Merry dancers: продолжим?
Шрифт:
— Она знала слишком многое обо мне, — точно по команде отозвался он, не понимая, зачем причиняет Авроре ещё больше боли, но она только хмыкнула. — Она проследила за мной, когда я выходил из Тайной Комнаты… — он не стал вдаваться в подробности, что потащил с собой Псилоцибе конскую, чтобы, наконец, разобраться в использовании в одном обряде её и руны возрождения, начерченной в кабинете Уидмора. Он и сам хотел знать, как погибла Джеки, но сейчас подобные оправдания были не к месту, Авроре уже всё равно, какие мотивы у него были. — Уидмор прибежал на крик, но не успел, я… — Том вспомнил, как ей удалось обезоружить его на выходе из Тайной Комнаты, но Иви не успела среагировать дальше, он просто набросился на неё и расшиб ей голову, и ещё этот треклятый пузырек с Псилоцибе…
— Хватит… — спокойно сказала Аврора, наконец, фокусируя взгляд на нём. — Тебе доставляет удовольствие
Она беспрепятственно оттолкнула его от себя, и Том грохнулся в кресло, точно немощный, неспособный за себя постоять мешок с песком.
— Ты ведь теперь должен убить меня, — констатировала она с горькой усмешкой, не осознавая, что её слова действительно могут воплотиться в реальность.
— Не ты единственная знаешь обо мне… — начал было Том, но понял, что несёт полнейший бред.
— А твои родители?
Он снова был удивлён.
— Ты знаешь и это? Полагаю, от своего свёкра?
— Просто предчувствие… Как шестнадцатилетний мальчик мог совершить такое?..
— Они были грязными магглами! — вспылил Том, начиная приходить в себя, медленно поднимаясь с кресла. — Они всего лишь поганая чернь, недостойная жить наравне с волшебниками! Мы не должны жить в их тени!
— Так вот какой ты настоящий… Теперь мне ясны цели Волдеморта и твои, — растеряв всякий страх, сказала Аврора, только каменное выражение лица, пришедшее на смену слезам, на самом деле скрывало жуткое напряжение. — Вы всего лишь магглоненавистники, как и Геллерт Грин-де-Вальд… Вот что делает Лестрендж, он начнёт новую войну, продолжая дело бывшего лидера, — наконец, дошли до неё цели нападений. — Вы пока только сеете смуту…
Том снова оказался шокированным её догадливостью, но не стал развеивать её убеждения насчет личности Лорда Волдеморта. Аврора по каким-то крупицам выдавала совершенно осмысленные и правильные суждения, что казалось невероятным, будто она знала намного больше изначально, до этого водя его за нос. Он медленно подошёл к ней и без сопротивления заключил напряжённые запястья в свои горячие руки. Кажется, в её последних словах не было осуждения, а всего лишь констатация факта.
— Ты должна присоединиться к нам, Аврора, это будущее для чистокровных, нас больше не будут притеснять грязнокровки, занимающие посты в министерстве магии, больше не будет деления на мир магглов и наш мир, они будут нам служить и поклоняться! Благородный род Малфой, Блэки и Лестренджи, вы практически будете править этим миром! — в его словах было столько доверительных интонаций, и Том всего на секунду позволил себе соблазниться мыслью, что она может принять правильное решение, однако ещё до того, как Аврора ответила, он понял её точку зрения, и понял, что действительно сглупил, предлагая по-настоящему светлой и правильной волшебнице такой вариант. Это было равноценно предложению Дамблдору принять Тёмную Метку.
— Да я лучше сдохну, чем пойду за этим красноглазым монстром! — скривившись в отвращении, сказала она.
