Меломаны
Шрифт:
На это я ничего не заметил. Со мной они, сволочи, вытворили то же самое, а я думал, что это водка на меня так подействовала. Только больше подобного не повторится.
– Поначалу добыча была большая, - сказал скрипач.
– Никто ничего не ожидал, так что результаты были весьма неплохие. Потом стало еще лучше. Я действовал как магнит, притягивая клиентов в заведение. Каждый сам желал удостовериться, ведь, по сути своей, никто не верил, что от музыки можно заснуть, так что они приходили и приносили с собой кучи денег. Так продолжалось какое-то время, но потом число тех, что потеряли свое стало настолько
– Слишком поздно, - сказал я на это.
Я вспомнил, как бармен вместе с клозетной бабкой пробовали меня тогда задержать. В свою очередь, в первый раз они свистнули у меня неплохие бабки. Но об этом скрипач тактично не стал напоминать.
Сволочь.
– Завтра мы должны были поделиться добычей, - сказал музыкант.
– И завтра же они меня прикончат. Бармен и бабка - это люди без всяческих чувств. Во время войны они служили в одном подразделении и сейчас тоже держатся вместе. Даже если один из них убьет другого, чтобы забрать все, сначала они прибьют меня. И этого Стонку.
– Откуда ты знаешь?
– спросил я.
– Слышал, как они обсуждали это между собой.
– При тебе?
– переспросил я, потому что не верил в подобные чудесные случайности.
– Поэтому я и пришел. Вчера, когда им казалось, что я уже ушел, они завели разговор. Говорили именно об этом. Видимо, они уже с самого начала планировали избавиться от меня, когда я стану им уже не нужен. А сам я хорошо не застраховался, потому что мою бдительность усыпили ключом.
– Говори, говори. Что за ключ?
– Деньги и все ворованные вещи мы прячем за городом, в бункере, объяснил скрипач.
– Мы нашли одного офицера. Это был конченный человек, каждый день он подыхал от голода. Когда-то он был из командиров. За консервы, водку и курево он показал нам сейф, передал ключи и шифры. Это штабной сейф, при попытке взлома - взрывается. К нему имеются четыре ключа, для того, чтобы открыть сейф, нужны сразу все четыре. У каждого из нас есть свой ключ.
Скрипач понизил голос.
– Завтра каждый будет иметь при себе свой ключ.
И он вынул свой из внутреннего кармана. Форма ключа была необычной. Замок, который открывался этим ключом, тоже был, по-видимому, оригинальным.
– Я верю вашей репутации, - продолжил чужак.
– Выбора у меня нет. Все равно, это и так лучшая гарантия, чем этот ключ. Ведь всегда, когда мы приносили деньги в сейф, мне приходилось приносить его с собой. Меня могли убить, когда им было угодно, но бизнес был раскручен, потому только я и жив. Теперь уже добычи не предвидится. Моя жизнь утратила всякую ценность.
Н-да, любопытный случай - этот хренов скрипач и его вера в магическую силу репутации.
Последние слова он произнес совершенно не своим голосом:
– Если мы от них избавимся, то сможем поделиться деньгами. Шифры я знаю, так что трудностей не будет. Там и вправду около миллиарда, а может и больше.
Ну, наконец-то все ясно. Теперь стало понятно, что он имеет в виду. Да, он боялся, но спасал не только свою жизнь, но и свою долю.
– Это при условии, что они тоже принесут свои ключи, - заметил я. Если будут настолько неосторожными.
– Принесут, - склонил он голову.
– Ты уверен?
– Им неизвестно, что я их раскусил. Ведь я же не такой человек, как они. Если во всей этой афере с "Голубым Щитом" еще никто не был убит, то это исключительно моя заслуга. Они не станут меня подозревать. Перед ними я беззащитен. Они служили, а я оставался гражданским. Когда-то я немного боксировал, но этого недостаточно. Так что, к кому, по их мнению, мог я обратиться против них? К вам, что собирались меня убить?
Да, ничего не скажешь, голова на плечах у этого скрипача имелась. И, похоже на то, что я могу ему доверять. В самом конце он из кожи вон лез, стараясь быть откровенным. Я собирался все время держать его на мушке, и это было моей гарантией. А само только доверие еще никого до добра не доводило. Неужели скрипач и вправду не застраховался перед нами? Во всем остальном он показался мне разумным чуваком.
– Когда вы встречаетесь?
– спросил я его.
– Под утро, когда уже будут закрывать заведение.
– А этот Стонка?
– Он тоже будет, - сказал скрипач и, по-моему, в его голосе я даже уловил какое-то сочувствие.
Не везло Стонке. В любом случае, кто бы не забирал содержимое сейфа, мы или те, сам он в любом раскладе оставался в проигрыше.
Я просчитывал риск. Под самый конец ночи мы могли направиться к "Голубому Щиту". Могли пристрелить там, как планировали раньше, этих трех типов. Вот не совсем понятно было, что делать со скрипачом. И с его верой в нашу репутацию, которую мы и так теряли, нарушая договор с Маленьким Принцем.
Мне так показалось, что скрипач рассказал не все.
– Если мы сделаем это, и сделаем хорошо, я хотел бы на какое-то время присоединиться к вам, - сказал скрипач.
– Ведь мне некуда будет деваться. Если вы согласитесь, я хотел бы с вами поиграть.
– Бля, вот это было бы клёво, - присвистнул Флейтяра.
– Конечно, скрипка возвратила бы нам недостающий нюанс.
И в этот миг я понял, на чем основывает скрипач свою веру на то, что выйдет живым из всей этой бодяги. Никакая не репутация. Музыка. Совместное музицирование. О нем в городе знали все. Разве что такой тип, как Маленький Принц. В конце концов, Маленькому Принцу скоро конец. Так что кто бы из-за него волновался. Честно говоря, если бы я сдержал данное ему слово, то и так бы потерял репутацию.
А вот скрипку как инструмент уважать стоит.
И хотя я мог бы исключить скрипача уже теперь, получив от него номера шифров, я не стал этого делать. Тогда я считал это чем-то некорректным. У меня имелись свои принципы, потому что без принципов все казалось мне задолбаным и не стоящим ломаного гроша. Скрипачу дико повезло, что он столкнулся со мной. Я подумал, что, может, и вообще не стану его убивать.
– Так что, идем на такой договор?
– спросил Флейтяра.
Мы и пошли.