Мёртвая столица
Шрифт:
— Ага, наш основной род занятий. И вот тебе второе задание: придумай, где нам спрятаться, так чтобы не увидели в реальном мире.
Проводник обвёл взглядом площадку. Столы и стулья у всех на виду — ни ширм, ни занавесок. У магазинов огромные окна и витрины в стенах, всё хорошо просматривается. Горшки с цветами…
Линсон подошёл к ближайшему, поставленному у самой дороги, и перегнулся через край — каменный сосуд доходил ему почти до пояса. От былого цветастого великолепия в этом мире остались лишь сухие тростинки, сиротливо торчащие из земли, но не это заинтересовало
— Если эти зубочистки превратятся в густую растительность, — Линсон потыкал пальцем по верхушкам обломанных веток, — то лучшего места, чем эта дырка в горшке, нам не найти.
— Надо же, а ты не растерял былой хватки, седой. Я удивлена, — одобрительно сказала Перри.
— Боюсь спросить, каким же ты меня представляла спустя пятнадцать лет. Отъевшимся брюхачом, годным только считать монеты да закидывать в рот стейки?
— Скорее, костлявым трупиком в развалинах Турты, — честно ответила девушка. — Но и вариант с толстяком не видится таким уж невозможным. Что-что, а голодать с Окулярами нам уж точно не приходится. Тем отраднее видеть, что Линсон остался Линсоном. Ну, чего ждём? Полезай.
Девушка пригласительно указала на горшок и вскарабкалась на каменную стенку следом за Линсоном.
— Вдвоём тут будет тесно, — сказал проводник, спрыгнув в отверстие «бублика».
— Ничего, уместимся.
От сидячего положения Перри сразу отказалась, дабы не светить макушками у самой кромки. Пришлось свернуться внизу калачиками, закинув ноги друг на друга.
— Теперь переходим. Готов?
Проводник кивнул и активировал процесс перехода. Их лица находились совсем близко, девушка сосредоточенно глядела перед собой. Левую половину её лица закрывала механическая маска с линзой.
Земля под боком увлажнилась и поросла сорняками, нависшие стенки горшка очистились в белый цвет; солнце прибавило яркости, но теперь едва пробивалось через густую зелень: цветы и травы, растущие из горшка, надёжно укрывали спрятавшихся под ними людей.
Вокруг зазвучали голоса.
— Анаро канэ.
— Киви ро линетана?
Линсон скептически скривился, не понимая ни слова. Девушка ехидно улыбнулась и скосила глаза вверх, вслушиваясь в ангельскую болтовню.
По плитам дороги и обеденной площадки топали лёгкие шаги; иные из ангелов проходили аккурат возле горшка, заставляя проводника напряжённо сжиматься. Слышался стук кружек о столы, высоко в небе хлопали крылья.
Охватив разом весь ансамбль звуков и голосов, можно было набросать на воображаемом холсте примерную картину жизни спального района небесного города. И чего-то в этой картине явственно не хватало. Наверное, утренней ругани крикливых тёток. Скрипа телег и матерных воплей бригадиров. Злобного собачьего лая из-за калиток и мявканья голодных кошек.
Одним словом, город был лишён суеты. Тихие умиротворённые кварталы, где все друг друга знают и доверяют, где никто никуда не спешит, а соседи собираются утром за столиком, чтобы насладиться ароматным чаем и обсудить последние новости. Здесь неоткуда ждать проблем, нет нужды оглядываться на ходу и держаться за кошелёк. Если доведётся встретить старость, Линсон совсем не отказался бы провести её именно в таком месте.
В стороне послышался тихий приятный голос. Негромко напевая себе под нос, молодая девица остановилась возле горшка и наклонила лейку над цветами. Вниз упало несколько прохладных капель.
Перри недоверчиво посмотрела на густые заросли и дала напарнику знак возвращаться. Полминуты спустя за стенками горшка снова раскинулось царство тишины и тлена. Выбравшись наружу, Линсон увидел на каменных плитах скелет с ржавой лейкой в костлявой пятерне. Вскоре он исчез вслед за живой хозяйкой, ответственной за полив всех цветов на площадке.
— Вот так мы и работаем, — сказала Перри, отряхнув руки. — Залазим в неприметное место и слушаем, о чём болтают крылатые.
— И о чём они говорили? — поинтересовался Линсон.
— О том да о сём. Осеннее похолодание, помолвка племянника, уход за домашними цветами. В общем, ничего стоящего. А вот вчера, ещё до вашего с Вилом прихода, вовсю сплетничали о вернувшейся из Бартелиона посланнице. С нетерпением ждали, каких же новостей она принесла. Видимо, ждут до сих пор, иначе бы весь город судачил о жутких свойствах нар'силена.
— Нет бы дать бедняжке отдохнуть, — усмехнулся проводник. — Сайтеми в Турте такого насмотрелась и натерпелась, что мне страшно было её одну в таверне оставлять.
— Плохо ты знаешь этот народец, Линсон, и особенно отряд Серебряных Крыльев. Элитная гвардия, как никак. Лучшие из лучших. Летуны вообще не имеют привычки страдать и жаловаться — даже простой люд, не говоря уже о воителях. Всегда такие самоуверенные, что аж тошно становится. Девица твоя, небось, уже примеряет медали и задирает нос от гордости, что успешно справилась с заданием. Вот бы посмеялась, скажи ей кто, что жалкий человечишка вздумал о ней переживать.
— Надеюсь, что так, — пожал плечами проводник. — Хотя тем вечером, когда мы расстались, вид у неё был довольно жалкий.
— Выбрось ты это из головы, — посоветовала Перри. — Ничего с ней не сделается. И вообще, что-то мы застоялись. Пошли дальше, Ханералл сам себя не изучит.
***
Эркон был не последним по площади городом в Бартелионе, но он и близко не дотягивал до размеров ангельской столицы. Перри и Линсон целый день гуляли по Ханераллу, осматривая районы на верхушках колонн и пересекая гигантские подвесные мосты. Спасали Окуляры, позволявшие сокращать путь, иначе бродить им по небесному городу до самой темноты.
Перри показала спутнику торговый и ремесленный районы, зоны отдыха и небольшие плантации, сооружённые прямо под небом. В воздушных доках Линсону довелось увидеть невиданных доселе существ, обитавших только в Кеварине: напоминая формой морских скатов, они достигали размеров среднего корабля и служили поднебесной расе транспортом, перевозящим крупные грузы. Отдыхая в крытых ангарах, левитирующие животные почти не двигались, что позволило Окуляру воссоздать их скелеты. Ангелы называли их велтуарами.