Мемуары "власовцев"
Шрифт:
(…)
С достойным похвал достоинством несут семейства и воины тяготы неудовольствия окружающей среды, не понимающей, что мы взялись за оружие потому, что в этом мы видим наш долг. Мы — борцы против коммунизма и участники борьбы за Новый порядок, за светлое будущее всех, а в том числе и нашего исстрадавшегося, родного нам народа.
А . И. Медынский [27]
Часть I
О казачьем стане
27
27 Медынский Александр Иванович. Родился в 1891 г. в г. Виннице Подольской губернии. В 1910 г. окончил киевский Владимирский кадетский корпус а затем — Константиновское артиллерийское училище в Петербурге. Участвовал в Первой мировой и Гражданской войнах. В 1920 г. в чине подполковника эвакуировался с Белой армией. Проживал в Париже. С 1943 г. принимал активное участие в формировании казачьих частей Казачьего Стана и 1-й казачьей дивизии (впоследствии — 15-й казачий кавалерийский корпус). С февраля 1945 г. являлся начальником 1-го Юнкерского казачьего училища. Полковник. После капитуляции Германии вместе с другими казачьими офицерами выдан советским властям. До 1956 г. находился в различных лагерях СССР. После освобождения выехал во Францию. Скончался в 1969 г.
Летом 1943 года, нас 10 человек бывших русский офицеров, изъявивших желание бороться против большевиков, направили в город Млаву (Польша). Здесь генерал фон Паннвиц [28] формировал 1-ю Казачью дивизию с бригадой артиллерии.
Заведовал отправкой офицеров из Парижа Семен Николаевич Краснов, мой товарищ. Нам, кадровым офицерам, предложили пройти повторные трехмесячные курсы и после экзамена назначили на «командные» должности в дивизии: помощника и командиров сотен и батарей, командирами которых были немцы. Долго уговаривали, но мы не согласились,
28
28 Гельмут фон Паннвиц (нем. Helmuth von Pannwitz) родился в 1898 г. в деревне Боцановиц в Силезии (ныне Польша, воеводство Олесно) в семье прусских дворян. С началом Первой мировой войны из кадетского корпуса отправился добровольцем на Западный фронт. Служил в 1-м уланском Императора Александра III полку. В 1915 г. получил звание лейтенанта (в возрасте 16с половиной лет). Награждён Железными крестами 2-й и 1-й степеней. После окончания войны в 1920 г. из-за сокращения германских вооружённых сил по Версальскому договору вышел в отставку в звании обер-лейтенанта. В 1934 г. вернулся в армию. Участвовал (в звании майора, командира разведбатальона дивизии) во вторжении в Польшу (1939). Был награждён планками к Железным крестам обеих степеней (повторное награждение). Участвовал в боевых действиях во Франции (1940), с 1941 г. — на Восточном фронте (подполковник). Награжден Рыцарским крестом Железного креста. Успешно командовал войсками в ходе отражения советского наступления на Северном Кавказе зимой 1942–1943 г. В марте 1943 г, в местечке Милау (Млаве) возглавил 1-ю казачью кавалерийскую дивизию, сформированную из казачьих подразделений, преданных германским военным частям (казачьих полков фон Рентельна, фон Юнгшульца, фон Безелагера, Ярослава Котулинского, Ивана Кононова, 1-го Синегорского Атаманского и проч.). В июне 1943 г. получил звание генерал-майор, в апреле 1944 г. — генерал-лейтенант. Сформированная Паннвицем казачья дивизия с октября 1943 г. участвовала в боях в Хорватии против коммунистических партизан Тито. В связи с переподчинением корпуса командованию войск СС, И февраля 1945 г. получил чин группенфюрера СС и генерал-лейтенанта войск СС. Казачья дивизия под его командованием была развёрнута в 15-й казачий кавалерийский корпус СС. В 1945 г. был единогласно избран Всеказачьим Кругом в Вировитице Верховным походным атаманом Казачьего стана. К концу войны Корпус численностью более 2000 штыков и сабель занимал позиции на южном берегу р. Дравы. Чтобы не допустить пленения казаков советскими войсками, фон Паннвиц организует прорыв Корпуса в Карантию, входившую в британскую оккупационную зону. Позже вместе с другими германскими офицерами Корпуса был выдан СССР. В 1947 г. был повешен по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР на основании ст. 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 г. «О мерах наказания для немецко-фашистских злодеев, виновных в убийствах и истязаниях советского гражданского населения и пленных красноармейцев, для шпионов, изменников Родины из числа советских граждан и для их пособников».
