Мертвая земля
Шрифт:
– Мне этот человек тоже по душе. По крайней мере, он говорит, что думает.
– Хотя его жена… – начала Этельреда и тут же осеклась.
– Возможно, чем меньше говоришь о ней, тем лучше, – вскинув бровь, произнес Филипп.
Мы рассмеялись.
– Сразу после возращения из Норфолка вы должны отужинать у нас снова, – предложил Коулсвин.
– С превеликим удовольствием.
Ощутив легкий укол зависти при виде столь безоблачного семейного счастья, я простился со своими друзьями и пошел прочь. Мысли мои вертелись вокруг Эдварда и Джозефины Браун. Их ребенок уже должен был появиться на свет. Приехав в Норфолк, первым делом разыщу их, пообещал я себе.
Я шел куда глаза глядят;
– Я не шпион, – твердил он с сильным шотландским акцентом. – Я живу в Лондоне уже десять лет и все эти годы честно работаю…
– Если ты шотландец, то почему не сражаешься вместе со своими соотечественниками? – крикнул кто-то из толпы.
– Да ты, видно, не знаешь, что такое честь! – рявкнул здоровенный солдат, судя по всему зачинщик. Он поднял ногу, чтобы нанести очередной удар. – Эй ты, трусливый шпион, открой свою харю! Я отделаю тебя так, что и мать родная не узнает!
Толпа внезапно расступилась. К великому своему облегчению, я увидел внушительную фигуру в красной мантии, с золотой цепью на шее – то был лорд-мэр Эмкоут в сопровождении дюжины вооруженных дубинками констеблей. Лицо его, обрамленное длинной седой бородой, было искажено яростью. Рядом с ним стоял какой-то человек в офицерском мундире, высокий и тощий, с крючковатым носом и короткой каштановой бородой. На вид ему было лет сорок; выражение изборожденного шрамами лица свидетельствовало о характере властном и решительном.
– Именем короля, прекратите! – взревел лорд-мэр. – Богом клянусь, я отправлю вас всех на виселицу за мятеж и дезертирство! Капитан Друри, призовите своих людей к порядку! – Он метнул яростный взгляд на офицера, стоявшего рядом с ним.
Тот ответил не менее злобным взглядом, однако приказал солдатам встать по стойке смирно. Они незамедлительно повиновались, оставив злополучного шотландца. Мэр повернулся к толпе, которая на глазах начала редеть.
– Убирайтесь прочь! – крикнул он. – Здесь вам не петушиные бои!
Шотландец попытался встать, но ноги отказывались ему повиноваться; взгляд мой встретился со взглядом его заплывших глаз. Он сплюнул кровавую слюну вместе с двумя выбитыми зубами. Заметив это, капитан Друри ухмыльнулся так, что по спине моей пробежала дрожь.
– Что у вас здесь за разборки, ребята? – спросил он беззаботно, словно речь шла о не стоящей внимания ерунде.
– Мы решили прогуляться по городу, сэр, посмотреть, что там происходит, – ответил здоровенный парень, избивавший шотландца с особым рвением. – Этот шотландский ублюдок выполз из таверны и во всеуслышание обозвал англичан свиньями! Спустить ему это безнаказанно было бы для нас бесчестьем, сэр!
Шотландец, подняв разбитое лицо, бросил на лорд-мэра исполненный отчаяния взгляд. Он попытался оправдаться, но рот его был полон крови и голос звучал невнятно:
– Клянусь, я ничего такого не говорил! Я всего лишь покупал у разносчика книгу, а солдаты услышали мой акцент и набросились на меня! Я живу в Лондоне уже десять лет и честно зарабатываю свой хлеб…
– Как именно? – спросил лорд-мэр, глядя на бедолагу с нескрываемым отвращением. – Чем ты занимаешься?
– Я работаю у торговца зерном, сэр. Его зовут мастер Джексон, и его лавка находится у причала Трех Журавлей. Я доставляю зерно из доков, помогаю на складе, и все такое… У меня есть жена и дети…
– Вашим людям следует находиться в лагере, а не шататься по городу, устраивая заварухи, – процедил лорд-мэр, повернувшись к капитану Друри.
– Этот человек оскорбил их, – ответил капитан. – Вполне вероятно, он действительно шпион.
– Шпион не стал бы привлекать к себе внимания! – раздраженно возвысил голос лорд-мэр. – Богом клянусь, Друри, ваши солдаты слишком распустились, и я не намерен больше этого терпеть. Предупреждаю: я непременно сообщу лорду-протектору, что их поведение становится невыносимым. А теперь забирайте своих людей и ведите их в лагерь в Ислингтоне, который им не следует покидать!
Друри посмотрел на своих солдат и вновь повернулся к Эмкоуту.
– А что делать с этим шотландским псом, сэр? – спросил он, и в голосе его прозвучал откровенный вызов. – Неужели оскорбление солдат его величества сойдет мерзавцу с рук?
Эмкоут попытался было испепелить его исполненным ярости взглядом, но капитан даже бровью не повел. Лорд-мэр, испустив тяжкий вздох, обратился к констеблям:
– Отведите этого человека во Флитскую тюрьму. Пусть там его допросят с пристрастием.
Капитан Друри вновь растянул губы в своей жутковатой ухмылке, поклонился и приказал солдатам следовать за ним. Громко топоча, они удалились. Два констебля, схватив шотландца за руки, потащили его прочь; ноги несчастного волочились по булыжной мостовой, а по лицу стекали струйки крови.
Мне вспомнился мой старый друг капитан Джордж Ликон; он участвовал в обеих войнах с Францией и утонул на боевом корабле «Мэри Роуз». Да Ликон сгорел бы со стыда, если бы его подчиненные устроили нечто подобное. Однако затянувшаяся война, как видно, превращает людей в скотов. Булыжники, залитые кровью, блестели в ярком свете солнца. Глядя на них, я молил Господа впредь уберечь меня от таких зрелищ.
Часть вторая
Норидж
Глава 10
Предполагалось, что мы прибудем в Норидж в четверг, тринадцатого июня, вскоре после полудня. Путешествие было длительным: сначала на север через Мидлсекс и Хартфордшир, а потом на северо-восток, в сторону Норфолка. Солнечная теплая погода благоприятствовала нам, но после холодной зимы и дождливой весны дороги пребывали в плачевном состоянии. Множество раз лошадям приходилось тащиться по колено в жидкой грязи. Как я и опасался, для моей горбатой спины длительное путешествие стало тяжким испытанием; к тому времени, когда мы наконец оказались в Норфолке, я весь уже извелся от боли. Николас сочувственно относился к моей немощи, в то время как Тоби Локвуд настаивал на том, что следует ехать как можно быстрее; моих мучений он, казалось, не замечал. Гордость мешала мне объяснить Тоби, что быстрая езда для меня губительна; однако на второй день пути Овертон поговорил с ним, после чего Локвуд несколько сбавил скорость. Теперь мы подстегивали лошадей, лишь завидев на дороге группу бродяг; таковых было предостаточно, и все они тащились на юг, в Лондон.