Мелкие случаи из личной жизни
Шрифт:
А ты почем знаешь?
Да уж знаю. Такое не скроешь, просто в глаза бросается. Его я могу нагнуть в любой момент. Не просто нагнуть, закрыть, если ты понимаешь, что это значит. Что? А, ты не боишься. Знаю, знаю, у тебя с ним ничего. Напрасно, между прочим, это тот мужик, к которому тебя стоит ревновать, – Таня упорно молчала, – Но есть и другой. Не понимаю, что ты в нем нашла, но зная тебя, верю, что ты его не бросишь. Ты всегда была идейной, принципиальной, честной и порядочной. Что ты себе этим выиграла только? Ладно, но вот этот твой бывший однокашник вполне уязвим. Сергей Ермаков, кажется, – Таня сглотнула и промолчала, понимай мол, как знаешь, – Его с работы выгнать, он себе другую никогда не найдет. Придется
Он взглянул в глаза Татьяне, в которых появилось еще не виданное им выражение, не сулившее ему ничего хорошего. Сейчас убьет, или немного погодя. Он понял, что перегнул палку, разговаривать на таких условиях она не будет. Гордая, черт побери. Так что следующую фразу он произнес совсем другим тоном:
Так что давай договариваться по-хорошему.
Таня помолчала некоторое время, в упор глядя на бывшего мужа. Она даже слов не могла найти для ответа, но сказать что-то такое, что затормозило бы эту едущую на нее машину, было нужно. Наконец она собралась с духом и осторожно сказала:
Ты все это мне говоришь с целью меня напугать? Хорошо, я уже боюсь. А о Толе ты подумал?
Именно о нем я и думаю. Я хочу дать ему такое будущее, о котором ты и представления не имеешь.
Не имею, это точно. Но будущее еще когда будет, я думаю о настоящем. Какой бы он ни был взрослый и умный, Толя еще ребенок. Ему нужна семья. Так случилось, что его семья это я. Без меня ему будет не плохо, а очень плохо. Как и мне без него. Мои проблемы тебе до лампочки, но сына ты можешь пожалеть?! Если ты его сейчас отправишь куда-то далеко учиться, ты нанесешь ему страшную моральную травму. Он и так рос без отца, а теперь будет еще и без матери. Хоть он твой наследник, но ты, кажется, пока помирать не собираешься, время терпит. Давай вернемся к этому вопросу года через три, когда ему будет пятнадцать.
А его мнение ты не учитываешь?
Учитываю. Его мнение для меня определяющее, а он мне пока ни слова не сказал о том, что хочет учиться за границей. Если станет просить, я подумаю. А пока давай не будем торопиться. Поспешность хороша при ловле блох, как ты знаешь.
Ладно, я тебя понял. Ты прекрасная мать, продолжай в том же духе. Но очень скоро мы к этому разговору вернемся.
Он встал и вышел, а Таня схватила стоявший на столике в углу графин и выпила половину воды прямо из горлышка. Руки у нее дрожали, она чудом не разгрохала стеклянную вещь. Потом глубоко вдохнула и набрала номер Льва Генриховича.
Дома она никому ничего не сказала, но получила ответ на свой вопрос очень скоро. Дня через три по возвращении Толик брякнул как бы между прочим:
Мне папа предлагал в Англии учиться. Говорит, только в Великобритании сейчас осталось хорошее образование. Я ему ответил, что хочу закончить в Москве Колмогоровскую математическую школу, это лучшее, что сейчас есть. Меня математика интересует. А про институт можно и потом подумать.
Но в Колмогоровскую школу берут только в старших классах.
Ага. Я знаю, поэтому и сказал. Мне еще рано туда поступать, а пока и наша школа очень даже неплохая. Наш Николай Семенович вообще замечательный, у него много, ну, не много, но почти в каждом выпуске ученики или в Колмогоровскую школу без проблем поступают, либо уж сразу в университет. Так что не бойся, я тебя не брошу.
Таня захлестнула горячая волна нежности к своему ребенку. Он все понимает. Он не даст разлучить себя с матерью.
