Мендельсон Роберт С.
Шрифт:
Я должен признаться, что не нашел достойного ответа ни для этих женщин, ни для сотен других, писавших мне. Но я надеюсь, что все изложенное мной в этой главе побудит большее количество женщин очень внимательно рассмотреть все риски, прежде чем они позволят уговорить себя на необязательную, ненужную с медицинской точки зрения операцию.
Я намеренно употребил слова «позволить себя уговорить», потому что уверен, что даже те женщины, которые благосклонно относятся к гистерэктомии, настроены так потому, что их подготовили к этому врачи. Женщины, приходящие к гинекологу, чтобы сделать перевязку труб, особенно уязвимы для технологии «заманить и подменить», используемой некоторыми торгашами:
Это часто происходит в базовых клинических больницах, где есть интерны, которым гистерэктомии требуются для выполнения учебной программы. Но у частнопрактикующих гинекологов тоже есть серьезный мотив подменять перевязку труб гистерэктомией, потому что эта операция увеличивает их гонорар по меньшей мере втрое.
Важную роль экономического мотива доказывает тот факт, что количество гистерэктомий у застрахованных пациенток вдвое превышает их количество у незастрахованных. Причем в предоплатных планах страхования, где ненужным операциям препятствует экспертная оценка, частота проведения гистерэктомии на четверть ниже, чем в планах, где предусмотрена оплата за оказанные услуги, как у «Голубого креста и Голубого щита».
Рост числа выпускаемых хирургов-гинекологов в сочетании со снижением уровня рождаемости затрудняет процветание акушеров-гинекологов. Ситуация может только усугубиться, если избыток врачей будет выплескиваться из стен медицинских факультетов в течение еще десяти лет. При недостатке пациенток гинекологов будет искушать возможность извлечения большей прибыли из имеющихся в наличии, которым они будут рекомендовать ненужные операции. Еще в 1975 году один специалист из Балтимора в интервью газете «Нью-Йорк таймс» откровенно признался, что это уже происходит: «Некоторые из нас не могут заработать себе на жизнь, поэтому приходится удалять пару маток в месяц, чтобы платить за аренду».
Пациентки благотворительных больниц особенно уязвимы для гистерэктомии, проводящейся в целях стерилизации. Здесь тоже присутствует экономический мотив, больше связанный, однако, с социальной инженерией, чем с личной выгодой. Когда у женщины начинаются роды, дежурный интерн спрашивает: «Вы ведь не собираетесь рожать еще детей, правда?» В этот момент женщина, вероятно, и этого-то ребенка не очень хочет рожать, поэтому она говорит: «Нет». И тогда интерн убеждает ее сделать гистерэктомию. Он хочет получить опыт проведения этой операции и в то же время избавить общество от выплат социального пособия, на которое придется раскошелиться, если у такой пациентки будут еще дети. В некоторых благотворительных больницах делается так много гистерэктомий малоимущим чернокожим пациенткам, что врачи в шутку называют это «удалением аппендикса по-миссисипски». По данным одного из исследований, операции, проводимые по таким показаниям, составляют 10 процентов всех гинекологических операций в Нью-Йорке.
Гистерэктомия может быть оправданной, несмотря на опасности и потенциальные побочные эффекты, связанные с постоперационной менопаузой, когда слизистая оболочка матки поражена раком эндометрия или когда в репродуктивной системе присутствуют другие виды рака. Однако если эти опасные для жизни факторы отсутствуют, каждая женщина должна серьезно подумать, стоят ли риски гистерэктомии тех сомнительных преимуществ, которые она может принести. Врач может попытаться убедить вас в том, что другие способы контрацепции некомфортны и менее надежны и что менструации – это лишнее неудобство, и вы вполне можете с этим согласиться. Но на самом деле вопрос не в этом. Вопрос, на который вы должны ответить самой себе: являются ли эти неудобства менее терпимыми для вас, чем тягостные симптомы менопаузы, психиатрические проблемы, сексуальные расстройства и высшая мера наказания – смерть?
Не соглашайтесь с заверениями гинеколога, что с симптомами менопаузы могут справиться эстрогены, такие как премарин. Мало того, что эстрогены не всегда могут справиться, они еще и подвергают пациенток новым рискам. Исследования установили четкую связь между эстрогеновой терапией и раком эндометрия. Это очень тревожит женщин, переживающих естественную менопаузу, но, конечно, не тех, кто переживает постоперационную менопаузу, потому что у них больше нет матки. Однако, к сожалению последних, существует возможность увеличения риска рака груди.
Ряд научных исследований выявил связь между эстрогеновой терапией и возросшим числом заболеваний раком груди. Ни один компетентный орган до сих пор не пожелал признать, что эстрогены вызывают рак груди, но ни один из них также не смог доказать противоположное. Зная о вероятности вреда, вы можете предположить, что врачи перестанут выписывать эти средства, до тех пор пока вопрос не будет решен. Однако вместо этого они продолжают придерживаться нелепого и беспощадного положения, что лекарства следует считать безвредными, пока с определенностью не доказано обратное.
Производитель премарина «Айерст лабораториз», рекламируя это средство в газете Американской медицинской ассоциации, мелким шрифтом подверстывает предупреждение для врачей о риске развития рака эндометрия при употреблении этого препарата во время беременности. Эту газету вряд ли когда-нибудь видели те, кто принимает названное лекарство. Реклама также предостерегает: «В настоящее время не существует удовлетворительных доказательств того, что назначение эстрогенов женщинам при менопаузе увеличивает риск развития рака груди, хотя последние исследования отмечают такую вероятность».
Надпись на рекламе премарина, размещенная над фотографией женщины с несчастным выражением лица, гласит: «Менопауза. Нужно ли с этим жить?»
Я отвечу на этот вопрос как врач, которому адресована эта реклама:
«Не лучше ли научиться с этим жить, чем глотать таблетки и умереть от них?»
Глава 10
Ваш муж любит вас, а не вашу грудь
У большинства хирургов от природы плоская грудная клетка, поэтому они не могут понять, какую травму наносят женщине, отрезав ее грудь. Чаще всего сюжет развивается по следующему сценарию.
Миссис Джонс добросовестно заботится о своем здоровье и регулярно проводит самообследование. Как-то утром она, к своему ужасу, обнаруживает небольшое уплотнение в одной груди. Женщина идет к гинекологу, тот ощупывает уплотнение, мрачно кивает головой и направляет к хирургу для проведения биопсии, чтобы определить, является опухоль злокачественной или доброкачественной.
Миссис Джонс, конечно же, обеспокоена, но тем не менее, как почти все мы, склонна думать, что несчастье может произойти с кем угодно, но только не с ней. Когда она приходит к хирургу, тот укрепляет ее надежду, заверяя, что опухоль, скорее всего, – доброкачественная киста. Однако предлагает лечь на неделю в больницу – сделать биопсию, просто чтобы убедиться, что все в порядке.