Мелкий снег (Снежный пейзаж)
Шрифт:
Итак, Тэйноскэ сказал Кунисиме, что всецело на него полагается. Макиока склонны принять предложение господина Мимаки, однако, как того требуют правила, он должен прежде получить согласие «главного дома» и самой невесты, а поэтому просит господина Кунисиму подождать с окончательным ответом до начала января. Тэйноскэ напишет ему из Асии. Впрочем, это всего лишь формальность, и господин Кунисима может считать, что они обо всём договорились.
Вот и прекрасно, ответил Кунисима. Как только Тэйноскэ пришлёт ему официальный ответ, он немедленно приступит к переговорам с виконтом.
Попрощавшись с Кунисимой, Тэйноскэ сразу же поехал в Сибую, подробно рассказал Цуруко о только что состоявшейся беседе, и попросил их с Тацуо как можно скорее сообщить своё мнение.
Третьего января Мицуё снова появилась в Асии. Она проводит праздники в Окамото у дяди, и господин Кунисима дал ей поручение посетить
Хотя Тэйноскэ и обещал Кунисиме дать ответ в самом начале января, он не хотел ничего предпринимать до конца праздников, тем более что «главный дом» ещё не сообщил ему своего решения. Впрочем, Тэйноскэ был уверен, что старшие Макиока не станут возражать против этого брака. Цуруко пришла в восторг от известий, которые ей привёз Тэйноскэ: какое, счастье, что Юкико наконец удалось просватать! И не за кого-нибудь, а за сына виконта! Теперь они с Тацуо смогут расправить плечи и ходить с высоко поднятой головой. Выходит, не зря они так долго ждали. Право же, она и не знает, как благодарить Тэйноскэ! После всего этого Тэйноскэ не допускал и мысли, что у Тацуо могут возникнуть серьёзные возражения против кандидатуры Мимаки. Видимо, в предновогодней суете он просто-напросто не смог выкроить время для письма. Тэйноскэ пришёл к выводу, что может без особого риска принять самостоятельное решение.
Сложность, однако, заключалась в том, что он до сих пор не поговорил с Юкико. Хотя её ответ был известен заранее, приходилось учитывать, что она наверняка обиделась бы, если бы Тэйноскэ предварительно не заручился, как положено, её согласием.
С подобающими случаю извинениями Тэйноскэ объяснил Мицуё, что прежде, чем дать окончательный ответ, он должен посоветоваться с «главным домом». Он сегодня же свяжется по телефону с Сибуей, и, если Мицуё-сан будет столь любезна, он просил бы её приехать завтра.
Телефонный разговор с Сибуей, разумеется, служил всего лишь предлогом, но, коль скоро у Тэйноскэ было для этого время, он решил на всякий случай позвонить.
Трубку взяла Цуруко. К сожалению, Тацуо сейчас нет дома, он отправился с новогодними поздравлениями к родственникам в Адзабу, объяснила она. А как обстоит дело с письмом? Тацуо уже отправил его? — спросил Тэйноскэ. Судя по всему, нет, ответила Цуруко. Перед новым годом Тацуо был очень занят. Но она всё ему рассказала. И что же? Как отнёсся Тацуо к этому предложению? Гм… Цуруко замялась. В смысле происхождения кандидатура господина Мимаки безупречна, но Тацуо смущает, что он нигде не служит. Цуруко, однако, возразила мужу, что, если обращать внимание только на недостатки, Юкико никогда не удастся выдать замуж, и Тацуо с ней согласился. Одним словом, в целом он как будто бы одобряет этот брак. В таком случае, сказал Тэйноскэ, он сообщит господину Кунисиме, что «главный дом» не возражает. Дело в том, что господин Кунисима торопит с ответом. И всё же, во избежание недоразумений, он просит Тацуо по возможности скорее дать разрешение на брак в письменной форме.
Чтобы польстить самолюбию Юкико и доказать, что с её мнением в доме считаются, Тэйноскэ велел Сатико в тот же вечер поговорить с сестрой.
Супруги ожидали, что Юкико без лишних слов скажет «да», но вышло иначе. Когда она должна дать ответ? — спросила Юкико. Сатико объяснила, что Мицуё приедет за ответом завтра утром. Юкико нахмурилась. Что же, выходит, ей даётся на раздумье всего один вечер? Но они были уверены, сказала Сатико, что Юкико готова принять предложение господина Мимаки… Да, ответила Юкико, она не намерена прекословить сестре и зятю и поступит так, как они ей велят, но ей казалось, что она вправе рассчитывать хотя бы на два или три дня, чтобы обдумать вопрос, от которого зависит вся её дальнейшая жизнь… Тем не менее для Сатико было совершенно очевидно, что сестра давно уже всё для себя решила.