Аврора почувствовала, как окреп захват рук на её ноющих от боли запястьях, как искривилось всегда привлекательное лицо Тома, превратившись в обескровленную маску, как сверкнули в полумраке такие страшные и знакомые красные глаза. Как она оказалась на постели, придавленная его телом — обездвиженная и не способная вернуть искажающуюся реальность, окунающую её в жуткий кошмар, где его лицо превращалось в ужасную морду рептилии — безносого, красноглазого чудовища — злобной твари, отправившей её в прошлое ради эксперимента какого-то зелья… Круговорот картинок кружился в голове ураганом, норовя лишить рассудка… Луна Лавгуд — девочка, похищенная с Хогвартс-Экспресса, везущего детей домой на Рождество, ужасно невезучий, неуклюжий Невилл Лонгботтом и храбрая Джинни Уизли, пытавшиеся остановить Долохова… Всё те же лица, всё те же Пожиратели, только младше. Тот-Кого-Нельзя-Называть и жестокий маг Люциус Малфой — его правая рука…
…Том срывал одежду с безвольного тела, не успевая любоваться хрупкой и изящной фигуркой, он просто брал своё, не давая ничего взамен. Ярость переполняла его, лилась через край, и неизвестно сдержался бы он от убийства, если бы не понял, что бесится вовсе не из-за её отношения к его убеждениям, а из-за первобытного чувства собственности. Аврора всегда принадлежала ему, и видеть ненависть, страх в её глазах оказалось настолько невыносимо, что, наверное, впервые в жизни он понял, как всё это время она была ему необходима, словно сама магия,
Она не стонала, не плакала, и не пыталась вырваться; в его прикосновениях не было и следа нежности, его поцелуи были как укусы ядовитой змеи, он знал, что совершив над ней сексуальное насилие, окончательно утвердится в собственной вере, знал, что имя Том Риддл, как и человечность, будут навечно погребены под осколками слёз его любимой женщины, его единственной странной Авроры — его мечте о Северном Сиянии, в которой он теперь видел лишь мысль о бессмертии и могуществе…
— Это ты… — как будто в легких не хватало кислорода, прохрипела она обессиленно, в сумасшедшем порыве впившись ногтями в его бледную спину, пока он продолжал целовать её ключицу, стараясь вкладывать в действия меньше эмоций. — Ты… — из глаз снова хлынули слёзы, только не изменилось выражение лица; может, она действительно постепенно уходила в безумие? — Ты Лорд Волдеморт… — искусанными губами пробормотала она, всхлипывая и не веря в собственные слова. — Нет… Нет-нет-нет! — она замотала головой и засучила под ним ногами, отталкивая его, но Лорд не остановился, он грубо раскинул её руки в стороны и резко развел сведенные в страхе ноги, прижав их своими.
Новая догадка Авроры, поразившая его несказанно, только подстегнула его показать истинную силу, несмотря на то, что она продолжала выкрикивать одно лишь слово «нет» и отчаянно мотала головой, пытаясь вырваться. Не используя магию, чтобы привязать её ноги и руки к столбикам кровати и не обездвиживая её банальным заклинанием, Волдеморт использовал только силу собственного тела, лишний раз самоутверждаясь, пока не пришла долгожданная разрядка — невероятное чувство, захлестнувшее его, заставив онеметь кончики пальцев ног и рук. Аврора, как взбесившаяся фурия, продолжала вертеться под ним и визжать, точно её резали. Она билась в истерике, выла, издавала сдавленные звуки, всё ещё продолжала выкрикивать «нет», но теперь избегала его взгляда, а если и натыкалась, то её глаза округлялись от ужаса и становились безумными. Он продолжал наслаждаться её болью, она подпитывала его, заставляла улыбаться, чувствовать себя прекрасно, наконец, свободно…
— Ты слишком догадлива, Аврора, — со злой усмешкой сказал он, всё-таки обездвижив её тело, но не голову, заклинанием. — Поражаюсь твоей осведомлённости, удивительно так легко угадывать… Наверное, мы с тобой всё же были как-то связаны…
— Нет… — осипшим голосом продолжала уже шептать она, в ужасе глядя в отражающие блики почти истлевшего камина красные глаза, быть может, бывшие уже плодом её воображения.
Трансформации, которые произойдут с ним в будущем, слишком сильно впечатались в её сознание, память полностью вернулась, расставив всё на свои места, рассказав ей, жившей в мире и покое, слишком много страшных вещей… Лучше бы она оставалась слепой, не знающей истинной сущности этого человека, человек ли это? Он всегда был чудовищем, он всегда умело притворялся хорошим парнем или вовсе не притворялся… Она была ослеплена его умом, красотой, его увлеченностью Северным Сиянием, но человек, сидящий перед ней — это тот, от чьей руки погибнут сотни, тысячи магглов и волшебников… Великий Тёмный Волшебник Лорд Волдеморт — тот, чьё имя скоро нельзя будет произнести вслух. Аврора ясно поняла, что Лестренджи — всего лишь переходящий этап становления его власти… Она переместилась из времени Второй войны в самый зачаток Первой, пускай и начнётся она еще только через двадцать лет, может, меньше, но, Мерлин, как же такое могло произойти? Почему её Том оказался этой красноглазой мразью, убившей многих её знакомых?.. Она могла прикончить его ещё в Хогвартсе, чтобы избавить человечество от страданий… Быть может, именно это было её нераспознанной судьбой?
— Нет… — снова прошептала она обессиленно.
Лорд ощущал нечто странное, будто кто-то подсказывал ему, что её поведение вовсе не результат насилия, но не смог пробиться даже в самый верхний слой её мыслей, да и слышал только безумное «нет», повторяющееся и внутри и снаружи. Похоже, он просто сломал её… унизил, растоптал и сломал, и вдруг пришло это необъяснимое чувство, от которого захотелось лезть на стену. Он сожалел… Сожалел о содеянном, оттого едва успокоившись, снова пришёл в ярость.