Мелодия Секизяба (сборник)
Шрифт:
— Что ему нужно от нас, — спросил он вполголоса и не меняя положения, но я заметил, что по лицу его проступили капли пота. Неужели он решил, что Чарыяр испортит нам праздник, начнёт скандалить или буянить? И он посмотрел на меня. — Как ты думаешь, сынок, что у этого мрачного юноши на уме?
— А вот это мы сейчас узнаем, — небрежно бросил я и вышел из машины навстречу Чарыяру. Мы обменялись с ним понимающими взглядами, потом я вернулся к отцу и сказал:
— Он требует приз «за коня»?
— Какого ещё коня, —
Но тут к машине подошёл сам Чарыяр.
— Ну-ка, дядюшка Поллы, — сказал он весело, — раскрывай кошелёк, Кто раньше других прибыл на коне к дому невесты, тому и приз. Не расплатишься со мной — не пущу во двор ни жениха, ни невесту, ни тебя самого.
— И это всё? — с облегчением спросил отец и протянул Чарыяру сиреневую бумажку.
— Нет, не всё, — ответил Чарыяр. — За то, что я первым прибыл к вашим воротам, надо бы получить с тебе ещё и барана, но уж ладно, я не жадный — съем барана в зажаренном виде.
И Чарыяр пошёл отгонять машину от ворот.
Я открыл ворота, отец дал длинный гудок, все машины тоже загудели, и под этот неумолчный гул машина с невестой торжественно въехала в дом жениха.
— Возьми невесту за руку и осторожно введи её в дом, — распорядился отец. Но когда мама попробовала сделать это, дверь оказалась запертой.
— В чём дело, Сона? — крикнул отец из гаража, глядя, как мама не может попасть в собственный дом.
— Ничего не могу понять, — отвечала мама. — Может, ты закрыл дверь на ключ?
Из-за дверей донеслось девичье хихиканье и чей-то голос пропел:
— Платить надо…
— Я по миру пойду с этими порядками, — проговорил отец, роясь у себя в карманах. — Они все просто с ума посходили. Там плати, тут плати, и ещё плати, и ещё плати…
— Ты же сам хотел, как положено, по обычаю, — возразила ему мама. — Если не дашь «выкуп за дверь» — останемся на улице.
Отец с недовольным видом просунул под дверь несколько десятирублёвок и дверь сама собой отворилась.
— Пока не нашлось ещё за что платить, заводи невесту в дом, — распорядился отец. — На скольких свадьбах был, а таких расходов нигде не видел.
— Так ведь и ты, Поллы, играешь свадьбу не так, как другие, — заметил стоявший поблизости Ташли-ага.
— Ну и что же? — ответил отец. — Я справляю свадьбу правильно, по всем правилам, как исстари повелось. А они, те, другие, о которых ты намекаешь, почтенный председатель, они справляют всё неправильно.
— Значит, у всех неправильно, у одного тебя правильно, — усмехнулся Ташли-ага. — Тогда готовь ещё и ещё деньги и не жалуйся. Сам этого захотел. А пока что сделаем вот что — помоги Соне завести невестку в дом, а потом, если хочешь, поговорим с тобой.
Мама, держа невестку за руку, так и не могла пробиться сквозь подружек, которые хотя и открыли дверь, но стояли в передней, снова требуя выкуп за проход. Что оставалось
Мама стала давать тут первые наставления.
— Ступай, но только с правой ноги. А как переступишь порог, сразу опускай обе руки в мешок с мукой — он стоит тут же у входа, справа. Затем иди в кухню, вынеси кувшин с маслом, и тоже опусти в него обе руки. Хотя нет, нет — опусти в него только правую руку, слышишь — правую…
Отец вышел во двор и, утирая пот, подошёл к Ташли-ага.
— Да, — сказал он, — да, почтенный Ташли-ага, мне и во сне не снилось, что соберётся столько народу. Я уж и не уверен, достаточно ли на всех наготовлено. Народу раза в три больше, чем я рассчитывал, — признался он, — а уж расходов и вообще раз в пять больше — одни бесчисленные выкупы чего стоят.
— Больше народу — больше чести, Поллы. Да и сын у тебя хоть куда, и невестка в доме — серебро и золото. Так что не печалься, Поллы, а гордись — не во всяком городе столько народу соберётся.
Отец чуть-чуть приосанился.
— Да, выходит, уважают наш дом, верно, Ташли-ага.
— Конечно, уважают. Но только ты начал хорошо, а теперь боишься, что недостаточно наготовил. Пошёл бы да и проверил, если в чём нехватка, колхоз тебе поможет. А главное с подарками для гостей: всем ли хватит? Ты же говоришь, что расчитывал на меньшее количество гостей, значит, кто-то может остаться без подарка и осрамит тебя на весь мир.
Отец побледнел:
— Твоя правда, Ташли. Что же мне делать теперь?
— Хороший совет всегда ко времени. Если понимаешь это, тогда ещё не поздно. Отдай собравшимся здесь то, что приготовил для вечера, а для тех, кто придёт на вечерний пир, готовь всё заново. Если деньги есть, а помощников хватит, всё успеешь к вечеру приготовить, никто ничего и не заметит. На таком пиру, какой ты затеял, у всех должно быть всего в достатке, а может и в избытке.
Отец замялся. Потом упавшим голосом пробормотал:
— У меня почти не осталось денег. А у кого сейчас займёшь, чтобы потом не разболтал?
— Я не разболтаю, — сказал Ташли-ага. — Ты веришь мне, Поллы? Сколько тебе надо денег? Скажи — и получишь.
— Но ведь сегодня нерабочий день. Где найдёшь кассира?
— Я сам буду твоим кассиром. Пиши заявление из моё имя и сколько денег хочешь получить. Разве ты чужой в нашем колхозе?
— Какую сумму писать? И на какой срок? Ты спасаешь мою жизнь, Ташли, спасаешь мою честь.
— Не говори глулости, Поллы. Я просто протягиваю тебе руку помощи, чтобы вытащить тебя из ямы, куда ты свалился по собственной неосторожности. Сколько тебе нужно денег: две, три тысячи? Напиши, сколько именно, а срок тоже поставь любой: один год, три, восемь.