Менялы
Шрифт:
А так все выплыло на поверхность.
В качестве свидетелей выступили: Эдвина Д'Орси, а также Тотенхо и Гейн из центральной ревизионной службы и ещё один ревизор. Специальный агент ФБР Иннес представил в качестве доказательства подписанный Майлзом Истином документ о краже им наличных, составленный в местном отделении ФБР на основании признания, которое Нолан Уэйнрайт сумел вырвать у Истина на квартире.
За две недели до суда в ходе следствия защитник обвиняемого опротестовал документ ФБР и подал ходатайство об исключении документа из числа улик.
Нужда в первом признании, которое было добыто Ноланом Уэйнрайтом и о законности которого можно было спорить с большим основанием, таким образом отпадала, и оно не было приобщено к делу.
Вид Майлза Истина в суде расстроил Эдвину. Он осунулся и был бледен, с темными кругами вокруг глаз. От его обычной жизнерадостности не осталось и следа; казалось, он постарел на несколько лет.
Свои показания Эдвина изложила быстро и обстоятельно, на одном дыхании. Отвечая на несложные вопросы адвоката, она несколько раз посмотрела в сторону Майлза Истина, но он сидел, свесив голову и избегая встречаться с ней глазами.
Свидетелем со стороны обвинения — хотя и с неохотой — выступила Хуанита Нуньес. Она волновалась, и суд с трудом разбирал, что она говорила. Дважды судья вмешивался, прося Хуаниту говорить громче; он обращался к ней мягко и вежливо, ибо её оскорбленное достоинство и невиновность стали очевидны.
В своих показаниях Хуанита не проявляла враждебности к Истину и отвечала кратко, так что прокурор то и дело требовал от неё уточнений. Ей явно хотелось как можно скорее положить конец этим мучениям.
Адвокат подсудимого, запоздало приняв мудрое решение, напомнил о своем праве задать ей вопросы.
Допросив Хуаниту, адвокат посовещался со своим клиентом и попросил разрешения подойти к присяжным. Ему разрешили. После чего прокурор, судья и адвокат принялись совещаться вполголоса, и защитник попросил позволения изменить изначальное ходатайство Майлза Истина о «невиновности» на «признание вины».
Судья Андервуд, человек многоопытный, за спокойной внешностью которого скрывался железный характер, наблюдал за обоими юристами. Он говорил так же тихо, чтобы присяжные не могли ничего услышать.
— Прекрасно, ходатайство будет изменено, если того желает защита. Но я напомню адвокату, что на этом этапе если что-то и изменится, то не сильно.
Попросив присяжных удалиться из зала суда, судья затем поинтересовался у Истина, подтверждает ли тот свое желание изменить ходатайство и сознает ли последствия. На все вопросы подсудимый вяло отвечал:
— Да, ваша честь.
Судья вновь пригласил присяжных в зал заседания и прекратил слушание дела.
После пылкого призыва молодого адвоката к милосердию и напоминания о том, что его клиент раньше никогда не привлекался к суду, Майлза Истина водворили под стражу для пребывания в заключении до следующей недели, когда ему будет вынесен приговор.
Нолан Уэйнрайт, хоть он и не должен был давать показания, присутствовал на всех судебных заседаниях. Сейчас, после того как судебный клерк объявил следующее дело и служащие банка, дававшие показания, покинули зал суда, начальник охраны банка подошел к Хуаните:
— Миссис Нуньес, вы не уделите мне несколько минут?
Она взглянула на него и безразлично и враждебно, затем покачала головой:
— Все закончилось. К тому же я возвращаюсь на работу.
Они вышли из здания федерального суда, находившегося в нескольких кварталах от башни «ФМА» и центрального отделения банка, но Уэйнрайт не отступал.
— Вы идете в банк? Прямо сейчас?
Она кивнула.
— Прошу вас, разрешите я пойду с вами.
Хуанита пожала плечами:
— Ну, если это необходимо.
Уэйнрайт видел, как Эдвина Д'Орси, Тотенхо и оба ревизора, также направлявшиеся в банк, миновали ближайший перекресток. Он намеренно задержался, пропуская зеленый свет светофора, чтобы они успели уйти вперед.
— Знаете, — сказал Уэйнрайт, — мне всегда было трудно извиняться.
— Ну и зачем тратить усилия? — резко произнесла Хуанита. — Это ведь просто ничего не значащее слово.
— Потому что я хочу извиниться. Перед вами. Вот я и говорю: извините. За доставленные вам неприятности, за то, что я не верил, когда вы говорили правду и нуждались в помощи.
— Ну и что, теперь вам легче? Проглотили таблетку аспирина? Легкая боль прошла?
— Вы не пытаетесь мне помочь.
Она остановилась.
— А вы пытались?
Маленькое личико было поднято кверху, её темные глаза впервые прямо встретились с его взглядом, и в первый раз он почувствовал таившуюся в них силу и независимость. Он также, к собственному удивлению, почувствовал, что его тянет к ней.
— Нет, не пытался. Вот почему я и хочу сейчас помочь, если возможно.
— Помочь чему?
— Добиться от вашего мужа содержания для вас и для ребенка. — Он рассказал о том, что ФБР навело справки о бросившем её муже Карлосе и что его нашли в Фениксе, штат Аризона. — Он там работает автомехаником и неплохо зарабатывает.
— В таком случае я рада за Карлоса.
— Я подумал, — сказал Уэйнрайт, — что вам следует посоветоваться с одним из наших адвокатов в банке. Я мог бы это устроить. Он может подсказать, какие принять меры против вашего мужа, а затем уж я прослежу, чтобы вам не пришлось платить никаких сборов.
— Зачем вы все это станете делать?
— Я перед вами в долгу.
— Нет. — Она покачала головой.
Он подумал, правильно ли она его поняла.
— Это значит, — пояснил Уэйнрайт, — что будет постановление суда и вашему мужу придется посылать вам деньги, чтобы помочь воспитывать маленькую дочь.
— И это сделает из Карлоса мужчину?
— А это важно?
— Важно, чтобы его не заставляли. Он знает, что я здесь и что Эстела живет со мной. Если бы Карлос хотел, чтобы мы получали от него деньги, он бы их посылал.