Управление майора Миллера находилось в больших казармах 46-го Днепровского полка (12-й дивизии Российской Императорской Армии).
Я явился с бумагами Восточного Министерства Германии.
Майор Нидерпри меня очень любезно принял и познакомил с германским чиновником Ратке, который в совершенстве говорил по-русски. Я говорил по-немецки удовлетворительно. Разговор с господином Ратке касался политики. Я высказал свое мнение относительно казаков, что они лучшие русские люди.
После этих слов господин Ратке и майор Миллер переглянулись, я заметил это, но ничего не сказал. После короткого разговора майор Миллер направил меня с господином Ратке на станцию Гречаны, где жил и работал атаман Павлов. [29]
29
29 Павлов Сергей Васильевич родился 4 октября 1896 г. в ст. Екатерининской. Сын войскового старшины. Настоящее имя — Ерофей. Окончил Донской кадетский корпус и Николаевское кавалерийское училище, из которого в 1915 г. был выпущен хорунжим в 47-й донской казачий полк. В конце 1916 г. командирован в Винницкую школу военных летчиков и зачислен в состав русской авиации. После Октябрьской революции 1917 г. возвратился на Дон. Вступил в отряд донских партизан, был тяжело ранен и находился на излечении в ст. Константиновской. Во время общего восстания казаков оказался в их рядах; затем служил в броневых частях и авиации Донской армии. Дослужился до чина полковника. Не сумев в марте 1920 г. эвакуироваться из Новороссийска, перешел на нелегальное положение, пользовался фальшивыми документами, стал называться Сергеем, работал бухгалтером, чертежником, но постоянно жил под угрозой ареста. В 1936 г. был арестован, но не опознан и вскоре освобожден. К 1939 г. прошел заочный курс технической школы и получил аттестат инженера-конструктора. Перед войной работал инженером на паровозостроительном заводе «Локомотив» в Новочеркасске, где создал подпольную антибольшевистскую организацию. Летом 1942 г. после вступления немцев в Новочеркасск вместе с другими казачьими офицерами предложил германскому командованию помощь казаков в борьбе с Советами, добился разрешения на формирование Донского Войскового штаба и строевых казачьих частей. В конце 1942 г. сформировал пластунскую сотню и 1-й донской казачий полк, которые были почти полностью уничтожены в боях с Красной армией в феврале 1943 г. Как донской походный атаман возглавил казаков-беженцев, покинувших вместе с германской армией Дон и обосновавшихся с весны 1943 г. в Херсоне, а затем в Кировограде, где сформировал еще несколько казачьих полков. С декабря того же года — походный атаман Казачьего стана. С марта 1944 г. — член Главного управления казачьих войск (ГУКВ). 17 июня 1944 г. погиб в Белоруссии на лесной дороге у г. Новогрудка, где белорусская полицейская застава ночью приняла его отряд за партизан и открыла по казакам огонь. По другой версии Павлов был убит своим адъютантом сотником Д . В. Богачевым, который был разоблачен как советский агент и расстрелян 3 июля 1944 г.
Квартира атамана скромная. Был обеденный час. Нам предложили вместе пообедать. За большим овальным столом село около 10 человек старых казаков. Между ними я заметил в первый раз будущего атамана, войскового старшину Доманова. [30] Атаман представил меня старикам как кадрового русского офицера. Обед приготовлен был по-русски: борщ, каша гречневая, котлеты и кисель. Я поел хорошо. После обеда атаман Павлов стал меня расспрашивать о моем прошлом: как провел Великую войну и в каких боях участвовал. Атаман Павлов произвел на меня впечатление умного человека и очень выдержанного. Спросил меня, хочу ли я с ним работать. Я ответил согласием. «В таком случае я вам назначу 10 казаков и вы поедете вместе через город Львов и дальше станция Барановичи лагерь «Лесная». Во Львове остановитесь и зайдете к сотруднику Донскову, познакомьтесь с ним, возьмите у него свободных казаков, оружие и поедете дальше в лагерь «Лесная». При встрече с сотрудником Донсковым будьте осторожны и не вступайте в спор». Я выслушал внимательно все указания атамана и был готов к поездке. На следующее утро мне приготовили продукты на трое суток. Назначенные 10 казаков меня сопровождали на вокзал, и мы поехали воинским поездом во Львов. Во Львове мы быстро разыскали расположение сотника Донского. Жил он с женой на окраине города. Знакомство с ним произвело на меня удручающее впечатление: он оказался человеком неуравновешенным и не умеющим уважать своего собеседника. Я передал приказание атамана Павлова отпустить свободных казаков и оружие, но он отказал. Помня указания атамана не вступать с ним в спор, я на следующее утро собрался и выехал в Барановичи. От станции Барановичи до лагеря «Лесная» нас доставили подводами.
