Мемуары фельдмаршала
Шрифт:
Эйзенхауэр предложил Каннингему немедленно отправиться на Сицилию и все уладить, добавив, что мы должны поставить себе целью начать операцию в ночь со 2 на 3 сентября.
Каннингем тут же покинул совещание и вылетел на Сицилию. В результате его визита ВМС согласились начать операцию в ночь со 2-го на 3-е.
Покончив с этим, Эйзенхауэр сказал нам о ведущихся с итальянским правительством переговорах относительно перемирия. Итальянцы говорят, что по горло сыты войной. Создалось впечатление, что они готовы в определенный момент, если мы высадимся в материковой Италии, объединиться с нами и сражаться против немцев. Я заметил, что это похоже на самую большую хитрость в истории. Сказал, что итальянцы ни в коем случае не станут воевать должным образом против
Однако, если положение вещей действительно было таким, казалось, я мог ожидать, что сопротивление, которое встретит операция «Бэйтаун», будет не очень сильным.
Генерал Марк Кларк (5-я армия США) объяснил свой план высадки в Салерно в ночь с 9 на 10 сентября. У немцев в Италии было около двадцати дивизий, и по меньшей мере четыре могли быстро сконцентрироваться для противостояния 5-й армии; я упомянул об этом, но все, будучи очень довольными тем, что итальянцы готовы выступить с нами против немцев, считали, что обстановка будет благоприятной. Согласиться с этим я не мог. [206]
8-я армия высаживается в Европе
Я издал следующее личное обращение к армии, его зачитали солдатам и офицерам 2 сентября:
«1. Первой занятой нами частью итальянской территории стала Сицилия, теперь настало время перенести боевые действия в материковую Италию. 2. 8-й армии выпала огромная честь первой из союзных армий высадиться на европейском континенте. Мы покажем, что достойны этой чести. 3. Хочу сказать всем вам, солдатам 8-й армии, что я полностью уверен в успешном исходе предстоящих нам операций. У нас есть хороший план, и нам обеспечена гораздо более мощная поддержка с воздуха, чем когда бы то ни было раньше. У предстоящего сражения может быть лишь один исход: очередной успех. 4. Вперед к победе! Выведем Италию из войны! 5. Желаю удачи. И благослови Бог вас всех».
Я с нетерпением ожидал высадки на европейский материк 3 сентября, в четвертую годовщину начала этой войны. Мы вступали в пятый год военных действий, и поквитаться предстояло еще за многое. В мае 1940 года меня вместе со многими другими немцы столкнули в море у Дюнкерка. В мае 1943 года я имел огромное удовольствие участвовать в сталкивании немцев в море в Тунисе. В августе я вновь имел удовольствие участвовать в сталкивании их в море на Сицилии.
В общем, за Дюнкерк мы с немцами уже поквитались.
Я задавался вопросом: каково будет отношение итальянцев? На Сицилии странно было видеть итальянских солдат в форме и с оружием, несших полицейскую службу в местах посадки наших войск на суда, отправлявшиеся вторгаться в материковую часть их страны. И во время наступления на Сицилии штатские итальянцы сопровождали наши головные взводы, указывали места минных полей и таким образом спасли жизнь многим англичанам. [207]
О боевых действиях в Италии писали уже многие авторы, и со временем, несомненно, появится их официальная история. Но я понял, что официальные истории и сообщения почти неизбежно упускают взгляд на события «изнутри». Поэтому давайте рассмотрим итальянскую кампанию с точки зрения участника событий.
Высадка прошла успешно; сопротивление было слабым, и мы быстро оказались на берегу. Однако едва продвинулись немного к северу, начались осложнения; местность для ведения сдерживающих действий небольшими подразделениями в сочетании с расчетливым размещением минных полей была идеальной, и немцы пользовались этим в полной мере.
5 сентября Александер прилетел в Реджо, я встретил его на аэродроме. Он сказал, что итальянцы 3 сентября подписали наши условия перемирия, но объявлено об этом пока не будет. Дальнейшие планы были следующими:
(а) 8 сентября в 18 часов Бадольо в Риме и Эйзенхауэр в Алжире объявят по радио, что Италия безоговорочно капитулировала.
