Мельвир
Шрифт:
– Мельвир… скажи, что то, что ты сейчас делаешь, не имеет никакого отношения к Заброшенной Башне? – потребовал я.
Чародей бросил на меня смурной взгляд.
– Это не твое дело, чем я занимаюсь, темный, - сухо произнес он.
Собственно, на этом можно было преспокойно удаляться. Потому что он прав. Как Мельвир убьется, это действительно не мое дело. Если не считать одной маленькой детали.
– Погибнешь ты, умру я, - напомнил я о Печатях.
Чародей поморщился. Интересно, он, что и вправду подумал, что это я за сохранность
– Я не собираюсь умирать, - вздохнул Мельвир. – Я просто сниму с Башни Проклятие.
Это звучало, как «пойду и умру чудовищно и мучительно». Интересно, если то, что останется от Мельвира, превратится в часть Белой Напасти, то Печати на мне расценят это как его смерть? Или я стану свободен? Похоже, в скором времени мне предстояло это выяснить.
– Ты свихнулся, светлый. То, что ты хочешь сделать, еще никому не удавалось, - мрачно произнес я.
– А пытались, поверь, маги и посильнее тебя!
– Кто, например? – оскалился Мельвир.
– Верлидир Светлый, - припомнил я имя нынешнего главы Совета.
– Он не сильнее меня! – взвился чародей. – Этот ублюдок…
Я пораженно уставился на Мельвира. Считается, что Совет Семи не то, чтобы друг друга боготворит, конечно. Но царят там мир и согласие, в пример всем Светлым землям. Гармония, и все, значит, такое.
– У вас там змеиное гнездо, да? Я так и подозревал! – фыркнул я. – Не может быть семеро правителей и так, чтобы за власть не передрались!
Мельвир явно хотел было возразить, и ответить что-то вроде «грызться за власть ниже чести и достоинства великих светлых магов», но тут за его спиной открылась дверь и на пороге показалась запыхавшаяся Дина. Девушка ввалилась в комнату, тяжело переводя дыханье.
– Лестницы… Ненавижу их! – заявила юная чародейка. – Наставник, ты действительно решил отправиться к Белой Башне?! Я тебя туда не пущу!
Мельвир возвел очи долу и негромко застонал.
– Ладно, так уж и быть, я вам расскажу!
– прорычал он. – Ийессамбруа! Если на моем замке потом будут следы чьих-то когтей, я превращу тебя в жабу!
– Невозможно,- хладнокровно парировало позабытое было чудовище. – Закон сохранения массы при трансформации.
– Значит, это будет очень большая жаба!
Мы спустились вниз на обед, уже накрытый в трапезной и Мельвир поведал нам настоящую историю Падения Семи. Резня, случившаяся в Достарине, была отнюдь не единственной. В те времена не слишком сильные темные маги примыкали к разбойничьим шайкам, и смесь получалась воистину чудовищная. Мелисса, тогдашняя глава Светлого Совета делала все возможное, чтобы это остановить. Но становилось все только хуже. Опустошенные недавней войной земли нуждались в мире, а кровожадные остатки темного воинства предпочитали войну.
– После того, как она побывала в Достарине, она вернулась другой, - тихо произнес Мельвир. – Была сама не своя… Вскакивала с криками посреди ночи… В конце концов, Мелисса изобрела способное
– Да уж конечно! – не выдержал я. – Подумаешь, истребить все расы, которых коснулась Тьма! Вместе с женщинами и детьми! Да что тут думать?!
Мельвир печально вздохнул.
– В общем, как бы то ни было, они его применили… Во что это превратило Белую Башню и всех ее обитателей вы знаете.
– Это ужасно, - согласилась Дина. – Но даже ты не сможешь в одиночку снять такое Проклятье.
На лице чародея отразилась мука.
– Мне отказались помогать! – с яростью проговорил Мельвир. – Верлидир, это трусливое ничтожество, лишь утверждает, что пытался снять Проклятье. На самом деле он сбежал, едва показались Проклятые! Бросив при этом своих людей! После этого он запретил Семи даже близко приближаться к Старой Башне!
– И правильно сделал, - заметил я. – Если, конечно, Светлым землям не хочется обновить состав Совета еще раз.
Мельвир закусил губу.
– Можно язвить сколько хочешь. Я все равно отправлюсь туда и сниму это проклятое заклинание.
– Хочешь стать героем? – усмехнулся я. – Сделать то, что оказалось не под силу вашему Верлидиру? Надеешься, что таким образом сможешь возглавить Совет?
Вот хоть убейте, но не верю я в его бескорыстие. Мельвир – отнюдь не восторженный светлый юнец, жаждущий славы и ратных подвигов. Он – циничный мерзавец, который пролез тайком в мой замок, прикончив каждого, кто стал на его пути и вырубил меня со спины. А теперь пытает. Причем регулярно.
– Мелисса – моя мать, - едва слышно произнес чародей. – Я не могу ее снова бросить. И так уже… ждал столько лет непойми чего.
В трапезной повисла зловещая тишина. Даже Ийес перестал чавкать.
– Безумие! – прокомментировал я, глядя, как один из кристаллов, выложенных на созданной Мельвиром пентаграмме, взрывается на острые осколки, разлетаясь по стенам.
Несколько кроваво-красных кусочков впилось Мельвиру в лицо. Зрелище получилось жуткое. Стекающие капельки крови и кусочки кристалла, похожие на вывороченную плоть. Мельв дернулся, окончательно потеряв концентрацию. Пентаграмма погасла, а чародей принялся выдергивать кристаллические «занозы» из рук и лица. До меня, к счастью не долетело.
– Если бы это была твоя мать? – свирепо осведомился чародей. – Ты бы остался стоять в сторонке?
Я мрачно посмотрел на светлого мага.
– Если бы это была моя мать, я бы только порадовался.
– Правда? – саркастично поднял бровь светлый эльвиэ.
Какая-то часть меня, что звалась Повелителем Темных земель, хотела ответить «да». Но другая, спрятанная глубоко внутри шептала, что будь женщина, произведшая меня на свет жива, я бы бросился к этой проклятой Башне.
– У тебя все равно нет ни единого шанса. Не думаю, что Мелисса хотела бы твоей смерти, - заметил я.