Мера хаоса. Трилогия
Шрифт:
Небольшая фигурка сжалась в черное пятно, ударили по воздуху перепончатые крылья, и прямо в лицо Хорсту метнулась большая летучая мышь. Сверкнули ощеренные зубы…
Хорст дёрнулся было, но заставил себя остаться на месте. Тварь пронеслась рядом, обдав его волной теплого вонючего воздуха, метнулась под потолок и исчезла во тьме.
Хорст едва слышно перевел дыхание.
— Великий хан благодарен вам за столь приятную встречу, — переводчик заговорил чуть громче, — и будет рад в следующий раз оказать гостеприимство столь знаменитому воителю Порядка.
— А я буду рад
Чужой взгляд, намертво прилипший к затылку, как паутина, преследовал Хорста до самых ворот, а потом пропал, будто растворился в висящей над городом тихой ночи.
— Про что говорили? — негромко спросил у командора брат Тегер, когда редары сели на коней. Хорст, оказавшийся сразу за ними, мог слышать весь разговор.
— Ничего серьезного, — ответил ре Вальф. — Спрашивал, куда мы направляемся, долго ли пробудем в городе и тому подобное. Как только хан узнал, что мы уезжаем завтра, тут же потерял к нам интерес.
— И все же неясно, чего он от нас хотел. Ицкар-Ур ничего не делает просто так.
— Кто знает, может, ему понадобилась помощь Ордена? — пожал плечами ре Вальф и чуть пришпорил коня. — Хотя теперь это все не важно.
Ночной Ил-Бурзум был тихим и пустынным, как подвал брошенного дома. По улицам с факелами бродили сторожа, ветер шуршал мусором, и не верилось, что днем тут ходили тысячи людей.
До караван-сарая добрались без приключений.
— Во имя Владыки-Порядка, братья, — сказал командор, слезая с коня, и Хорст впервые заметил на его лице что-то, похожее на усталость, — завтра выезжать рано, так что на молитву и спать. Придется сегодня обойтись без ужина…
Судя по недовольному бурчанию, живот Хорста такое решение не одобрил.
— Летучая мышь, говоришь? — Родрик выслушал рассказ Хорста спокойно.
— Точно. Я таких здоровых в жизни не видел!
Кавалькада всадников в одеяниях Ордена медленно тянулась через Ил-Бурзум, направляясь к восточным воротам. Цокали копытами вьючные лошади, зевали послушники и оруженосцы, впереди виднелся командор с прямой, словно палка, спиной.
— Теперь понятно, зачем была затеяна вся эта возня с приглашением, — Родрик усмехнулся, пригладил волосы на макушке. — Местный маг, не помню его имени, учуял наше появление в составе орденского отряда и решил проверить, чего именно нам тут надо. Так, на всякий случай…
— А что он делал в замке? И почему другие его не видели? — Хорст сам понимал, что задает слишком много вопросов, но остановиться не мог.
— Все мы разные, — Родрик нахмурился, — я вот хожу по миру, иные годами не выбираются из своих башен, а этот развлекается тем, что втихую правит ханством.
— Ты думаешь, что хан — его фигура?
— Или кто-то из ближайших советников. — Улица повернула, показались ворота и скучающие около них стражники. — А что до невидимости, то ты не зря столько времени таскаешь на себе эту штуку. Магия меняет человека тогда, когда он меньше всего этого ожидает. С тем, что ты видишь больше, чем другие, тебе остается лишь смириться.
Хорст задумался:
— И все же непонятно, — сказал он, — маги играют между собой, чтобы получить силу, и тратят ту же силу в основном на игры. Не глупость ли?
— Вовсе нет, — Родрик покачал головой. — Обычный человек ест, чтобы в тело вернулась сила. А ее он потратит большей частью на то, чтобы добыть себе еды. У магов все почти так же.
— А мне этот город совсем не понравился, — встрял Авти, — пиво отвратное, драться со мной никто не пожелал, а баба попалась жилистая, точно сушеная рыбина!
— Утешайся этим, — маг усмехнулся, — теперь ты не увидишь городов очень долго!
— А сколько? — спросил Хорст.
— Дальше на восток — только степь, до самой Стены. А это сотни и сотни размахов…
Шут погрустнел. Расстояние огромное, не на один месяц пути.
— Ладно, — сказал он, — как-нибудь переживу…
Они проехали ворота, проследовали через мост, перекинутый через ров у городских стен, и копыта затопали по дорожной пыли. Дорога, извиваясь, уходила за горизонт, из-за которого в серой дымке вставало сплюснутое желтое солнце.
Глава 14. Пророчество.
Холмы, похожие на застывших громадных черепах с поросшими серой шерстью спинами, разошлись в стороны, и впереди блеснула лента реки.
— Уф, хоть какое-то разнообразие, — сказал Авти, — а то вокруг такая скукотища. Я уж подумал, что мы на одном месте топчемся!
— Что за река-то? — спросил Хорст, поднося ладонь ко лбу. Вдалеке, на том берегу, виднелись какие-то развалины.
— Судя по ширине, это Днакр, — сообщил Родрик, — восточнее Ил-Бурзума других крупных рек нет.
Путешествие длилось более двух недель. Его и впрямь можно было описать единственным словом — «скучное». Новички, севшие на лошадей в первый раз, успели нарастить на задницах мозоли, а шут — сто раз проклясть тот день, когда он связался с Хорстом.
Отряд двигался по степи растянувшись, как громадная змея, и вместо головы у нее был командор. Хвостом обычно служил брат Тегер, в стороны постоянно высылали дозоры.
Степь тянулась то плоская, как стол, то всхолмленная. Попадались заросли кустарника, овраги, такие глубокие, что их приходилось объезжать, рощи кривых и низко-рослых деревьев.
Помимо рутины, не происходило ничего. Хорст втянулся в размеренный ритм существования Ордена — службы, ночные стражи, скудные трапезы, чистка оружия — и даже начал получать от него удовольствие.
Если бы не терзавший его страх, не отпускавшая его боязнь того, что вестаронский маг найдет-таки способ добраться до непокорной фигуры, все было бы просто замечательно.
— Ух ты, какая широкая! — проговорил Авти, когда река приблизилась. — Почти как Биронт!
Хорст видел Биронт, величайшую реку Полуострова, только в верховьях, где тот не так широк. Но в любом случае Днакр — полоса серебристо-голубой воды шириной почти в ход — впечатлял.