(б) 8 сентября в 21 час американские воздушно-десантные войска высадятся возле Рима. В это время город займут находящиеся поблизости итальянские дивизии.
(в) Итальянские войска займут Таранто, Бриндизи, Бари и Неаполь.
(г) В 4.30 9 сентября союзные войска высадятся в следующем порядке:
5-я армия США — в Салерно для продвижения на Неаполь; 5-й британский корпус — в Таранто.
Александер был настроен весьма оптимистично и определенно собирался строить планы исходя из того, что итальянцы выполнят все вышесказанное. Я попросил его удалить находившихся с нами офицеров и затем высказал ему свои взгляды. Вот выдержка из записи, которую я сделал в ту ночь в своем дневнике:
«Я сказал ему, что, по-моему, немцы, узнав о происходящем, припугнут итальянцев. Боевой дух итальянской армии теперь [208] очень низок; она не решится противостоять немцам. Сказал, что ему следует внушить всем старшим командирам — наши планы нужно строить так, чтобы не имело значения, если итальянцы нас подведут, как наверняка и получится. Возможно, они будут вести против немцев партизанские действия, устраивать акты саботажа и обеспечат полный отказ местного населения от сотрудничества с немцами. Но сражаться против немцев они не будут. Силы немцев в Италии очень велики, наши очень малы. Нам необходимо действовать осторожно, не допускать никаких глупостей. Я упрашивал его быть осторожным; не открывать слишком много фронтов и не расточать наших ресурсов; принимать меры, чтобы при высадке в любом районе мы могли сосредоточить там значительные силы. Сказал, что немцы смогут подтянуть свои войска для противодействия «Лавине» быстрее, чем мы сосредоточим свои; что этой операции потребуется особое внимание. Немцами в Италии командует Роммель, а я много воевал с ним; у него двадцать дивизий, пять из них бронетанковые. Если высадка в Салерно окончится неудачей, нам предстоит тяжелое и долгое сражение. Нам придется противостоять немцам одним, так как итальянцы делать этого не станут — во всяком случае, пока. Перед началом крупных операций на европейском материке нам необходимо иметь общий план и четко знать, как вести эти операции. О каком бы то ни было общем плане мне пока не сообщали, поэтому я должен предположить, что его не существует».
Обсудил я с Александером и фактор времени. Было очень важно выполнить свои задачи в Италии до наступления зимы. Кроме того, требовалась уверенность, что работа тыла будет соответствовать нашим усилиям на фронте; такой уверенности не было. Александер выслушал меня, но, думаю, вряд ли согласился.
Мы все знаем, что произошло. Немцы весьма результативно действовали против итальянских вооруженных сил на местах их дислокации; они все были разоружены.
Десанты в Салерно вскоре оказались в трудном положении, и в ночь с 13 на 14 сентября создалась критическая ситуация, [209] немцы крупными силами атаковали 36-ю дивизию США. Она участвовала в боях впервые, и немцы оказались в трех милях от берега и в двух милях от штаба армии. 14 сентября я получил от Александера призыв о помощи, просьбу выдвинуться вперед и создать угрозу немецким войскам, противостоящим 5-й армии. Я так и поступил, кроме того, отправил штабного офицера на встречу с генералом Кларком. 16 сентября передовые подразделения 8-й армии соединились с правым флангом 5-й армии США. Генерал Кларк написал мне очень любезное письмо, в котором поздравил нас «с умелым и быстрым продвижением 8-й армии на север».
Получить это поздравление было приятно, однако я не считал, что наше продвижение оказало серьезное влияние на положение дел в Салерно; думаю, генерал Кларк был уже хозяином положения там до соединения с нами. Но мы сделали все, что было в наших силах. За семнадцать дней мы прошли с боями триста миль по весьма пересеченной и удобной для обороны местности. Противник создал огромные проблемы, взрывая на нашем пути все мосты. Узкие, извилистые дороги были такими, что расстояние в десять миль по карте на местности составляло двадцать, а иногда и двадцать пять. Но, на мой взгляд, 5-я армия выполнила свою задачу без нашей помощи — хотя мы очень старались ее оказать.