Ментовские оборотни
Шрифт:
Курьеры слушали ее почтительно.
– Где расписаться? – вальяжно спросил нефтяной магнат Цыбиков и сделал знак жене. – Ты деньги приготовь пока… И эти тоже… Как их… чтобы чаю людям попить…
– А вот здесь, – сказал один из курьеров, с ловкостью фокусника извлекая бумажный листок откуда-то прямо из воздуха. Цыбиков поставил свою подпись-закорючку и запоздало устыдился, потому что совсем не миллионерская размашистая подпись у него была, конечно, и даже неудобно перед людьми.
–
Он очень старался, и было заметно, что хочет, чтобы заказчики остались довольны и его с товарищами похвалили.
Дочери Цыбикова с готовностью раскрыли коробку и дружно сказали «Вау!», потому что именно так, по их представлениям, и должны были реагировать на всякие приятные сюрпризы миллионерские дети. Пицца и вправду была нарядна и пахла очень даже ничего.
– Вот ешьте! – сказал дочерям назидательным тоном Цыбиков. – Нам с матерью для вас ничего не жалко! Может, и вы нас с мамкой на старости лет наших будете любить и баловать, и не на одну мы нищенскую пенсию свою кормиться будем!
– Не на одни проценты с акций, в смысле, – всполошилась Маргарита Петровна, спасая миллионерскую репутацию своей семьи.
– М-да, – подтвердил Цыбиков, спохватившись.
Жена передала ему пятисотрублевую бумажку. Цыбиков отдал деньги курьеру. Тот деньги взял, но как-то нерешительно. Цыбиков и сам понимал, что несусветные деньги отдает, что много это, но поскольку пиццу на дом он заказывал впервые, то не представлял, сколько следует платить, и он замялся, опасаясь оконфузиться. Стоял и смотрел на курьеров. Те смотрели на него.
– Сдачи не надо, – сказал поспешно Цыбиков.
– Простите, я не понял, – неуверенно улыбнулся курьер.
– А вы про что?
– Я про заказ.
– Про пиццу, что ли? – уточнил Цыбиков.
– Совершенно верно.
– Хорошая пицца, – оценил Андрей Петрович.
– Я рад, что вам понравилось. Платить вы будете по перечислению?
– За что платить? – еще больше занервничал Цыбиков.
– За пиццу.
Тут у и без того нетрезвого Цыбикова закружилась голова. Он вдруг понял, что с этой пиццей вляпался. Что она жутко дорогая, наверное. Дороже пятисот рублей. Цыбиков, как всякий нормальный мужик, слабо представлял себе, сколько в доме денег. И если эти пятьсот были последними, отложенными до получки, тогда и вовсе непонятно, как из этой некрасивой истории выпутываться. Он беспомощно посмотрел на жену. Маргарита Петровна отвела глаза и трусливо вздохнула. Цыбиков взмок, обнаружив, что за пиццу он один в ответе.
– А сколько надо? В смысле, заплатить, – произнес он, и в его голосе прорезались плебейские заискивающие нотки.
Он медленно трезвел, но все еще был не в форме.
Курьер с готовностью продемонстрировал ему собственноручно подписанный Цыбиковым бланк приема-выдачи заказа. Там было много цифр, и Андрей Петрович с непривычки в них запутался.
– Куда смотреть? – спросил он, расставаясь с последними остатками былой вальяжности.
– Сюда-с, – с неискренней угодливостью указал курьер на самое большое число на бумаге.
– Ого! – сказал Андрей Петрович, не сдержавшись.
Число было длинное, как забор. И Цыбиков почувствовал себя так скверно, как чувствуют люди, которые покусились на что-то такое, на что они не имеют никакого права, и им за их безрассудство вдруг предъявлен крупный счет. Как какой-нибудь мальчишка, например, который взял без спросу отцовскую машину покататься и в хлам ее разбил. Или бухгалтер фирмы, позаимствовавший деньги шефа незаметно для последнего и всю сумму проигравший без остатка в казино. Вот только что он, Цыбиков, был миллионер и все такое прочее, и тут вдруг выясняется, что он голодранец без штанов.
И первым делом с перепугу Цыбиков надерзил.
– Я не понял, что за цифра! – сказал он неприятным грубым голосом, каким начинал говорить обычно, будучи пойманным без билета контролером в электричке. – Это сколько оно стоит? Из чего оно сделано у вас? Из золота, наверное?
Заподозрившие неладное дочери Цыбикова дружно отпрянули от пиццы, уже жалея, видимо, о том, что успели откусить.
Курьеры переглянулись меж собой, и было видно, что недоумевают.
– Я хоть и простой человек, а понимание имею! Вы почем товар народу впариваете? – все больше заводился Цыбиков, подбадривая себя собственным криком.
– У нас в Барвихе с этим строго! – поддакнула Маргарита Петровна.
– Строго у нас! – обрадовался поддержке нечаянного суфлера Цыбиков. – В Барвихе!
– Мы цены понимаем! – вякнула жена.
– Понимаем цены! – эхом отзывался Андрей Петрович.
– Цены мы держим низкие, – с достоинством сообщил курьер. – Ниже, чем у конкурентов наших. А вам еще и скидка.
– Как же! Скидка! – капризным пьяным голосом сказал на это Цыбиков. – Нашли тоже дурака! Какая скидка?
– А вот! – в который уже раз продемонстрировал треклятую бумаженцию курьер. – Вам скидка двадцать пять процентов! И за доставку мы с вас не берем.
– И сколько же всего там получилось? – спросил Цыбиков с нехорошей улыбкой. – За эту вот вашу пиццу?
С этими словами он коробку с пиццей прикрыл и сдвинул на край стола, будто намереваясь ее тотчас же вернуть курьерам.
– Вот смотрите, – со всей возможной уважительностью сказал курьер. – Наша пицца стоит триста рублей…