Мэри, или Танцы на лезвии
Шрифт:
Открыв дверь номера, он впустил меня, по-хозяйски порылся в псевдодамской сумке и достал оттуда паспорт. Помахав им у меня перед лицом, проговорил:
– Я уезжаю. Сиди тихо, двери никому не открывай. Буду к вечеру. Ты голодная? – Я отрицательно качнула головой. – Ладно, если что, не умрешь, я скоро вернусь. Все, не скучай.
Дверь закрылась, я осталась в номере одна. Все еще плохо соображая, что творится, сняла шубу, кинула ее в кресло, стянула сапоги и упала поперек кровати. Но сон не шел, и я решилась на крайнюю
Осушив ее почти залпом, я поняла – не хватит. К счастью, в баре обнаружилась еще парочка бутылочек. Словом, вернувшийся вечером Алекс обнаружил в ванной дивную картину: я, совершенно невменяемая от выпитого, сидела в полной пены ванне и курила.
– Мо-ло-дец! – по слогам протянул он, рассматривая меня, как лохнесское чудовище. – И как – помогло? Теперь лучше?
– Не то слово! – подтвердила я, стараясь убрать с глаз мокрую челку.
– Тогда – вылезай. Ужинать, как я понимаю, ты не будешь?
– Ка-акой ты догадливый...
Он только покачал головой и вышел. Я же, докурив, с головой погрузилась в пену. Ей-богу, все оказалось не так уж страшно...
Когда мне удалось справиться с плохо слушавшимися конечностями и выбраться из ванны, я завернулась в большое белое полотенце и в таком виде выплыла в комнату. Алекс курил у окна и повернулся на звук упавшего стула, который я сшибла, пытаясь добраться до кровати:
– Не утонула?
– Жалко, правда?
– Мэ-ри... не испытывай мое терпение, оно не безгранично.
– Я так и поняла.
Я упала на кровать лицом вверх и уставилась на кружившийся потолок. Чертова карусель... Зачем я так сильно напилась, а? Завтра улетать – я умру в самолете...
Засыпая – вернее, проваливаясь в пьяное полузабытье, – я почувствовала, как он накидывает на мои голые ноги покрывало.
...В пять утра Алекс принялся будить меня. Разумеется, еще не совсем трезвый организм никак не соглашался с необходимостью принимать вертикальное положение. Я что-то бессвязно мычала и пыталась завернуться в покрывало, однако тщетно – оно было решительно сорвано с меня, а огромное окно открыто настежь.
– Ты изверг! – простонала я, натягивая на грудь полотенце.
– Вставай. Нам выезжать через час.
Сам Алекс был уже готов: одет, собран и по сравнению со мной совершенно свеж. И опять весь в черном – злой гений просто.
– Дай сигаретку, а? – попросила я жалким похмельным голосом, садясь и поджимая ноги.
– Не кури – плохо будет.
– Не будет.
Решив, что убеждать меня бесполезно, а лучше действовать наглядным примером, Алекс прикурил мне сигарету. Пара затяжек убедила меня в его правоте – закружилась голова, перед глазами все поплыло.
– О-о-о... – Я с отвращением кинула сигарету в пепельницу на тумбочке и схватилась за голову.
– Предупреждал ведь, – усмехнулся
– Уйди-и! – простонала я, не в силах даже думать о спиртном.
Но он не ушел, а поставил меня на ноги и толкнул в сторону ванной:
– Иди, собирайся. Не полетишь ведь в полотенце.
Если честно, я готова была лететь и в полотенце, и без него – лишь бы он оставил меня в покое.
Холодный душ слегка взбодрил, а чашка крепкого кофе, которую я обнаружила на столике, выйдя из душа, вернула относительное благодушие. Через тридцать минут мне удалось уговорить свой организм потерпеть со смертью и дожить до места назначения. Хм... а ведь я даже не спросила, куда он меня собирается везти – надо же, как я выпала из жизни...
– Алекс... куда мы летим? – осмелилась я спросить уже в машине, везущей нас в аэропорт.
Он только усмехнулся и не ответил. Ничего, в аэропорту объявляют рейсы, да и на стойке регистрации я тоже могу это узнать...
Место назначения меня слегка шокировало – Цюрих, Швейцария... Успокоило только то, что я вспомнила, как Костя однажды обмолвился о своей нелюбви к этой стране – мол, зима там наша, русская, и соотечественников вагон и маленькая тележка. Прекрасно...
В самолете я уснула – ну, еще бы... очнулась от того, что моя голова лежит на его коленях – как-то двусмысленно, и я, сев, как неваляшка, отвернулась в иллюминатор. Черт... ну, куда напилась так, а? На локоть легла его рука, чуть сжала.
– Что, Мэ-ри, нехорошо?
– Хорошо... – буркнула я, не поворачиваясь.
– Как знаешь.
Дом, куда он меня привез, оказался на окраине города – хороший такой дом, на совесть. У меня раскалывалась голова, я даже не потрудилась что-либо рассмотреть. Проспала в большой спальне на втором этаже до самого вечера, а когда спустилась, то поняла – что-то будет. Уж больно праздничный вид был у хозяина. Ну, собственно, я не ошиблась – мужчины предсказуемы, все, как один. И мой Костя был таким, и Максим, и вот Алекс тоже. Когда после ужина я поднялась к себе, а он пошел следом, я встала возле двери и тут же оказалась прижата к ней спиной. Он крепко держал меня за талию и все сильнее прижимал к себе.
– Мэ-ри... – дыхание обожгло, голос проник в душу, сразу захотелось перестать думать и положиться на его волю. Но я дала себе слово – не подчиняться ему, никогда не подчиняться, ни за что. Я не могу, просто не могу быть зависимой от него.
– Ну давай. А говорил – не нужны обязательства. Давай, воспользуйся тем, что я сейчас полностью в твоей власти.
Он долго стоял передо мной, не убирая рук с талии, смотрел в глаза до тех пор, пока у меня не потекли слезы – от напряжения.
– Нет, Мэ-ри. Так не будет. Будет по желанию – или никак.