Мера человек: Выбор
Шрифт:
Сержант часто повторял об этом на тренировках, и говорил, что с друзьями всё надо делать правильно.
Хрустнула шея, и противник затих.
Тяжело дыша, я отвалился от него, отползая, словно от прокажённого. Твою нулячью меру, это что было-то?!
Я полз, полз, и полз…
«Марк, очнись! Всё закончилось».
Лучше бы и не начиналось. Я стал замедляться, вспоминая, что нахожусь в нулевой мере. И в толще песка такие твари, для которых ноль — беззащитный лакомый
Усевшись, я посмотрел назад. След от моего побега остался явный, а вот тела не было.
Вместо этого на земле кто-то сидел по-турецки… кажется, это был ноль. В белом длинном одеянии, абсолютно лысый, и белый кружок на лбу.
Да чтоб вас, неужели ещё не всё закончилось?
«Я не знаю, кто это, Марк».
Когда ноль заговорил, казалось, что его голос зазвучал в каждом сантиметре пространства, даже в моей голове.
— Здравствуй, моя частица.
Глава 22. Ответ
— Ты — Абсолют? — я подошёл и тяжко сел на холодный песок, прямо напротив нуля в белом.
Солнце уже выглянуло из-за горизонта, окрашивая пустыню в рассветные цвета. Кажется, сразу стал отступать холод — в нулевой мере я остро чуял это.
Незнакомец чуть склонил голову, посмотрев на меня с некоторым сожалением. В этом взгляде я прочёл всё: и что у меня разбито лицо, и что я потерял друзей, и что мой путь не такой гладкий, как ему хотелось бы.
— Жалеть меня не надо, — не дожидаясь ответа, проворчал я.
Ноль молчал, и я, вздохнув, погрузил свой взгляд в стержень духа. Пора становиться человеком.
«Марк, помочь?» — спросила Хали, которая в последнее время поняла, что делать что-то со мной без разрешения не следует.
— Нет, — ответил я, мысленно карабкаясь вверх.
— «Нет» — это всё ещё твой ответ, Марк? — спросил ноль.
Он не двигал губами, лишь смотрел на меня, но его голос звучал прямо в моей голове.
Я упрямо промолчал. Не может быть, чтобы он не слышал моего ангела и наши с ним разговоры.
Тяжело. Пальцы сжали песок, выдавливая его из кулаков, зубы стиснулись до скрипа. Я много сил потерял в бою с «двойником», но моя мера — это мой выбор. Небо определило её мне, а значит, если не смогу вернуть, то и не достоин.
«Это действительно Абсолют…» — с лёгким испугом прошептала Хали.
Ну, этот ноль тут не единственный, кто может вести странные разговоры. Если он хочет беседовать, как гималайский мудрец, значит, и отвечать будем тем же.
«Марк, ты должен понимать, что его сила неизмерима!»
— Так ты — всё же Абсолют, — пробормотал я, облегчённо выдыхая.
Сила человеческой
И тут же меня взяла некоторая оторопь: впереди никого не было. То есть, я видел белого нуля, слышал его, но все стихии твердили на один лад: там никого и ничего нет.
— Если тебе так будет легче, то да, — наконец ответил ноль, потом в его руке оказалась палочка, и он нарисовал на песке глаз в треугольнике, — Но в то же время я — ничто.
— Нет, пожалуйста, — я проворчал, покачав головой, — Говори яснее. Мне не нужны загадки.
Ноль усмехнулся:
— Ты действительно остался таким же. Но при этом стал другим, сильная воля.
Я поджал губы, пытаясь хотя бы взглядом показать, что такие философские разговоры не для меня.
— Если есть, что сказать, то говори прямо, — вырвалось у меня, — Ты тот мастер, потомок древнего рода Жёлтых Скорпионов?
Снова улыбка коснулась лица нуля. Он указал палочкой на свой рисунок, тронул круг-зрачок в центре нарисованного глаза:
— Это — ноль. Ничто, пустота, и в то же время начало всему.
Я вздохнул. Ну, ясно, без этой духовной дребедени никак не обойдётся. Впрочем, если рассудить, сейчас опять может быть часть какого-то испытания, поэтому мне придётся всё это выслушать. Я же хорошая частица Абсолюта.
А ноль продолжал говорить, плавно двигая палочкой. Вот он указал на глаз, обведя его ещё раз. Прутик коснулся двух уголков глаза:
— Это — выбор видимый. Добро и зло, свет и тьма, Небо и Бездна. Но глазами мы можем узреть только то, что видно…
Палочка вышла за пределы глаза, и стала обводить треугольник, а потом ткнула по трём углам:
— А ведь вариантов не только два, всегда есть ещё один. У кого в сердце нет чистоты, не сможет его узреть.
Халиэль с интересом слушала и наблюдала, но чувствовала мой нервоз. Поэтому никак не комментировала, хотя, судя по колебаниям её сущности внутри меня, у ангела было что сказать.
— Хорошо, — я примирительно поднял ладони, — Абсолют, давай уже, подтверди как-нибудь, тот я копейщик или нет, что в предсказании. Мне пора, дел ведь немеряно.
— Да, я помню. Та девочка, тот демон, та принцесса шершней, тот мальчик-волчонок… Чем дальше ты движешься, тем больше кандалов, тем меньше у тебя свободы.