Merry dancers
Шрифт:
Том увидел, как дрогнули её губы — наверное, не стоило быть таким холодным с ней.
— Ну, вообще-то они мне не нужны, просто пользуясь случаем, я решила…
— Покопаться в сведениях о книге мертвых для общего развития, — продолжил он немного саркастично. — Я предупрежу Уидмора, что ты используешь его пропуск по такому назначению.
Джоконда моментально осунулась и залилась краской. Она никогда не создавала впечатления, что может интересоваться тёмными чарами, уж слишком светлой была. Здесь могла оказаться совершенно иная подоплёка, несвязанная с желанием знаний или заданиями Уидмора. Бедная Джеки до сих пор носит в себе эту потерю. Она еще слишком юна, чтобы так просто забыть и пережить
Том изменился в лице, маска холодного старосты больше не потребовалась, он осторожно положил руку на плечо Джоконды и глубоко вздохнул.
— Их не вернуть, Джеки, — тихо сказал Том, подвигаясь к ней ближе.
Он ощущал дрожь под ладонью и видел неуверенный взгляд Джоконды, полезшей в Запретную секцию вовсе не ради любопытства.
— Я и не пыталась… — прошептала она, пряча увлажнившиеся глаза.
Он обнял её так неожиданно, что Джеки пропустила вздох, а её сердце несколько ударов. Том и сам не понял, как такое произошло, просто какой-то необъяснимый порыв полностью стер с него амплуа старосты и превратил в обычного парня, обнимающего свою девушку, утешающего свою девушку. Это было так странно, что поначалу он даже не заметил, как сам стал успокаиваться от всех проблем, когда она обняла его в ответ. Пальцы пропускали мягкие бронзовые волосы, и Том не мог предположить, что это будет так приятно — просто быть с ней, быть с Джокондой Смит — такой хорошей, но заплутавшей не в те дебри девушкой. В нем появились странные чувства — возможно даже симпатия, но больше — покровительство. Ему хотелось защитить Джеки от необдуманных поступков, от фальшивых иллюзий, что можно ещё всё исправить. Вернуться в мир живых невозможно, только если оставить в этом мире частички себя…
Обнимая Джоконду, Риддл рассматривал своё кольцо; чтобы не случилось, ему удастся вернуться, ведь он единственный, кому удалось разорвать душу на три части — включая его самого. Что же там, за чертой?
Запах апельсина исходил от её волос, и Тому захотелось вздохнуть полной грудью, перенять этот аромат, запечатлеть его в памяти. Он никогда в жизни не испытывал жалости, не жалел о совершенных преступлениях, но Джоконда привносила в его жизнь что-то новое, неизведанное. Жалость к ней порождала еще большую симпатию, но что же в ней такого особенного? В том то и дело — ничего, не самая умная, пускай и красивая, разве что некоторые её жесты заставляют задуматься. Она повышала на него голос, даже ругалась за какие-то осечки, только подогревая к себе интерес…
— Пообещай мне, что больше не будешь изучать эти книги, хорошо, Джеки? — сказал он, отстранив её от себя и заглядывая в синие как летнее небо глаза.
Она осторожно кивнула, не отводя взгляда, одинокая слезинка замерла на её щеке. Сложно привыкнуть к обществу Тома Риддла, но сейчас в его черных, иногда неживых глазах была забота, может быть свойственная ему как старосте, но... она не была наигранной, Том пытался помочь Джеки осмыслить то, к чему могут привести любопытство и скорбь об ушедших. Некрономикон, да даже книги, содержащие ссылки на него — очень опасны. Есть издания, которые могут довести до сумасшествия...
Бедная-бедная Джеки, все же ей не удалось пережить собственные проблемы.
— Ты справишься… — двусмысленно произнес Том, затем улыбнулся и потянулся к её щеке, чтобы снять слезу поцелуем…
*
Прошу прощения, эта глава пока тоже не бечена, у моего редактора проблемы с компом, но надеюсь, что всё будет хорошо.
