Менталисты и Тайная Канцелярия-2. Жаркая зима
Шрифт:
Нико фор Виттенц между тем опять убивал время в Офицерском Собрании. Досада никуда не делась, посвящать вечер романтическому свиданию или любовному приключению не хотелось категорически - все женщины и девушки, сколько их ни есть, виделись сейчас Нико одинаково раздражающими, и вряд ли он сумел бы выдавить из себя хоть один комплимент. А здесь все свои, можно не держать лицо, а тянуть потихоньку вино, отпустив себя и свои чувства, и даже жаловаться, если найдется желающий слушать.
Дастин ди Ланцэ выслушал его рассказ о встрече в театре с насмешливым сочувствием, после чего заявил:
– Моя тетка упоминала о вашем разговоре с Джегейль. «Это милое дитя не по возрасту остроумно и вряд ли позволит помыкать собой», - довольно удачно передав интонации графини Дарианы фор Ганц, он ухмыльнулся: - Все еще хочешь попытать счастья, друг?
– Наш принц был прав, - Нико опрокинул в себя остатки вина и вновь наполнил бокал.
– Она совсем не похожа на других девушек. У меня от нее мозги кипят! Не поверишь, с нею рядом я и в самом деле себя чувствую временами, как под обстрелом - одно неверное движение, и все кончено. Как, черт возьми, у нее это получается?! Она воспитанна, мила, обаятельна, не пытается меня оскорбить или осмеять, но я сам себя чувствую осмеянным!
– Потому что она не кидается в твои объятия, - уронил пристроившийся с ними рядом лейтенант из артиллеристов.
– Хотя, видел я вас у театра, рядом с тобой девочка смотрится серой мышкой.
– Может, в этом и дело? Компенсирует язвительностью неудачную внешность?
– к разговору присоединился кто-то еще, на столе появились еще бутылки, блюдо с закусками, но Нико не вглядывался в лица, захваченный прозвучавшим предложением. Наконец, обдумав его, мотнул головой:
– Нет. Готов поспорить, ее не слишком заботит, насколько она красива. Такое чувствуется.
– Ваши «готов поспорить», капитан Виттенц, нынче слабо котируются!
Грянул дружный хохот, и Нико махнул рукой:
– Смейтесь, негодяи. Может, я и дурак, но девица - сущая чертовка. Слышали бы вы, как она рассуждала о продолжении для пьесы, хотел бы я посмотреть такое продолжение! И с таким невинным видом!
– Тетка тоже оценила, - засмеялся ди Ланцэ.
– Сетовала, что даже если владелец театра осмелится на столь скандальный спектакль, вряд ли общество сочтет уместным интерес к нему со стороны порядочных дам. А ведь ни одного неприличного намека не прозвучало!
– Между тем все прекрасно поняли, о чем рассуждает это, простите, «милое дитя».
– Если бы не репутация фор Циррентов, можно было бы подумать, что барышня… м-м-м, не столь уж невинна?
– Невинна, как бутон, - фыркнул Нико.
– Может, в том все и дело, что она совершенно не расположена ловить мужчин в свои сети? Но что ей интересно, я не могу понять, хоть башку расшиби!
Ди Ланцэ хлопнул по плечу:
– Лучше сдайся, раз так. Твоя расшибленная башка не поможет нам весной. Ни одна девица того не стоит. Хотя, признаю, барышня фор Циррент и впрямь интересная штучка. Умна, обаятельна и с ядовитым язычком. И, к слову, она вовсе не серая мышка, просто ее красота не бросается в глаза с первого взгляда. Если бы я искал признания в свете, все бы сделал, чтобы заполучить ее в жены.
– После меня, - поддался мгновенной ревности Нико, и лишь потом, под дружный хохот, сообразил, что именно брякнул.
– Разумеется, - откровенно заржал ди Ланцэ, - я подожду, посмотрю со стороны, учту твои ошибки и приду на готовенькое. Или не приду. Есть у меня, знаешь ли, предчувствие, что это будет слишком опасная заварушка.
– Неужели хоть здесь разговоры о заварушках, а не о девушках? В кои-то веки!
– к компании стремительно подошел принц Ларк, веселый и встрепанный.
– Если бы, - буркнул Нико, и его собутыльники вновь бессовестно заржали.
– Видите ли, ваше высочество, мне упорно советуют не искушать более судьбу и признать наше пари проигранным.
– А-а, ясно, - протянул принц.
– Значит, вы, граф, познакомились с Джегейль поближе и пришли сюда заливать это горе? Своеобразная девушка, верно, граф?
– Чума она, а не девушка!
– Что есть, то есть, - принц рассмеялся.
– Признаться, после моего первого с ней разговора я тоже был изрядно взбешен. Так что, признаете свой проигрыш?
– Да ни за что!
– взбешенный предложением Нико хлопнул ладонью по столу так, что зазвенели, падая, бокалы.
– Она чума, я ее не понимаю, я чувствую себя дураком с нею рядом, но… - Он махнул рукой, поднял свой бокал, наполнил и медленно, заставляя себя успокоиться, выпил.
– Вы были правы, мой принц. Она другая. Не такая, как прочие. И у нее такая улыбка…
– Он влюбился, - сказал кто-то за спиной.
– Иди ты, - не глядя, отмахнулся Нико.
Ларк, раздвинув бутылки, бокалы и блюда с закусками, угнездил локти на стол, сплел пальцы в замок, опустил на них подбородок и нахмурился.
– Послушайте, дорогой фор Виттенц, - негромко начал он, мотнул головой и невесело усмехнулся.
– Никодес. Если вы все еще хотите лишь доказать мне свою правоту - продолжайте, воля ваша. Но если Джегейль стала вам на самом деле небезразлична, если вы хотите завоевать ее сердце, послушайте моего совета, откажитесь от пари. Я не стану настаивать на проигрыше, давайте сойдемся на ничьей, тем более что я вовсе не хотел с вами спорить. У этой девушки, Никодес, очень высокая планка самоуважения, и пари на ее благосклонность она не воспримет как комплимент.
– Э, господа, так неинтересно!
– Не по-спортивному, а, граф?
– Ваше высочество, как вы можете предлагать ничью, я ставил на вашу победу!
Ларк вскинул руку:
– Тихо, господа. Плевать на пари, дело серьезное. Право, граф, подумайте. Взвесьте свои чувства. Можете не отвечать сию минуту.
– Я не привык отступать, ваше высочество, - Нико покачал головой, почти уверенный, что сейчас совершает ошибку. Но ведь пари…
– Почему сразу отступать? Можете считать это перегруппировкой. Или отходом потрепанных в бою частей на заранее приготовленные позиции и вводом в бой резерва.
– В общем, ты реши, друг, чего хочешь - пари или жениться, - ввернул ди Ланцэ.
– Здесь, похоже, или - или.
– Вот именно, - кивнул принц.
– Это, в принципе, не мое дело и даже как-то не по-товарищески, подталкивать своих боевых друзей к семейным узам, - за столом вновь грянул хохот, а принц спокойно закончил: - Но Джегейль стоит того, чтобы всерьез побороться за ее сердце.
– Э-э, уж не влюбились ли и вы, ваше высочество?
– У меня к барышне фор Циррент исключительно дружеские чувства, - спокойно ответил Ларк.
– Иначе я бы уже на ней женился. Если, разумеется, она согласилась бы, в чем я вовсе даже не уверен.