Меридиан
Шрифт:
– Урод!
Она мне определенно нравится: импульсивная, взгляд колючий, Лерку напоминает. Я улыбнулся и снова мазнул по ее телу недвусмысленным взглядом. Если она все еще сидит и не уходит после пощечины, то у меня для нее плохие новости.
И да, она сдержала обещание – никакого минета после одного коктейля. Зато после двух – пожалуйста. Мы даже из клуба для этого не вышли. Жаль, видно, у нее совсем мало опыта, давненько мне так хреново не отсасывали. Не расслабился, все время думал о ее зубах, а чтобы кончить, пришлось подключить фантазию.
Вернувшись обратно к барной стойке, брюнеточка нашла свою подружку, которая, видимо, только пришла. Со спины ничего так – высокая, да еще и блондинка. Она повернулась и сразу же заметила меня.
– Иванов?! – ее глаза расширились. – Вот уж кого не ожидала встретить!
Я принял блондиночку в объятия, совершенно сбитый с толку, вообще ее не помня. Но виду не подал, улыбался и светился, как граненый алмаз. Я надеялся, что пойму, кто она такая по дальнейшему разговору.
– Мы сколько, год не виделись? Или нет, больше. Где ты пропадал?
– Да так, то тут, то там, – в омуте памяти пусто. Прости, блонди. – А как у тебя дела?
– Я только из Питера. Заехала по делам, к родителям и обратно. Ты где? С твоими талантами наверняка уже су-шеф какой-нибудь или свое что-то открыл?
Так, походу, учились вместе в Питере. Спал ли с ней – не помню. Но неважно, импровизируем.
Брюнеточка притихла после того, как выяснилось, что мы с блондинкой знакомы. Я не оставлял бедняжку недоминетчицу без внимания – шутил специально для нее, танцевал с ней несколько раз, ел мороженое из ее рук. Может, я и правда скотина, но не конченная.
Я отлично провел время с классными подружками. Не приставал, не думал увести их к себе домой, хотя изначально цель прихода в клуб была именно такой. Брюнеточка довольно быстро накидалась, ее подружка предложила отвезти девушку домой. Я вызвал такси, но когда машина приехала, алко-львица уже отключилась, и мне пришлось нести ее в машину. Мы вместе с блондинкой доставили брюнеточку до дома, передав ее родителям.
– Бедная Ритка, – вздохнула блондинка, – расстроилась, когда узнала, что ты тот самый Егор. Ты же ее не…?
– Я ее «не», – нахмурился я, сложив руки в карманы джинс. Технически я ведь не врал. – И в каком смысле «тот самый»?
О, ничего хорошего я сейчас не услышу.
– Ну, я же в тебя была влюблена по уши тогда в школе.
Точно, в Питере в кулинарной школе я и правда имел неосторожность переспать с одной девчонкой со своего потока. И, черт, я ведь тогда не придал значения этому перепиху, но девчонка мне житья не давала, сначала решив, что мы встречаемся, а потом долго устраивала истерики и ходила в каком-то трауре… С тех пор я ввел свои правила и всем, кому не лень, о них рассказал, чтобы обезопасить себя от повторения того дурдома.
Блондинка передо мной была лучшей подругой той чокнутой. Вот засада!
– Ну чего стоишь, Иванов? – усмехнулась блонди. – Чувства уже в прошлом, не покусаю. Идем.
– Куда?
– Как куда? – она взяла
В самом деле, со мной под утро будто что-то случилось. Конечно же, я понимал, куда и зачем мы идем в соседний дом. И впервые за долгое время не очень-то и хотел этого.
Нужно больше прислушиваться к своей интуиции. Секс был посредственным. Девица пересмотрела порно и почему-то решила, что в реальности нужно вести себя точно так же: стонать в неуместные моменты, выкрикивать словечки, четко снятые с языка порно-звезд, да еще этот взгляд и улыбка, как будто на камеру – никакого наслаждения процессом. Если бы я мог, я бы эту киношку точно выключил.
***
На работу я опоздал. Не намного, но этих долбанных минут хватит Алиеву для предлога вышвырнуть меня. Взъерошенный и запыхавшийся, я влетел на второй этаж по коридору к раздевалке и наткнулся на Пылаеву и Смирнову.
– Ты, главное, карту и счет в банке заведи, скоро аванс. А все остальные документы, как восстановишь, принесешь, – говорила управляющая очень дружелюбным тоном, чего я никогда не слышал в разговоре с другими работниками.
– Хорошо, Марина Сергеевна, завтра утром перед работой займусь, – заверила ее Лера, поправляя на голове поварской колпак.
Один ее вид взбудоражил меня покруче, чем вся сегодняшняя ночь и утро. Я так и застыл, как олух, и пялился на нее, пока она закалывала волосы под колпаком. Вид ее нижней губы, слегка прикушенной краешком зубов, вполне мог пополнить мой банк эротических образов.
– Этот взгляд нужно определенно запретить, – тихо проворчала Смирнова, когда Пылаева ушла. Она закончила возиться с волосами и посмотрела на меня строго, будто я занимался черти чем прямо у нее на глазах. – Я бы даже сказала: «на законодательном уровне».
– И я рад тебя видеть, булочка, – я поплыл. Прощай мой невыспавшийся мозг.
– А я разве сказала, что рада тебя видеть? – нахмурилась она.
– Ты – нет, – я сделал шаг, оказавшись слишком близко к запретной черте, которую мне нельзя переступать. – А вот твое тело сказало за тебя.
Я видел ее расширяющиеся зрачки и нелепую попытку совладать с собой. Она приосанилась, сжала губы, долго сдерживая себя от порыва сказать что-то грубое, а потом все же спросила:
– И что же мое тело тебе сказало?
Я склонился, приблизился к ее губам и, не касаясь, проговорил в них сочным низким голосом:
– Все.
Лера вздрогнула и отступила от меня. Неуверенными движениями поправила складки на фартуке и, прежде чем выйти из комнаты, бросила:
– Не путай фантазии с реальностью, Иванов.
– Ты тоже, Смирнова. Ты тоже…
Я проводил ее взглядом, прекрасно понимая, что время уже поджимает и что мне следовало бы поторопиться. Но как отказать себе в удовольствии попялиться (пока никто не видит) на ее аппетитную задницу в плотно обтягивающих брюках.