Просьба:
1.Если вы увидите какие-то недочеты, стилистические ошибки или опечатки —
Вечно с вами — Шинигами.
====== Рыцари Слизерина ======
Том проводил Джоконду до гостиной Хаффлпаффа, взяв с неё обещание больше не рыться в Запретной секции библиотеки. Встречные ученики не обращали на пару никакого внимания, у них даже в мыслях не было, что между этими двумя могут быть романтические отношения. Время близилось к одиннадцати, но уроки так и не начались. Студенты получали нагоняи от старост и дотошной миссис Норрис за столпотворения в коридорах. Если бы погода позволяла, то все бы высыпали на улицу; дождь только усиливался, не давая повода думать, что еще вчера кругом была снежная белизна. Костлявые ветки давно потерявших листву деревьев придавали еще больше мрачности и без того унылому замку с промокшими потемневшими стенами.
Том принял сложное решение: он должен поговорить с Цигнусом во что бы то не стало. Уверенности в том, что нужно сказать, не было, но он уже прибавил ходу, чтобы найти друга. Стайка младшекурсников попавшихся на пути, затихла в неверии, когда школьный староста промчался мимо них и даже не разогнал по гостиным. Слишком много времени ушло на осмысливание этого трудного разговора и поможет ли он хоть чем-нибудь, ведь на счету могли остаться считанные минуты, а может, и вовсе уже было поздно.
Том буквально влетел в Большой зал и беглым взглядом оглядел почти пустой стол Слизерина, Цигнуса там не было, среди немногочисленных студентов за столами других факультетов, оставшихся после завтрака, его тоже не нашлось. В компании хаффлпаффцев сидела Аврора: она что-то оживленно рассказывала Элоис и Мередит, совершенно не улавливая общего уныния. Неизменная улыбка сопутствовала каждому её слову, на мгновение она приставила руки к голове в подобии оленьих рогов. Подруги засмеялись, но поймав на себе несколько осуждающих взглядов, виновато опустили головы и затихли. Том поджал губы, мысленно делая себе выговор за то, что обращает внимание на такие мелочи, как непосредственность Уинтер, и повернулся к выходу, чтобы покинуть Большой зал, но не сдвинулся с места. На него шла проблема хогвартского переполоха. Тёмные волнистые волосы ниже плеч, такого же цвета глаза и невозмутимый вид: девушка совершенно не интересовалась Риддлом, словно и не было утреннего разговора о её проступке. Том собрался подарить ей испепеляющий взгляд, но внезапно понял, что это вовсе не Каллидора, а её близняшка, вряд ли посвященная в дела сестры. В неброском освещении холла возле Большого зала Том не сразу различил рэйвенкловский галстук и нашивку на мантии.
— Цедрелла, — позвал он, и когда совершенно непохожая на сестру характером девушка обернулась, он спросил: — Ты не видела Цигнуса?
Она пожала худенькими плечиками.
— Нет, я с раннего утра его не видела, ушла в теплицы. Профессор Монтгомери попросил меня поухаживать за урожаем мандрагор, пока… он и все учителя заняты, а у мандрагор кормление по режиму.
— Понятно, — как-то резко оборвал Том, у него не было времени выслушивать, каким насыщенным у Цедреллы было утро.
Она замялась, но потом прошла мимо него и засеменила к группке рэйвенкловцев, обложившихся пергаментами с домашними заданиями.
Том спешил в подземелья, где, скорее всего, собрался весь факультет, смакуя последние новости от Йена Розира, появившегося в замке. В гостиной действительно было много студентов всех курсов, стоило Риддлу появиться в проеме, как в помещении повисло неприятное молчание, а все глаза устремились к старосте.
— Есть новости? — спросила Дженна Шелли, мусоля в руках спортивный напульсник темно-бордового цвета.
— Где Цигнус?
Дженна оглядела присутствующих.
— Вроде был здесь…