куча учениц? Так вот, одна из них работает референтом у твоего бывшего благоверного. Смешно, но я только недавно узнала. На Новый год была в одном месте на корпоративе, и там эту Ленку встретила. Мы с ней обе там были в качестве почетных гостей, ну, нас рядом и посадили. Девчонка, естественно, стала хвастаться, у какого крутого кренделя работает, прямо самое его доверенное лицо. Понимаю, о чем ты подумала. Нет, вряд ли он с ней спит. Девочка красотой не блещет, и в этом смысле страшно закомплексованная. Зато профи: три языка, машинопись, стенография, компьютер там, не знаю еще что... Гордится своим шефом и предана ему сверх всякой меры.
Так она не будет давать инфу, раз такая преданная.
Специально не будет. А мне, если ее разговорить, расскажет все, что знает. Она же не шефа закладывает, а хвастается перед своей учительницей своими достижениями. Я ее на семинар по подготовке к сдаче TOEFL пригласила, у меня как раз группа подбирается.
Лина, тебе бы шпионом работать, цены б тебе не было.
Нет, шпионом я не хочу. Государства пусть без меня разбираются. А вот тебе против этой сволочи помогу, чем смогу.
Спасибо, моя дорогая. Пока ничего не надо.