30
30 Доманов Тимофей Николаевич родился в 1887 г. на хуторе Калиновском станицы Мигулинской Верхне-Донского округа области войска Донского. Участник Первой мировой войны, на 1917 год состоял в чине прапорщика, член Донского войскового круга. С февраля 1918 г. — в Рабоче-Крестьянской Красной армии. В сентябре 1918 г. был взят в плен германскими войсками и передан представителям Донской армии, куда перешел позже и в составе которой затем участвовал в боях с РККА. В 1919–1920 гг. командир сотни Гундоровского Георгиевского полка, сотник. После окончания Гражданской войны остался в РСФСР. С 1925 г. жил в городе Шахты, работал шахтёром. В 1934 г. арестован по обвинению в растратах. В заключении был завербован в секретные агенты-осведомители НКВД и выпущен на свободу. В 1936–1937 гг. — бухгалтер в Ессентуках. В 1938 г. переехал в город Пятигорск. Арестован за недостачу. Приговорён к 10 годам лишения свободы с поражением в правах на 5 лет. В 1942 г. освобождён и остался в городе, а в ноябре 1942 г., после вступления германской армии в Пятигорск, переехал в Шахты. В конце ноября 1942 г. явился в штаб походного атамана Войска Донского, представившись подъесаулом. С декабря 1942 г. — представитель походного атамана в Шахтах и командир казачьей сотни при комендатуре станицы Каменской. В 1942–1943 гг. — со своей казачьей сотней следил за порядком на советских территориях. С марта 1943 г. — представитель походного атамана в Орехове. В мае — августе 1943 г. — представитель походного атамана в Запорожье. Сформировал 2 казачьих полка (около 3 тысяч человек) для борьбы с партизанами. В августе 1943 г. эти полки были приданы частям вермахта и приняли участие в боях с регулярными частями Советской армии. С ноября 1943 г. — начальник штаба походного атамана. С 20 июня 1944 г. — походный атаман Казачьего стана и член Равного управления казачьих войск Имперского Министерства восточных оккупированных территорий Германии. В 1944 г. подчинённые ему части вели бои с партизанами в Белоруссии, за что Доманов был награждён орденом Военного креста 1-й степени. 2 июля 1944 г. его части впервые вступили в бой с регулярными частями Красной армии. В августе 1944 г. 5-й казачий полк участвовал в подавлении Варшавского восстания. С конца 1944 г. находился в Италии. Участвовал в боях с итальянскими бойцами движения Сопротивления. 7 мая 1945 г. перебрался с казаками в Австрию, где сдался англичанам. 29 мая 1945 г. выдан представителям советского командования. 16 января 1947 г. Военной коллегией Верховного суда СССР походный атаман Казачьего стана Главного управления казачьих войск Министерства восточных территорий Германии генерал-майор вермахта Т . Н. Доманов был приговорён к смертной казни через повешение и конфискации всего лично ему принадлежащего имущества. В тот же день казнён в Москве.
Огромный лагерь «Лесная» расположен в лесу и был заполнен казаками и кавказскими народностями, возглавлявшимися генералом Султан-Гиреем. [31] Все беженцы жили в грязных бараках без всякой медицинской помощи. Подъезжая к лагерю, я заметил у ворот сложенные штабелями пустые гробы для будущих мертвецов. Моя первая забота была убрать их и организовать медицинскую помощь. Через две недели приехал на автобусе атаман Павлов для осмотра лагеря и окрестностей и дачи указаний для дальнейшей работы. Атаман сообщил мне, что ровно через неделю прибудет вооруженный отряд пеших и конных казаков под командой подполковника Лобасевича. «Примите их в лагерь. Пополните и сформируйте 1-й Сводно-казачий полк из шести пеших сотен и двух конных. Срок формирования — неделя». Формирование происходило легко. Винтовки были быстро доставлены немцами из трофейных складов. Пулеметы были со всех стран: бельгийские, французские, австрийские и русские. Патронов было достаточно. Снаряжение было так же достаточно. Не хватало только обуви поначалу. Все казаки друг друга знали. Измены не могло быть. Колеблющихся не замечалось. В полку организовали хор трубачей и песенников. В полку был назначен врач с образованием. Нашлось достаточное число офицеров и урядников, которые не забыли строевой службы. Не помню, когда был назначен день выхода 1-го полка, но опаздывания не было.