На следующее утро Юкико объявила сестре и зятю о своём согласии, не преминув посетовать на то, что её вынудили принять решение в такой спешке. Лицо её не выражало ни малейшей радости, не говоря уже о том, что ей и в голову не пришло сказать хотя бы слово признательности тем, кто так заботится о её благе.
35
Мицуё приехала за ответом утром четвёртого января, а шестого к вечеру не замедлила явиться снова. Она собиралась выехать в Токио
Это очень любезно со стороны господина Кунисимы, ответила Сатико, но «главный дом» вряд ли позволит Таэко присутствовать на этой встрече. В результате было решено, что Макиока приедут вчетвером, вместе с Эцуко, которая отпросится с уроков пораньше.
В назначенный день Макиока отправились в Киото. Сделав пересадку в Кацуре, они доехали до Арасиямы и оттуда прошлись пешком до моста Тогэцу. Они хорошо знали эти места по своим ежегодным поездкам на любование сакурой, но сейчас была зима — а зимы в Киото холодные — и даже самый цвет воды в реке Оигава заставлял их зябко поёживаться. Пройдя несколько десятков метров вдоль реки, они миновали могилу легендарной Кого [121] и, поравнявшись с пристанью, откуда отходят прогулочные катера, свернули налево, к храму Небесного Дракона. [122] Вскоре они увидели перед собой ворота с табличкой «Обитель, где внимают звукам дождя». Это и была вилла виконта, которую они нашли без труда, удивившись, что никогда прежде не обращали на неё внимания.
121
«…могилу легендарной Кого…»— Печальная история красавицы Кого изложена в эпосе «Повесть о доме Тайра» (см: Повесть о доме Тайра (XIII в.), пер. И. Львовой. М., Художественная литература, 1982). В районе Сага (некогда — отдалённое селение, ныне — район г. Киото) находится могила, в которой, согласно легенде, она якобы похоронена.
122
Храм Небесного Дракона— буддийский храм в г. Киото (XIV в.). Не раз горевший в огне феодальных смут, храм восстановлен в конце XIX в., но декоративный сад частично сохранился со времени основания.
Дом, одноэтажный и крытый на старинный манер соломой, производил впечатление не очень большого, но зато открывающийся из него вид на сад с прудом и скалами и на гору Арасияма был великолепен. После того, как Кунисима представил гостей виконту, Мимаки предложил всем прогуляться по саду — это, мол, будет приятно отцу. К тому же, хотя на дворе и холодно, ветра почти нет.
Виконт, объяснил Мимаки, очень гордится своим садом, который, если глядеть отсюда, кажется примыкающим к горе Арасияма. Находясь здесь, ни за что не подумаешь, что внизу — дорога и река. Даже весной, когда в эти края стекаются толпы людей, здесь ощущаешь себя так, будто попал в уединённую горную хижину, и никак не можешь понять, откуда доносится весь этот шум и гомон. В саду, продолжал Мимаки, нет ни единого деревца сакуры, и это не случайно. Виконт считает, что сакурой следует любоваться издали, глядя на гору Арасияма, которая в апреле покрывается розовыми облаками цветов. Макиока непременно должны приехать сюда весной. Отец будет счастлив. Трудно передать словами, как приятно расположиться вот здесь, в саду, поставить перед собой лёгкие закуски и наслаждаться красотой горного пейзажа.
Вскоре гостей пригласили в комнату, где сестра виконта, г-жа Сономура (её муж происходил из богатого осакского купеческого рода) приготовила чай. Было уже темно, когда общество перешло в столовую для ужина. Угощение было изысканным и отменно приготовлено. «Должно быть, его заказали в каком-нибудь дорогом ресторане», — подумала Сатико, хорошо разбиравшаяся в киотоской кухне.
Внешность старика-виконта полностью соответствовала представлению об истинном аристократе. В то же время удлинённый овал худого лица и кожа цвета слоновой кости придавали ему некоторое сходство с актёром театра Но. Круглолицый, смуглый Мимаки совершенно не походил на отца, и всё же, приглядевшись, можно было заметить, что в разрезе глаз и очертании носа у них есть нечто общее. По характеру сын был полной противоположностью отца.