Мертвая вода
Шрифт:
— Находились люди, кто считал некромантию путем к вечной жизни. Но большинство всегда знали, что вечная жизнь — жизнь, противная самим законам природы. Не-жизнь. Человек, получивший подобное свойство — вечную юность, вечное существование — навеки проклят. Мне доводилось иметь дело с некромантами, брать их под стражу, отправлять на суд и казнь, даже убивать самой. И меня мог проклясть какой-нибудь некромант, надеясь подчинить себе. Я всегда страшилась этой участи…
Она обвела всех собравшихся взглядом, собираясь с духом.
— …но избежать не сумела.
Она ожидала чего угодно — плевков, яростных криков, паники.
Она почувствовала руку Брисигиды на плече и услышала тихий голос:
— Ты справилась лучше, чем я могла надеяться. Позволь теперь мне…
Жрица сделала шаг вперед.
— Я считаю, что всем вам нужно знать, что проклятие наложено не некромантом, и не является следствием неосторожности или опрометчивости Феликсы. Источник проклятия — Живая и Мертвая вода с Острова Жизни, артефакты, питаемые изначальными силами и несущие печать судьбы. Само провидение сотворило это с ней, взяв ее жизнь в уплату за спасение моей.
Феликса даже не заметила, как в руках Брис оказался тот самый сундучок с сосудами и древней магией. Жизнь и смерть, запечатанные в дереве.
— Мой святой долг, и как обязанной ей жизнью, и как жрицы Великой Матери Триединой, сопровождать ее на пути к спасению.
Моряки зашумели. Многие не верили — каждый пытался дернуть за рукав капитана и узнать, что тот думает по поводу таких новостей.
— Ни*я себе, б*ь, новости! — раскатисто ругался Кистень. — С мертвячкой плывем!
— По тебе так и не скажешь, что ты нежить, — подал голос квартирмейстер Киттерс, не переставая ковырять в зубах маленьким ножичком.
— Тихо! — рыкнул Акыр. Офицеры, многим из которых уже довелось почувствовать на себе его тяжелую руку и крутой нрав, тут же умолкли и успокоились. — Ты не похожа на других ходячих мертвецов. Не пахнешь мертвечиной, не гниешь, речь внятная… живых жрать не порываешься. В чем подвох?
Феликса услышала, как Брис глубоко вдохнула, и быстро заговорила, опередив жрицу:
— На сохранение человечности уходит немало сил, моих и Брисигиды. Скажу честно — наши совместные усилия будут помогать еще максимум года три. Но я рассчитываю не больше, чем на год.
— И что будет через год? — нахмурился капитан.
Феликса скривилась и поежилась, как при виде мерзкого насекомого, ползущего по телу, но ответила твердо:
— Через год я могу начать терять контроль над собой. Первое, что пострадает от некроза — это мозг. Мой рассудок будет постепенно угасать, уступая простейшим потребностям. По сути, одной потребности — жрать, потому что выживать больше не понадобится. Пока я помню, кто я, я смогу подавлять наклонности живого мертвеца, но угасшая память тоже оставит последствия. Мной станет руководить только голод, о прежней жизни будет напоминать лишь смутное беспокойство. В итоге останется одна ярость. Так выглядит большинство оживших мертвецов — вечный поиск, злоба и зудящее чувство, которому ты больше не помнишь названия. Мне повезло сохранить душу, но в таком сосуде, — она провела вдоль себя ладонями, — она не задержится. Если за год я не найду способ вернуть себе нормальную жизнь, я постараюсь уничтожить себя.
— Мы этого не обсуждали! — зашипела ей на ухо Брисигида. Феликса сжала ее руку и легонько кивнула, обещая вернуться к этому вопросу.
— Этот путь к спасению, — заговорил Кистень, — что это значит? Куда ты собираешься плыть?
За нее ответил Акыр.
— Это же очевидно, — хмыкнул капитан. — Владелица нашего корабля должна попасть на Остров Жизни. Я прав?
Феликса кивнула.
— Да брехня это все, остров-шмостров! — фыркнул штурман. — Сказочки ваши, ведьминские… Если и был когда, сгинул вместе с гномами, ельфами и прочими нимфами.
— Тогда бы и это, — Брис подняла повыше деревянный сундук, — сгинуло вместе с ними. Посмотри поближе, если не веришь. Такой древесины ты никогда не видел — и не увидишь, если только мы не найдем Остров.
— Арделорейские моряки искали его сотни лет, — напомнил горец. — А ты рассчитываешь найти за год?
— Да, — уверенно ответила Феликса. — Весь их опыт со мной. Я видела все судовые журналы Фарнисса и помню их почти наизусть. Если бы не революция, я уже была бы магистром магии. Я — дочь своего отца, а это значит, что я не только маг, но и боец. Я несколько лет изучала в рейдах проклятые воды. Я нашла способ плыть через архипелаг Смерти, а Брисигида сможет сделать так, что мы сумеем добраться до его сердца. Если кто и способен найти легендарный Остров Жизни, то это я.
Кистень присвистнул.
— Скромница…
— Скромность в число моих добродетелей не входит, — усмехнулась волшебница. — Между прочим, знал бы ты, как с этим непросто жить!
Кистень расхохотался.
— Да хрен с тобой, поплыли. Что ж мы, Остров Жизни будем искать на архипелаге Смерти?
— Парадоксально, но да. Фарнисс верил, что ключ к Острову стоит искать там, и у него были на то основания. Я доверяю его суждениям. Так что на Паланийских островах мы подготовимся к возвращению на проклятый архипелаг.
— Меня устраивает такой ответ, — решил Акыр. — В течение года я останусь с тобой на этом корабле. А после — посмотрим.
С этими словами он развернулся и ушел на нос к жене и дочери.
* * *
Через некоторое время офицеры, а за ними и матросня, разделились на две неравные группы: те, кто решил остаться на корабле со своим капитаном и Феликсой, и те, кто хотел сойти в паланийском порту.
— В порт заходить не будем, — категорически отказал им Акыр. — Возьмете шлюпку — на вас и одной хватит — и доплывете на веслах. Не хватало еще для вас, трусливых псов, сходни лишний раз спускать.
Возражать никто не решился.
* * *
Феликса весь день просидела на лестнице, ведущей на мостик. За пару часов до заката на горизонте стала видна бледная голубая полоса — самый южный остров Паланийского архипелага. У нее был тяжелый разговор с Акыром касательно Дины. Она прекрасно понимала, что никто в здравом уме не доверит ребенка живому мертвецу. То есть, она думала, что понимает, но Акыр смотрел на все иначе.
— Услуга за услугу, — вот что он ей заявил. — Ты за год научишь мою дочь всему, чему возможно. Будешь тратить на нее свое драгоценное время!