31
31 Гирей-Султан Клыч родился в 1880 г. в ауле Ульском Майкопского отдела Кубанской области (ныне аул Уляп Красногвардейского района Республики Адыгея). Закончил кадетский корпус и военное училище. Участник подавления революции 1905 г. Первую мировую войну начал ротмистром, командовал 3-й сотней Черкесского конного полка. Окончил войну в чине полковника, командиром этого полка, получив все возможные в его положении награды, включая орден Св. Георгия и оружие. Летом 1917 г. участвовал в корниловском выступлении.
25 марта 1918 г. по представлению командующего войсками Кубанского края за боевые отличия произведен в генерал-майоры. В Добровольческой армии — командир 2-й бригады 1-й Конной дивизии, а затем — начальник Черкесской конной дивизии («Дикой дивизии»), которая активно боролась с большевиками и отличилась репрессиями против иногороднего населения Кубани, симпатизировавшего большевикам. В 1920 г. после поражения и эвакуации ВСЮР в Крым, вместе с остатками своей дивизии перешёл с разрешения грузинского правительства границу Грузинской республики, где и был интернирован. Затем уехал в Крым, а оттуда по приказу генерала Врангеля в Карачаевскую область Северного Кавказа — для организации «бело-зеленых» отрядов. Командуя сформированными отрядами, в боях с Красной армией потерпел поражение и вновь бежал в Грузию. Весной 1921 г. эмигрировал за границу. В эмиграции стал одним из руководителей националистической «Народной партии горцев Северного Кавказа», боровшейся за отторжение Северного Кавказа от СССР и создание Северо-Кавказской республики. Являлся членом её ЦК, входил в состав «Комитета независимости Кавказа», состоявшего из руководителей грузинских, армянских, азербайджанских и горских националистов. Во время Второй мировой войны вместе с другими кавказскими и закавказскими националистами организовал ряд «Национальных комитетов» и принял активное участие в формировании воинских горских частей. В начале 1943 г. созданная им Кавказская дивизия была переведена в Италию, где в мае 1945 г. была интернирована англичанами. 29 мая в числе 125 кавказских офицеров он был доставлен в Юденбург, передан органам НКВД и этапирован в Москву. Вместе с генералом Красновым и другими казаками по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР был приговорён к повешению и казнен 16 января 1947 г.
Центральное здание бывшего Новогрудского воеводства при Польше было занято германским гебитскомиссаром (начальником области) и окружено окопами полного профиля. Вокруг стояли броневые машины. Продовольствие привозили тоже бронемашины. Подходящая шоссейная и узкоколейная железная дороги были партизанами минированы и завалены деревьями. Партизаны пользовались механическими пилами и вырезали окружающий лес. Вот в каких условиях находились дороги, подходящие к Новогрудку. Перед выходом в поход я получил в подарок от донцов коня с седлом, который служил мне до похода в Здуньска Воля (Польша). Переход до города Новогрудки был 25 километров. Походная колонна растянулась на три километра. Двигались медленно и осторожно целый день. Приходилось останавливаться. Во время перехода шла все время оживленная ружейная и пулеметная перестрелка со снайперами, сидевшими на деревьях окружавшего нас леса. На дорогах рвалось много мин, местами мы были обстреляны из минометов. Партизаны были хорошо снабжены оружием из Красной армии. За время перехода было убито 2 казака и 10 ранено. В темноте мы наконец подошли к окраинам Новогрудка. Нас встретило 3 бронемашины, которые указали дорогу к гебитскомиссариату. Около большого здания, построенного буквой «Н», нас ждал гебитскомиссар и просил зайти в кабинет для переговоров. В кабинете гебитскомиссар предложил мне быть его гостем и поместиться у него в доме. Прибывшие казаки разместились в ближайших домах по квартирам. Вокруг комиссариата были вырыты окопы полного профиля и стояли бронемашины. Казакам разрешили переночевать только одну ночь, а на утро не должно было оставаться ни одного казака, кроме меня и моего штаба. Город Новогрудок должен был быть очищен. С этим распоряжением я не согласился и предложил оставить со мной учебную команду в 150 человек. После долгих споров комиссар согласился со мной. Отвел большую гостиницу на базарной площади. Первый этаж был предназначен для учебной команды, а второй для штаба. На следующий день учебная команда под начальством есаула Пострулина расположилась в гостинице на первом этаже. С этого дня началась творческая работа Казачьего Стана.
