Мертвая земля
Шрифт:
– У вас есть какие-нибудь соображения относительно того, где Эдит Болейн могла находиться в течение последних девяти лет?
– Откуда мне знать? – в очередной раз пожал плечами Вайтерингтон. – Вероятно, она нашла где-то приют. Вдали от здешних мест.
– Все-таки странно, что тело убитой было обнаружено именно на границе между вашими владениями и владениями Болейна, – заметил я.
– Что вы имеете в виду, сэр? – грозно возвысил голос Вайтерингтон.
– Ровным счетом ничего. Просто выбор места преступления меня удивил. И с телом обошлись, мягко говоря, самым странным образом.
– Возможно, Болейн назначил своей жене встречу на мосту. А когда она явилась, вышел из себя и прикончил ее. Хотя он и рохля, однако у него случаются приступы бешенства.
В дверь постучали; в комнату вошел слуга по имени Шукбору, а вслед за ним – исхудалый, убеленный сединами старик. Он робко переминался с ноги на ногу и мял в руках засаленную шапку. Я догадался, что Шукбору служит у Вайтерингтона управляющим и выполняет примерно те же обязанности, что и Чаури в поместье Болейна. На вид ему было лет сорок, он был хорошо сложен и широк в плечах, с квадратным лицом и тяжелым подбородком. Бросив на испуганного старика презрительный взгляд, Шукбору обратился к своему хозяину:
– Я привел Кемпсли, сэр. Вы были правы: он спал в своей хижине. По дороге сюда старик имел наглость жаловаться, что ему трудно справляться с таким множеством овец, и просил выделить ему в помощь мальчика-подпаска.
– Если ему трудно управляться с овцами, он может убираться прочь, – бросил Вайтерингтон. И обратился к пастуху: – Ты хочешь бродить по дорогам, собирая милостыню, старый пень?
– Нет, сэр.
– Значит, кончай ныть. Вот эти два джентльмена желают расспросить тебя об убийстве жены Болейна. Хотят узнать, что ты видел в тот день.
– Дык я уже давал эти, как их… показы.
– Показания, – с улыбкой поправил я. – Да, я читал ваши показания. Полагаю, обнаружив тело, вы пришли в ужас?
– Верно, сэр. Было от чего испугаться. Словно сами черти из ада явились сюда поизгаляться над бедной женщиной. Поначалу-то я подумал, что это овца завязла в грязи, – было ведь совсем рано, едва начало светать. Но когда подошел поближе и увидел, что это женщина… – Страшное воспоминание заставило пастуха содрогнуться.
– А следы вы видели? Там ведь должны были остаться следы!
– Как же, сэр, видал! Большие такие следы, от здоровенных ботинок. Они тянулись по грязи от того пастбища, что на стороне мастера Болейна.
– Как вы полагаете, тело оказалось там ночью?
– А когда же еще, сэр? Накануне я торчал там с овцами до самой темноты. Часов до девяти. И у ручья не было ни души.
– Как вы считаете, тот, кто это совершил, был хорошо знаком с местностью?
Кемпсли убежденно кивнул:
– Наверняка, сэр! Ему ведь пришлось идти в полной темноте, да еще и тащить на руках бедную миссис Болейн, да упокоит Господь ее душу.
– Злоумышленник должен был обладать изрядной физической силой. Согласны?
– Да уж конечно, сэр. По правде сказать, меня берут сомнения, что такое можно провернуть в одиночку.
– Твои сомнения, домыслы и предположения никого не интересуют, – вмешался Вайтерингтон.
– Напротив, – возразил я, – подобные предположения могут быть нам весьма полезны. Давайте вернемся к следам. Скажите, то не могли быть следы от двух пар ботинок?
– Следов было слишком много, сэр, они все перепутались, так что поди разберись, – сдвинув брови, пробормотал Кемпсли. – Все следы были от больших тяжелых ботинок, ничего другого, сэр, я вам сказать не могу.
– Я вам очень благодарен, любезнейший. Не буду больше вас задерживать. Можете возвращаться к своим овцам.
Управляющий кивнул, и старый пастух поспешно вышел прочь. Вайтерингтон взглянул сначала на Шукбору, а потом на нас:
– Здесь есть еще один человек, с которым, как я полагаю, вам стоит познакомиться. – Он кивнул управляющему, тот вышел и через минуту вернулся, таща за локоть парня лет двадцати. Парень был высок и отличался крепким сложением, однако на лице его застыло отсутствующее выражение, а из уголка рта сочилась струйка слюны. Каштановые его волосы были спутаны, а борода висела клочьями. – Это Ральф, – сообщил Вайтерингтон. – Он работает на моих землях вместе с отцом и братьями. Весной он был среди тех, кого я послал захватить земли, принадлежащие мне по закону. – Помещик зашелся лающим смехом. – Тогда Ральф был сильным парнем и хорошим работником. Теперь-то он малость переменился, верно, Ральф?
Парень вперил в него пустой взгляд.
– Я… Ральф, – пробормотал он. А затем расплылся в улыбке и сообщил: – Я знаю стишок: «Катись, катись, колечко…»
– Заткнись, – перебил Шукбору, сжимая его руку повыше локтя.
Крестьянин послушно смолк.
– Покажи джентльменам свою голову, Ральф, – приказал Вайтерингтон.
– Не хочу! – заупрямился парень.
В следующее мгновение он пронзительно взвизгнул, так как Шукбору заставил его нагнуться и продемонстрировать нам свою макушку. На белой залысине темнел здоровенный шрам; судя по тому, что вокруг образовалась изрядная выемка, беднягу ударили по черепу чем-то тяжелым.
– Не слишком приятное зрелище, согласитесь, мастер Шардлейк? – вопросил Вайтерингтон. – Работа Джеральда Болейна. Эти два молодых подонка, сыновья моего соседа, созвали кучу своих друзей – таких же отпетых головорезов, как они сами. Обычно подобные драки заканчиваются разбитыми носами да парой сломанных ребер. Но близнецы были вооружены тяжеленными дубинками, и тот из них, что без шрама на морде, огрел этой дубинкой Ральфа по голове. Удивительно, как он не убил бедолагу. Но мозги он ему отшиб напрочь, сами видите. Уведи его, Шукбору, – махнул он рукой. – А то он того и гляди разорется.
– Если есть свидетели того, что Джеральд Болейн превратил этого человека в калеку, то злоумышленник должен ответить по закону, – заметил Николас после того, как несчастного парня увели. – За такие дела могут и на виселицу отправить.
Вайтерингтон растерянно заерзал в кресле:
– Мне ни к чему поднимать шум. Не хватало еще объяснять, почему мои люди оказались на землях, которые Болейн считает своими. Ральфу все равно уже ничем не поможешь. Родные о нем заботятся, я даю им немного денег. – Он вперил в меня пристальный взгляд. – И должен вам сказать, мастер Шардлейк, я приказал слугам хорошенько охранять дом, особенно по ночам. Мастер Болейн сидит в тюрьме, но его милые сыночки разгуливают на свободе.