Мельницы богов
Шрифт:
– Это так странно, – сказал Луи. – Я снова чувствую себя человеком. После смерти Рене и детей я был как призрак, бродящий без цели.
«Я тоже», – подумала Мэри.
– Я страдал без нее, причем это отражалось на тех вещах, о которых я раньше и не подозревал. Смешно. Я не умел готовить, стирать, даже правильно застилать постель. Мы, мужчины, воспринимаем это все как должное.
– Луи, я тоже чувствовала себя беспомощной. Эдвард был для меня зонтом, а когда пошел дождь и его не оказалось рядом, я чуть
Они заснули.
Затем они снова занимались любовью, на этот раз медленно и нежно.
Это было почти прекрасно. Почти. Потому что ей хотелось задать вопрос, который она не осмеливалась задать: «У тебя были жена и дети, Луи?»
Она знала, что после этого вопроса между ними ничего не будет. Луи никогда не простит ее. «Проклятый Майк Слейд», – подумала она.
Луи посмотрел на нее:
– О чем ты думаешь?
– Ни о чем, дорогой.
«Что ты делал на темной улице, когда меня хотели похитить?»
Вечером они ужинали на открытой террасе, и Луи заказал «Немурата», вишневый ликер, которым славились здешние места.
В субботу они поднялись в горы по канатной дороге. Вернувшись, плавали в закрытом бассейне, занимались любовью в сауне и играли в бридж с одной немецкой парой.
Вечером они ужинали в сельском ресторане. В огромном зале был камин, в котором бушевало пламя. С потолка свисали люстры, а по стенам были развешаны охотничьи трофеи. За окнами виднелись пики гор, покрытые снегом. Чудесное место, чудесный спутник.
Время летело незаметно.
«Пора возвращаться в настоящий мир», – подумала Мэри. Чем был для нее настоящий мир? Местом, где угрожают и похищают, где на стенах кабинета пишут ужасные слова.
Обратный путь был спокойным. Их теперь объединяло чувство близости. Ей было так хорошо с Луи. Подъезжая к Бухаресту, они увидели поле с подсолнухами.
«Они похожи на меня, – счастливо подумала Мэри. – Я тоже тянусь к солнцу».
Бет и Тим ждали возвращения матери.
– Ты выйдешь замуж за Луи? – спросила Бет.
Мэри не знала, что ответить. Она сама боялась задать себе этот вопрос.
– Ну так что?
– Не знаю, – осторожно сказала она. – А вы как бы отнеслись к этому?
– Он, конечно, не папа, – медленно сказала Бет, – но мы с Тимом «за». Он нам нравится.
– Мне тоже, – счастливо ответила Мэри. – Мне тоже.
В вазе на ее столе красовалась дюжина красных роз. Рядом лежала записка: «Спасибо тебе за тебя».
Она прочитала записку и подумала: дарил ли он Рене цветы? А были ли Рене и две дочери? Она ненавидела себя за подобные мысли. «Зачем Майку Слейду была нужна эта ужасная ложь?» Как она могла бы это проверить? В это время пришел Эдди Мальц, политический
– Вы прекрасно выглядите, госпожа посол. Хорошо отдохнули?
– Да, спасибо.
Они стали обсуждать вопрос о румынском полковнике, который хотел бы бежать на Запад.
– Для нас он будет ценным источником информации. Он уже кое-что передал нам. Я займусь им, но хочу, чтобы вы были готовы к реакции Ионеску.
– Спасибо, мистер Мальц.
Он встал.
Повинуясь внезапному порыву, Мэри спросила:
– Подождите. Можно обратиться к вам с просьбой?
– Конечно.
Она не знала, с чего начать.
– Только это лично и конфиденциально.
– Звучит почти как наш девиз, – улыбнулся Мальц.
– Мне нужна кое-какая информация, касающаяся доктора Луи Дефорже. Знаете такого?
– Да, он работает во французском посольстве. Что вы хотите про него узнать?
Это оказалось труднее, чем она себе представляла. Это было предательство.
– Я… я хотела бы узнать, был ли доктор Дефорже женат и были ли у него дети. Вы сможете это узнать?
– Да. Вас устроит ответ через двадцать четыре часа?
– Да, конечно.
«Пожалуйста, прости меня, Луи».
Чуть позже в кабинет к Мэри вошел Майк Слейд:
– Доброе утро.
– Доброе утро.
Он поставил перед ней чашку кофе. В нем что-то изменилось. Она не знала, что именно, но у нее было такое чувство, что ему известно, где она провела выходные. Неужели у него повсюду шпионы?
Она отпила кофе. Отличный, как всегда. «Это единственное, что он умеет хорошо делать», – подумала Мэри.
– У нас проблемы, – сказал он.
Целое утро они обсуждали вопрос о румынах, которые хотели эмигрировать на Запад, румынский финансовый кризис, говорили о девушке, которая забеременела от американского пехотинца, и о десятках других вопросов.
Под конец Майк Слейд выглядел более усталым, чем обычно.
– Завтра открывается балетный сезон, – сказал он. – Будет танцевать Корина Соколи.
Мэри было знакомо это имя. Корина считалась одной из лучших балерин мира.
– У меня есть билеты. Если вы хотите…
– Нет, спасибо.
Она вспомнила, что случилось, когда взяла у него билеты в прошлый раз. К тому же у нее не будет времени. Сегодня она идет на званый ужин в китайское посольство, а после встречается с Луи у себя в резиденции. Надо сделать так, чтобы их меньше видели вместе. Она знала, что нарушает правила, заведя роман с представителем другого посольства. Но ведь это не просто роман.
Готовясь к приему, Мэри открыла шкаф, чтобы взять оттуда вечернее платье, и обнаружила, что служанка постирала его, вместо того чтобы отдать в химчистку. Платье было испорчено.