Основание Штаба формирования казачьих войск в Новогрудке положило начало Казачьего Стана. Об этом событии было доложено верховному руководителю казачества генералу П . Н. Краснову. Специально два посланца (офицера) были отправлены на квартиру генерала, которая находилась на даче под Берлином. Сообщить об этом Походному Атаману я не мог, т. к. не знал его точного места нахождения. Полковник Павлов был в то время на южном фронте в Подольской губернии и Бессарабии, где с частью казаков прикрывал отступление германской армии. В Новогрудке установилась спокойная жизнь. Германский начальнике Белоруссии в Минске был очень доволен действиями казаков. Казаки выполняли все его просьбы через Штаб формирования. Делали походы по всей Белоруссии, поэтому я решил обратиться с просьбой уравнять казаков во всех отношениях (денежном, пищевом и обмундированием) с германскими солдатами. На мою просьбу последовало распоряжение назначить для меня самолет, чтобы я мог прилететь в Минск для доклада. На следующий день я вылетел с аэродрома Лида и через 20 минут прилетел в Минск. На аэродроме меня ожидал автомобиль, который и доставил меня к дому начальника Белоруссии. Дежурный офицер провел меня в кабинет начальника. Встретил меня начальник очень любезно и спросил, не обстреляли ли меня партизаны. Леса Белоруссии все были усеяны партизанами. Полет мой был над лесами. В селах и городах мужское население отсутствовало, кроме стариков и калек, которые оставались дома.
После приветствия начальник спросил, в чем нуждаются казаки. Я отвечал о равных правах с германским солдатом в смысле снабжения всеми видами довольствия. Начальник обещал всем удовлетворить. После окончания моих просьб начальник взял меня под руку и повел в столовую, где я увидел богато приготовленный стол и стоящих за стульями офицеров, которым он меня представил как казачьего полковника. После представления начальник сел на председательское место, предложив мне место с правой стороны. За обедом произносились тосты за здоровье атаманов и казаков. Для меня вся эта церемония была полной неожиданностью. После обеда все перешли в соседнюю гостиную, где разрешалось курить. Прошло пять минут, открылась дверь и вошел начальник. Все стали и прекратили курить. Начальник раскрыл папку и начал читать приказ о награждении меня двумя орденами серебряной шестиконечной звезды на зеленой ленте двух степеней и передал мне для раздачи казакам 30 орденов. Солдаты разнесли всем белое вино, и начальник провозгласил здравицу за казаков. Все присутствующие кричали «УРА». По окончании описанного торжества ко мне подошел летчик и сказал, что самолет готов к вылету в Новогрудок. Я с большим удовольствием согласился лететь. Торжества меня утомили. Я был счастлив, что буду скоро среди своих казаков. Полет в Лиду, а оттуда 20 километров по лесным дорогам в автомобиле в Новогрудок прошел благополучно, хотя караван наш, состоящий из 10 машин с вооруженной охраной (в одиночку было запрещено передвигаться по лесным дорогам), и был обстрелян снайперами с деревьев. Раненых не было.
Вернулся я в Новогрудок около 6 часов вечера. Все казаки готовились к Пасхальной заутрене, которая была назначена на 8 часов утра в местном соборе. Население боялось прийти раньше, т. к. партизаны нападали. После молебна перед строем казаков, был парад войскам. Все было выполнено образцово. По окончании парада все казаки были приглашены в столовую Учебной команды на чарку водки и кусок кулича. Св. Пасха была встречена торжественно и пьяных не было. Начальник Новогруцской области (гебитскомиссар) приехал поздравить казаков.
Между тем работа в Штабе усилилась. Начало прибывать много казаков и офицеров из Франции, Германии, Югославии и Западной Европы. Нужно было быть разборчивым в приеме. К счастью, основание положили казаки, которые фильтровали прибывших людей. Была образована комиссия под председательством кубанского казака полковника Бедакова для проверки военных знаний и документов. Прибыл из Парижа мой товарищ кубанский казак полковник Кравченко и был назначен начальником штаба Походного атамана. Он умело распределял полки по бригадам: 1-й и 2-й полки вошли в 1-ю бригаду полковника Силкина; 3, 4, 5, 6 и 7-й — во 2-ю бригаду полковника Всртепова; 8-й Донской, 9-й Кубанский и 10-й Терско-Ставропольский — в 3-ю бригаду полковника Медынского. В дальнейшем были перемены. Офицеров прибыло очень много, пришлось создать офицерский резерв на положении казаков под начальством моего друга полковника Евгения Михайлова.