Шрифт:
Конрад ФИАЛКОВСКИЙ
Меня зовут Мольнар
Научно-фантастический рассказ
Перевод с польского Е.ВАЙСБРОТ
Грузовик остановился на повороте. Он вышел из кабины, прихватив свою потертую дорожную сумку, еще раз улыбнулся водителю и двинулся в гору. Он шел медленно, останавливаясь через каждые двести-триста метров, хотя дорога, на которую он свернул, поднималась в гору не слишком круто. Сквозь рубашку он чувствовал на спине тепло полуденного солнца. Вокруг на белых скалах росли карликовые сосны, но солнце иссушило их за жаркий день, и он чувствовал лишь запах собственного пота и едва уловимый аромат моря, раскинувшегося где-то за ближайшими холмами.
Он прошел мимо таблички с надписью, запрещавшей въезд, и мимо второй, сообщавшей, что он находится на территории частного владения. Боль усиливалась. Он остановился, достал из верхнего кармана рубашки флакончик с таблетками, высыпал их на руку, сунул одну под язык и, поколебавшись, взял еще половинку. Не дожидаясь, пока боль пройдет совершенно, двинулся дальше. Еще один поворот, и он оказался перед воротами. Он ожидал увидеть какую-нибудь вывеску, но ничего подобного не было. Железные, немного старомодные ворота. Рядом пристроилась будка вахтера, сложенная, как и все здесь, из белого камня. Он вошел и увидел человека, сидевшего за небольшим, прикрепленным к стене столиком, на котором стоял телефон. На человеке было что-то вроде униформы, но ремня не было, не было и фуражки, только небольшой металлический шлем покрывал затылок.
– Вы условились?
– спросил человек.
– Нет. Я пришел, потому что...
– Вы прочли надпись на табличке?
– Разумеется, но...
– Прошу вас придерживаться того, что вы прочли, и покинуть это место. Здесь частное владение.
"Если б я приехал на собственной машине, он разговаривал бы со мной иначе", - подумал пришедший и сказал:
– Это владение доктора Эгберга?
– Да, но я уже сказал...
– Я друг доктора Эгберга. Мы знакомы много лет, - добавил он, чтобы сгладить предыдущую фразу, которая не совсем отвечала истине.
Человек в форме не удивился, не заколебался. Просто поднял трубку телефона.
– Проходная, - сказал он, - прошу соединить с секретариатом доктора.
Прошло некоторое время.
– Ваше имя и фамилия?
– спросил мужчина, не отрывая трубки от уха.
– Ральф Мольнар, профессор Ральф Мольнар, - уточнил он, вспомнив, что Эгберг должен помнить его как профессора. Привратник остался безразличным, словно докладывать о прибытии профессоров вошло у него в привычку. Потом сообщил фамилию, и они продолжали ждать. Мольнар - опершись о стенку, привратник - неподвижно уставившись в какую-то точку на стене.
– За вами придут, - сказал он наконец.
– Оставьте свои вещи. Мы принесем их вам позже. Таковы правила, - добавил он, словно это все объясняло.
Мольнар пожал плечами, подтолкнул ногой сумку и, услышав на тропинке шаги, повернулся. Перед ним стояла девушка, высокая девушка в летнем платье без рукавов.
– Доктор Эгберг просил приветствовать вас от его имени. Я должна позаботиться о вас, профессор, и спросить, надолго ли вы останетесь у нас.
– Посмотрю. Еще не знаю.
– Во всяком случае, до утра наверняка. Уже поздно. Доктор приглашает вас на ужин.
Мольнар шел за девушкой по выложенной камнями дорожке, среди густых незнакомых ему кустов, глядя на длинные, очень полные и все-таки стройные ноги идущей перед ним девушки. Он опять почувствовал боль в груди, но не остановился. Дом должен быть близко. Действительно, он выдавался в сад большой незастекленной верандой, и вдруг Мольнар понял, насколько велик дом. Его размеры скрывала зелень: деревья, заглядывающие своими ветвями прямо в окна, и вьюны, взбирающиеся по стенам под самую крышу.
– Вы будете жить на втором этаже, профессор, - сказала девушка, когда они входили в дом.
Она направилась прямо к лестнице, а Мольнар на минуту остановился. На стене перед ним висела большая темная картина, освещенная красными лучами заходящего солнца, но он не видел картины - чувствовал только сильную боль. Девушка тоже на минуту остановилась. Потом подошла к лифту и нажала кнопку вызова. Кажется, она на него не смотрела, и все-таки он не мог решиться достать флакончик. Боль понемногу отступала, и теперь он видел на картине огромного осьминога, тянущегося к клиперу, идущему под всеми парусами по бурному морю.
– Лифт внизу, профессор, - сказала девушка.
Он хотел ответить, что она напрасно побеспокоилась, но смолчал. Они поднялись на второй этаж и по коридору прошли куда-то в глубь дома. "Похоже на отель, - подумал Мольнар, - коридор и десятки дверей. Дверей без ручек".
– Здесь, - сказала девушка, пропуская его вперед.
Он оказался в комнате, где имелась вся необходимая мебель, а также большой телевизор. На кровать даже не взглянул. Он спал хорошо везде, как и прежде, в молодости, и был не настолько высок, чтобы короткая кровать могла стать для него проблемой.
– Ванная здесь, - девушка приоткрыла дверь.
– А мои вещи?
– Сейчас будут.
Он заметил, что она смотрит на него и улыбается. "Интересно, сколько ей лет, - подумал он, - наверняка выглядит значительно моложе".
– Доктор Эгберг вскоре поговорит с вами.
– Поговорит?
– Да. Вероятно, он нанесет вам телевизит.
– Ах вот как!
– Если вам еще что-нибудь понадобится, позовите меня.
– Крикнуть?
– Меня зовут Мейдж.
– Но как крикнуть?
– Мисс Мейдж... или просто Мейдж.
– Прямо отсюда, из комнаты?
– Из комнаты или из ванной. Немного громче, чем вы обычно говорите, важно, чтобы пропустили дискриминаторы.
– Понимаю, - сказал Мольнар. Что-то зашуршало за дверью, и раздался звонок, установленный где-то под потолком.
– Ваши вещи прибыли, - сказала девушка, открыла дверь и взяла стоящую на полу сумку.
– Зачем все это? Я мог и сам принести...
Она не ответила. Еще раз улыбнулась и вышла. И тогда он увидел на том месте, где она стояла, сандалию. Мейдж потеряла сандалию и не заметила этого. Он поднял ее с пола и дернул дверь. Дверь мгновение сопротивлялась, потом подалась. "Совсем так, словно решала, открываться или нет", - подумал он. В коридоре никого не было. Он некоторое время постоял с сандалией в руке, а затем вернулся в комнату.