Мертвая ведьма пошла погулять
Шрифт:
Ставя пустой контейнер на грязную тарелку перед собой, я задумалась о том, бывает ли трансформация больнее, если ты всего лишь обычный человек. Судя по сдавленным мужским стонам, что доносились из ванной комнаты, прежде чем там зашумел душ, я бы сказала, что боль была примерно такой же.
Хотя я дважды оттерла себя мочалкой, мне все равно казалось, будто норочий запах по-прежнему таится под моими лавандовыми духами. Рваное ухо пульсировало болью, на шее остались проколы с красными ободками и тех местах, где Барон меня укусил, а левая нога была сплошь в синяках от падения с колеса для
Я все еще толком не ознакомила Айви и Дженкса с событиями последних дней, рассказав лишь о своем заключении в клетку, но даже не упомянув о том, сколько всего мне за время этого заключения довелось узнать. Айви промолчала, но я прекрасно знала, что ей до смерти хочется сказать мне, какой я была идиоткой, когда не заготовила себе заранее запасной вариант плана побега.
Сполоснув последний бокал, Айви протянула руку к крану и закрыла воду. Затем, поставив бокал на сушилку, повернулась и вытерла руки посудомоечным полотенцем. Наблюдение за тем, как высокая и стройная, целиком затянутая в кожу вампирша моет посуду, почти окупало входную плату в мою безумную жизнь.
– Ладно, дай-ка мне все это дело уразуметь, – сказала Айви, опираясь о столешницу. – Итак, Трент ловит тебя с поличным, но вместо того, чтобы сдать в ВБ, вписывает тебя в городские крысиные бои, рассчитывая тебя сломать и заставить на него работать? Так?
– Угу. – Я подтянула к себе пакет глазированного печенья, прислоненный к Айвиному компьютеру.
– Имеет смысл. – Оттолкнувшись от столешницы, Айви подошла забрать мою пустую тарелку. Помыв ее, она поставила тарелку сушиться рядом с бокалами. Помимо моих тарелок там не было никаких блюд, серебряной посуды или чаш. Лишь штук двадцать бокалов, из которых Айви пила апельсиновый сок.
– Когда ты в следующий раз пойдешь против кого-то вроде Трента, не сможем ли мы хотя бы разработать план на тот случай, если тебя поймают? – спросила Айви, стоя ко мне спиной. Плечи ее были заметно напряжены.
Досада оттянула мое внимание от пакета с печеньем. Я перевела дух, собираясь сказать Айви, что она может собрать все свои планы в большую стопку и пользоваться ими вместо туалетной бумаги, но затем заколебалась. Слишком уж напряжены были ее плечи, слишком скованной была поза. Я припомнила, как, по словам Дженкса, Айви все эти дни тревожилась, а также слова самой Айви насчет того, как мои нервные срывы заводят ее инстинкты. И заставила себя медленно выпустить пар.
– Конечно, – нерешительно отозвалась я. – Мы сможем составить надежный план на тот случай, если я напортачу, как только подготовим точно такой же и для тебя.
Дженкс откровенно заржал, и Айви бросила на него возмущенный взгляд.
– Мне такой план не требуется, – сказала она.
– Напиши его и прикнопь у телефона, – небрежно предложила я. – Я сделаю то же самое. – Разумеется, я наполовину шутила, но в то же самое время прикидывала, не сподобится ли Айви во всем своем туго-анальном великолепии и впрямь такой вариант провернуть.
Ничего мне не ответив, Айви, не удовлетворенная тем, что бокалы и тарелки будут сушиться сами по себе, принялась протирать их полотенцем. Я тем временем вовсю хрустела имбирным печеньем, наблюдая за тем, как плечи Айви расслабляются, а ее движения теряют свою несдержанную стремительность.
– Ты была права, – сказала я, прикидывая, что по крайней мере это признание я ей точно задолжала. – Раньше мне совсем не на кого было положиться… – Тут я заколебалась. – Як этому не привыкла.
Айви повернулась, удивляя меня облегчением, которым теперь буквально дышала ее поза.
– Брось, не стоит так беспокоиться.
– Ох, помилуйте, – вякнул из своей поварешки Дженкс. – А то меня сейчас стошнит от таких излияний.
Айви махнула в его сторону полотенцем. Внимательно за ней наблюдая, я заметила, что губы Айви кривятся в улыбке, пока она возвращалась к протирке бокалов и тарелок. Значит, когда я сохраняла спокойствие и шла на уступки, получалась колоссальная разница. Теперь, когда я об этом задумалась, я поняла, что именно компромиссы позволили нам в свое время целый год проработать вместе. Однако теперь, когда меня со всех сторон исключали нощи Айви, а не мои, сохранять спокойствие было гораздо сложнее. Я чувствовала себя уязвимой и все время нервничала.
– Видела бы ты ее, Рэчел, – громким, заговорщическим шепотом сказал Дженкс. – Как она дни и ночи напролет сидела над своими картами, лишь бы найти способ вырвать тебя из лап Трента. А я ей говорил, что нам всего лишь нужно постоянно следить и по возможности посодействовать.
– Заткнись, Дженкс. – Голос Айви внезапно сделался хриплым. В нем ясно слышалось предостережение. Запихнув себе в рот последнюю печенюшку, я встала выбросить пакет в мусорное ведро.
– У нее был составлен такой грандиозный план, – продолжил Дженкс. – Она подмела его с пола, пока ты принимала душ. Айви собиралась призвать тебе на помощь всех, кого только могла. Она даже со своей матушкой поговорила.
– Я непременно раздобуду кота, – напряженным голосом сказала Айви. – Здоровенного черного котяру.
Я стащила со столешницы пакет с хлебом в нарезке и отрыла мед из самых глубин кладовки, где я прятала его от Дженкса. Притащив хлеб и мед к столу, я села и устроилась поудобнее.
– Как славно, что ты сама оттуда сдула, – сказал Дженкс, раскачиваясь в поварешке и посылая по всей кухне лучики света. – А то ради твоего спасения Айви уже готова была растранжирить то малое, что еще у нее осталось. Опять.
– Моего кота будут звать Фейкоглот, – объявила Айви. – Я стану держать его в саду на голодном пайке.
С внезапно захлопнувшегося рта Дженкса мой взгляд резко переметнулся на Айви. Только что мы вели теплое и пушистое обсуждение без всяких намеков на укусы, вампирство или испуг. Что такое сделал Дженкс, чтобы разом все это разрушить?
– Послушай, Дженкс, – со вздохом сказала я. – Тебе что, больше заняться нечем?
– Ну почему же? Очень даже есть чем. – Слетев из поварешки на стол, феек сунул руку в струю меда, которую я как раз лила на ломоть хлеба. От тяжести сладкой добычи он опустился на дюйм, затем снова приподнялся. – Значит, ты собираешься его здесь оставить?