Ментовская бригада
Шрифт:
Да что там говорить!.. Стоит заглянуть на радловское кладбище да пройти по центральной аллее, как вся история края за последние пятнадцать лет предстанет перед тобой в виде череды фотографических изображений на дорогих мраморных памятниках.
«Какие имена!» — говорил старик Ахметов каждый раз, когда хоронили очередного авторитета.
Он вздыхал и невзначай оглядывался. Много ли еще осталось свободного пространства на самых престижных участках кладбища? Места пока хватало, но проходы между могилами становились все уже.
Пепел стал замечать первые звоночки — сначала едва ощутимое, а потом и явное охлаждение к нему чиновного люда, усиление аппетитов силовиков, сопровождающееся запусканием своих щупальцев в подведомственные ему области бизнеса. Наконец в Радловский район хлынул целый вал москвичей и прочих иноземцев, которые быстро перекраивали привычный расклад сил.
Даже более сильный человек с трудом смог бы сориентироваться в создавшейся обстановке. А Пепел, при всем его теперешнем внешнем лоске и заграничных связях, был все тем же радловским Семой-грузчиком, только очень высоко поднявшимся. Так человек может долго и упорно взбираться по шесту и вдруг с ужасом обнаружить, что падает. Из-под основания шеста кто-то вдруг выбил опору.
Формально все оставалось по-прежнему — деловые застолья, совместные проекты, кормежка чиновников и силовиков. Но Пепел уже чуял дуновение холодного ветерка, который забирался ему под ватник на зоне, пока чисто интуитивно, но вскоре появилась и конкретика.
Однажды во время рыбалки с Крайновым Пепел спросил у него:
— Вот скажи мне, майор, почему новые люди в областной администрации меня как-то сторонятся? Старые — те по-прежнему, а новички, которых, как редиску, из юридических академий повытаскивали да от мамкиной сиськи отняли, нос воротят?
— Потому что они его по ветру держат, Сема, — ответил ему тогда Крайнов.
Погода была на редкость удачная для второй декады сентября. Река текла медленно, в прозрачной воде сновали мальки.
— И куда же ветер дует нынче? — поинтересовался Пеплов.
— У тебя клюет, Сема. — Крайнов указал ему на задергавшийся поплавок.
— Вижу, Паша. — Пепел вытянул лещика, придирчиво осмотрел его и кинул обратно в реку. — И все же?
— Ну, как бы тебе это объяснить?..
— Так, чтобы не обидеть?
Крайнов рассмеялся и заявил:
— Тебя обидишь, да!.. Время меняется, а ты за ним не поспеваешь. Вот как-то так. Смотри наверх, делай выводы.
— Считай, что обидел.
Пеплов бросил удочку и, загибая пальцы, стал перечислять, как благодаря его усилиям изменился район, стала развиваться инфраструктура, в область хлынули инвестиции в связи с застройкой заброшенных полей, примыкающих к Московской области.
Он уже собирался продолжать, приготовил пальцы и левой руки, но Крайнов резко перебил его:
— Никто этого не вспомнит. На каждой дороге не напишешь: «Построена благодаря усилиям Семена Пеплова». На всех кирпичах и домах тоже. Память неблагодарна, это раз.
— Ага, теперь твоя очередь считать, — съязвил Пепел. — Ну что ж, послушаем.
Крайнов покачал головой.
— Остался только один пункт: ты слишком на виду.
— Ну и что?! — удивился тогда Пепел. — Это же хорошо. Все знают, с кем здесь нужно иметь дело.
— Это было хорошо вчера, Сема. Сегодня оно уже никак, а завтра будет плохо. Мой тебе совет — уйди в тень.
— В смысле? — опешил Пепел.
— Исчезни со сцены. Сядь в ложу и сиди там, сложив ручки. Выдели себе нишу или несколько, какие-то производства, и занимайся ими.
— Но тогда это буду не я! — воскликнул Пеплов.
Крайнов хотел сказать: «В таком случае тебя не будет», но промолчал. Именно после этого разговора он понял, что Пепел — карта, в сущности, проигранная. На нее нельзя больше делать никаких серьезных ставок. Но страж порядка дал Пеплу еще один шанс.
— Ты телевизор смотришь?
— Бывает, — кивнул Пепел, который уже охладел к рыбалке и доставал из пластиковой коробки бутерброды.
— Много там новых лиц во власти?
— Полно!
— А яркие есть? Ну, к примеру, как Березовский?
— М-м-м… не припомню вот так сразу, навскидку. А что?
— А то, Сема, что для этого времени нужны другие люди.
Но собеседник, судя по дальнейшим событиям, понял Крайнова с точностью до наоборот. Пепел не собирался сдаваться, решил проверить, насколько прочен лед, на котором он в последнее время выделывал свои немыслимые кренделя. Лед оказался непрочным и хрустнул сразу же, при первом давлении.
Пепел не нашел ничего умнее, как проверить это на собственной шкуре. Он решил идти в политику, для начала принять участие в выборах в областную думу. От Радловского района, само собой.
Сначала все было хорошо. Ему кивали, брали деньги, давали гарантии, знакомили с союзниками. Пепел оббил подошвы о ступени областного собрания, городской администрации, два раза в неделю ездил в Москву на консультации к товарищам по партии.
Ему подобрали третью по прогнозам проходимости на тот момент. В списках обещали поставить так, чтобы при минимальном проценте Пепел стал бы проходным.
Под будущую протекционистскую деятельность он брал десятки миллионов и давал взятки сотнями. Все окупилось бы за год, он уже посчитал. Во второй начало бы приносить прибыль.
Но началось совсем иное. Сначала в местной прессе, а буквально на другой же день и в центральной стали появляться статьи про то, как уголовники рвутся во власть.
Пепел с пеной у рта доказывал, что осужден он был неправильно, по ошибке, и что судимость уже снята. Бесполезно. Обычная логика тут не действовала. Двух-трех пресс-конференций оказалось недостаточно для того, чтобы залить костер, начинающий разгораться.