Мелодия распада

Kinuli

– Я не видел другого способа попасть к вам, - соврал вдруг Кириа, закусывая губу, чтобы не кричать. Он надеялся хоть как-то отвлечь врача, ошарашить, сбить с толку. Рамфоринх остановился и округлил глаза, но продолжал все так же широко и счастливо улыбаться:

– Как редко доводится слышать подобное! Так ты что - специально нарвался?

Врач дождался утвердительного ответа и расхохотался в голос.

– Редкостный идиот! У тебя, наверное, веская причина так глупо подставляться?

– В бараке есть один человек… - сбивчиво сочинял Кириа.
– Вопит каждую

ночь…

– Да что ты? У него защемление нерва, ты как думал?
– улыбка стала шире. Рамфоринх дернул очередной осколок. По всему, новость принесла ему удовольствие.

– Его скоро убьют! Свои же! Чтобы не мешал, - надрывно произнес Кириа.
– Неужели нельзя помочь?!

– О, какая забота… хах! Он твой родственник? Или… хм-м-м… Конечно, можно. От расправы крысиных собратьев и печи крематория его может спасти пара инъекций итариума.

– Так что же вы… - разогнался Кириа и снова вскрикнул, когда из него выдернули осколок.

– Для офицерского состава, детка!
– ухмыльнулся Рамфоринх.
– Для лагерного управления, если такая беда с ними случится. Итариум дорогой, кто будет его на крыс тратить?

– Я бы мог найти что-то взамен!

– Ты, видно, с ума сошел, а? Все, что ты можешь предложить - свое тело для опытов. А оно и так мое. И, для справки - его не хватит, чтобы выкупить и половину ампулы.

– Я закончил институт радиотехники…

– Ах, ты у нас радист? Связист?
– засмеялся Рамфоринх.
– Прости, меня это не интересует.

– Да выслушайте же!
– воскликнул Кириа, понимая, что рискует непонятно ради чего.

Врач замер, заинтересованно уставившись на потерявшего страх пациента, окровавленный корнцанг щелкнул, и Рамфоринх удовлетворенно заметил, как вздрогнул Кириа.

– Слушаю, - протянул Рамфоринх почти ласково.

– Вы любите музыку?

Улыбка сползла с лица врача-садиста.

========== 2. То, что останавливает сердце ==========

Стук в дверь, по обыкновению, останавливает сердце.

***

Он верно высчитал - не прошло и суток, как врач замаячил на горизонте. Его улыбка вместе с волной ненависти подняла в душе пленного обреченную решимость. Страшный человек подходил ближе, заставлял трястись, сходить с ума от неопределенности. Лагерные зашевелились - разговаривать было запрещено, но они думали слишком громко. В воздухе пронеслось: “Врач идет!”

Рамфоринх выловил Кириа за воротник в общем потоке пленных и тычком придал ускорение к штабному сектору. По дороге вещал в ухо узнику неприятные вещи; он еще не знал, что ухо не способно услышать. Вчера по нему здорово попало прикладом.

– Переезжаю!
– ухмыльнулся Рамфоринх охране, кивая на Кириа.
– Поможет шкафы перетащить.

– Но… - молодой солдат растерялся.

– Я хирург!
– надавил врач.
– Поврежу пальцы, потяну мышцы… а вдруг тебя аппендикс прихватит, а? Что мы тогда делать будем, дурья башка?

– Позовите ребят… - крикнул вдогонку дежурный, но врач с уловом удалялся прочь.
– Они с радостью… помогут.

Врал, конечно. Рамфоринху в помощи никто не откажет, но чтобы радость при этом испытывать… они не настолько сошли с ума. Врач усмехнулся такой мысли и подтолкнул Кириа, чтобы прибавил шагу. Последний застукал себя за молитвой. Атеист по убеждению, он вдруг подумал, что один Рамфоринх обратил в веру больше людей, чем все священнослужители Локри.

По дороге врача с заключенным перехватил посыльный мальчишка со склада. Они чуть не столкнулись лбами.

– Я к вам с предложением!
– обратился он к Рамфоринху с напускной решительностью, но тот не остановился.

– Руки? Сердца? Печени?

– Что?! Нет!

– Тогда не уверен, что соглашусь!

Молодой посыльный застыл в растерянности, отстав от спешащих. Не знал, что его больше смущало - слова Рамфоринха или наглая пошлая ухмылка, которую он дарил каждому встречному.

– Рот захлопни, - бросил врач, не оборачиваясь, и мальчишка прикрыл распахнутую челюсть.

– Склад предлагает вместо одной партии анестезина выписать партию диконтина, - пролепетал он, наконец догоняя Рамфоринха. Выходило не очень ровно и внятно.
– Лично для… вас.

– Вместо анестезина?

– Д-да.

– Для меня?

– Да.

– Пшел вон!
– рассмеялся Рамфоринх, грозно сверкнув глазами. И как у него получилось сделать это одновременно?
– И на склад передай этому затейнику, чтобы нахрен шел с такими предложениями!

У служебных домиков посыльный получил окончательный разворот и был вынужден ретироваться ни с чем. А Рамфоринх толкнул заключенного в свою комнату с такой силой, что тот едва не распрощался с жизнью - угол трюмо мелькнул в нескольких сантиметрах от виска. Затем Кириа был грубо усажен за стол.

– Вот!
– Рамфоринх достал из закромов матерчатый узелок и высыпал перед пленным содержимое.
– Что из этого можно сделать?

Кириа не успевал ориентироваться, реагировать, словно кукла, которую швыряют из угла в угол. Только что он был в строю, готовый к опасной работе, а теперь уже сидит в чистой теплой комнате, на мягком стуле. Обманчиво теплая комната… обманчиво мягкий стул. Пленные упорно верили - расчищать заминированные поля безопаснее, чем сидеть на личном стуле лагерного врача. Кириа попытался что-то сказать, но пересохшее горло не дало. На столе тут же оказался стакан с водой. Кириа помедлил, глянул с опаской на врача, затем нерешительно потянулся за стаканом. Врач, словно играя, дернул воду на себя - дно загремело по растрескавшемуся лаку.

Дыхание у Кириа перехватило.

– Не щелкай клювом!
– Рамфоринх расхохотался и вернул стакан на место. Пленный теперь не тормозил - схватил и присосался к воде, что вызвало у врача очередную волну веселости.
– По делу давай! Смотри на детали!

– Не хватает… - Кириа со стуком поставил стакан на стол, тяжело дыша и с ненавистью глядя на мучителя.

– Я тебе дам “не хватает”!
– Рамфоринх даже перестал улыбаться и отвесил Кириа подзатыльник.
– Не на меня смотри, а на детали! Ты даже не взглянул на них!