Мера хаоса. Трилогия
Шрифт:
Разбойник близоруко сощурился.
— И што? — буркнул он. — Цацка какая-то… Котовья башка. Или ты ей откупиться хочешь?
Хорст сглотнул пересохшим горлом. Привыкнуть к всеобщему почтению оказалось очень легко, и столкновение с людьми, которые ничего не знали о символе Тихого Мага, заставило бывшего сапожника растеряться…
— А ну слазь с коня! — Бочкообразный разбойник выразительно потряс рогатиной.
— Э… — Хорст вздрогнул, где-то на грани слышимости возник хорошо знакомый звук — шелест пересыпающегося
— Чего вылупился? Или тебя поторопить?
Гулкая тишина опустилась на мир. Хорст замер, сгорбился в седле в ожидании неизбежного ужаса. На звероватых лицах разбойников отразилось недоумение, быстро сменившееся страхом.
Хорст вскрикнул и прикрыл глаза пальцами: такой внезапной показалась наступившая темнота. Он не видел даже своих ладоней, а слышал только доносящиеся из мрака жуткие вопли.
И лязг собственных зубов.
Рядом пробежало нечто тяжелое, земля вздрогнула, раздался отвратительный хруст, словно раздавили жука размером с дом. Лицо овеял непередаваемо вонючий ветер…
Свет вернулся неожиданно, причиняя боль, и Хорст зажмурился. Когда под веками перестали плавать оранжевые и желтые пятна, рискнул открыть глаза. И едва сдержал тошноту.
На узкой дороге, зажатой, словно в тиски, зарослями боярышника, в багровых лужах крови распластались чудовищно изуродованные трупы. Их будто изжевали тупыми огромными зубами. Никто из разбойников не уцелел, а на сохранившихся лицах навеки застыл дикий страх.
— Спаси нас Владыка-Порядок, спаси и сохрани, — забормотал Хорст, спешно осеняя себя знаком Куба.
Конь недовольно всхрапнул, когда его ткнули в бока. Пошел осторожно, огибая тела и стараясь не попасть в кровь. К мертвецам, возбужденно жужжа, слетались мухи.
Постоялый двор выглядел ровесником крепостных укреплений Вестарона: бревна стен поросли мхом, кое-где подгнили, а крыша зияла дырами, но у Хорста просто не имелось выбора. До захода солнца оставалось всего ничего, нужно было останавливаться на ночлег.
Заслышав стук копыт, из дверей выглянул чумазый лохматый мальчонка, заспешил навстречу всаднику.
— Давайте вашего коня, господин, — затараторил он. — Я его поставлю в конюшню, расседлаю, вычищу, насыплю овса…
Детский взгляд наполнился ужасом, рука, ухватившая повод, вздрогнула. Хорст прикрыл ладонью болтающийся на груди амулет, но слишком поздно. Мальчишка заметил серебряную рысью голову и прекрасно понял, что она обозначает.
— Держи, — сказал Хорст, вытаскивая из кошелька мелкую монету, — и не стоит меня бояться, я тебя не съем…
И так не вовремя нахлынуло воспоминание об оставшихся лежать на дороге разбойниках. Хорст ощутил себя бессовестным лжецом, стыд горячей волной прилил к щекам.
Зал постоялого двора зиял пустотой, за одним из столов, сгорбившись и обхватив
— Что вам угодно, господин? — К Хорсту, сияя редкозубой улыбкой, подскочил хозяин, чье круглое розовое лицо напоминало мордочку поросенка.
— Ужин и комнату. — Прятать амулет было поздно, так что Хорст выставил его напоказ.
— Присаживайтесь, сейчас все будет. — Хозяин засуетился, точно лось, которому стрела угодила в филейную часть. — Вот сюда, этот стол прибран…
Чистым стол выглядел только по сравнению с остальными, но, по крайней мере, он не напоминал помойку, так что Хорст не стал корчить из себя «господина» и послушно сел. Через мгновение перед ним очутились запотевший кувшин и кружка.
— Мясо сейчас будет, — сообщил хозяин и умчался на кухню, откуда потянуло дымом.
— Вы позволите? — Вопрос прозвучал до того неожиданно, что Хорст, наливающий себе пиво, встрепенулся и чуть не уронил кувшин.
Сидевший ранее в углу тип стоял рядом, держа в руках кружку. По тяжелому, хриплому дыханию и красным, налитым кровью глазам было видно, что он изрядно пьян.
— Э… садитесь, — сказал Хорст, — садитесь…
Скрипнула отодвигаемая лавка. Незваный собутыльник был весь седой, лицо его покрывали морщины, но руки вовсе не выглядели старческими. Кожа на них была гладкой, суставы не выступали уродливыми узлами.
— Когда-то, — сказал он мрачно, уставившись Хорсту куда-то в область груди, — я тоже таскал подобную штуку на виду… мне нравилось, когда все вокруг бегают, боятся…
Хорст не сразу сообразил, о чем идет речь, а когда осознал, то подавился пивом. Закашлялся, глаза полезли на лоб, а когда смог говорить, то прохрипел:
— Что? Вы тоже? С этим?
— Спокойнее, ради Творца-Порядка, — человек в плаще поморщился и отхлебнул из кружки, — они не знают обо мне, и я не хочу, чтобы узнали…
Из кухни явился улыбающийся хозяин, держа на вытянутых руках блюдо. При виде сидящих вместе гостей в его взоре мелькнуло недоумение, но тут же пропало.
— Благодарю, — растерянно проронил Хорст и, дождавшись, когда хозяин отойдет на достаточное расстояние, шепотом спросил:
— Вы тоже работаете на него? Тоже посыльный?
— Посыльный? Вот как? — Незнакомец ухмыльнулся, вытащил из-под плаща серебряный амулет в виде медвежьей головы. — Нет, я служу у Гойдерика Феаронского, и вовсе не посыльным…
— А кем же?
Вдоль стенки, бросая на Хорста полные любопытства и ужаса взгляды, прошмыгнул конюшенный мальчишка.
— Это даже нельзя назвать службой, — ответил незнакомец, когда парнишка скрылся в двери кухни, — служит ли хозяину фишка на игральной доске?
— Не понял, — Хорст недоуменно заморгал.