В марте Таня встретилась с Сергеем два раза, но постоянно перезванивалась. Нарочно или случайно она создавала впечатление, что очень хочет встретиться, но обстоятельства препятствуют. На самом деле встречаться ее не тянуло. Силы оставались только на работу, даже на тупой просмотр телевизора их не находилось. Толя смотрел на мать с грустью, но ничего не говорил. Залина, которая стала приходить практически каждый день кроме суббот и воскресений, взяла на себя все домашнее хозяйство: готовку, уборку и заботу о бабушке.
В середине апреля незаметно подкрался день рождения. Праздновать его Таня не планировала, но пришлось. Утром на рабочем столе ее ждал букет роз от Льва Генриховича и подарок от него же: часы в коробочке. Накануне Марина намекнула, что сотрудники скинулись на подарок и ждут угощения. Таня с утра отправилась в супермаркет, накупила пирожных, конфет и шампанского. Марина оглядела все это великолепие и предложила добавить что-нибудь несладкое. Не нарезку, конечно, от нее всех уже тошнит. Татьяна подумала и заказала пиццу в количестве десяти штук. Сотрудники были счастливы, все съели и выпили, подарили ей изумительный дамский портфель из мягкой кожи с таким же бумажником, пропели хором Happy burthday to you и разошлись ради праздника на полчаса раньше. Таня тоже поехала домой. У подъезда караулил Сергей, который вручил ей букет цветов и коробку с бантиком. Она чмокнула его в щеку, взяла подарки, поблагодарила и полетела к себе на восьмой этаж. В лифте коробку распаковала: что же хахаль догадался ей подарить? Внутри лежал шарфик, недорогой, но очень симпатичный, она бы сама себе такой купила с удовольствием. Таня была несказанно тронута. Позаботился, нашел, не пожалел своей нищенской зарплаты. И как подходит! Точно под весеннее пальто. Все-таки вкус у Сережки не отнимешь.
В квартире ее ждали все домочадцы, включая Залину. Она напекла фантастически вкусных осетинских пирогов с разной начинкой, но пробовать их до Таниного прихода никому не позволяла. Толя подарил матери необычный узорный брелок, который, как оказалось, сам сплел из медной проволоки а потом расплющил под колесами электрички. Таня похвалила сына за творческий подход и отругала за то, что он подкладывал что-то на рельсы. Бабушка расщедрилась и вытащила из своих закромов стеклярусную сумочку. Таня точила на нее зубы еще с семилетнего возраста, и вот, надо же, дожила. Театральная сумочка, по форме напоминающая современный клатч, была сплошь расшита молочно-белым, под жемчуг, стеклярусом. Вставить нормальную застежку, и все модницы от зависти помрут. Под нее хорошо жемчужно-серое или молочно-белое платье. Очень приятный, но бесполезный подарок: когда Таня последний раз в театре была?
Все сели за стол, где отдали должное Залининым пирогам, а уже через час мирно разошлись. Бабушка в свою комнату отдыхать, Залина — домой, Толик к другу Антону в соседний подъезд, а Таня спать. Не успела она лечь, как в дверь постучали. За дверью стоял посыльный с огромной корзиной цветов. Это тебе не скромные тюльпаны от Ермакова. Основу букета составляли дорогущие орхидеи. Туманский, как пить дать. Действительно, в корзину был воткнут конверт с поздравительной открыткой, к которой от руки были приписаны слова «Надеюсь, мы придем к взаимопониманию» и размашистая подпись Евгения Ивановича. Блин, весь праздник испортил.
Наутро она нашла в своем кабинете рядом с букетом от руководства еще одну корзину цветов. Темно-красные розы и белые герберы смотрелись очаровательно, обрамленные нежным кружевом гипсофилы. От кого это, Марина не знала, в корзине не было ни открытки, ни карточки. Пришлось спуститься к охране. Молодой охранник Петя тоже ничего не знал, он только что заступил. Позвонили Славе, который дежурил вчера вечером.
Корзина-то? Ее мужик привез. Какой-какой? Такой. Здоровый, лысый, на джипе приехал. Вы только ушли, как он заявился. Расстроился, что не застал. Велел цветочки передать. От кого сказал, только я забыл. То ли Валерий, то ли Виталий, а может вообще Виктор или Владимир.