Мертвецы зимы
Шрифт:
Косов отпустил его. Месье Понд покатился вниз, и скоро исчез из виду. Косов повернулся ко мне.
Вскрикнув, я бросилась бежать к зданию клиники.
Каким-то образом я добралась до двери, плача и крича на бегу. Я захлопнула дверь за спиной, и, задыхаясь, прислонилась к ней. Прихожая была очень темной, но сквозь замерзшее стекло я различила светящийся силуэт Косова. Я даже не думала о том, как мне прогнать этого монстра. Я была слишком напугана.
На мое плечо опустилась рука. Я, сглотнув, обернулась. Это была мадам Блум, смотрящая на меня пустыми глазами,
— Добрый вечер, Мария, милочка. Мы так беспокоились о тебе.
Письмо от мистера Невилла
Сент-Кристоф,
6 декабря 1783
Октавиус, мой милый друг!
Чтоб все часы остановились и меня сдуло ветром, как перышко! Лечение действует! Я не знаю, как и почему, но оно поистине чудесно. Я чувствую себя намного лучше. Я могу с легкостью взбежать вверх по лестнице, и (только не говори ни одной живой душе!) я могу спокойно попыхивать трубкой без ощущения, что это последнее удовольствие в моей жизни.
Это прекрасно — хотя у меня лишь смутные воспоминания о том, как я начал получать это лечение, но могу сказать тебе: завтра я пойду на пляж вместе с другими за новой порцией свежего морского воздуха.
Я вошел в гостиную, заметив, что насвистываю легкомысленный мотивчик. Мрачные Сестрицы уже сидели там — Оливия и Хелена Элквитин, наигрывая довольно грустную песенку. При моем появлении они отложили инструменты. Хелена тотчас же схватила бумагу и начала строчить на ней свои дурацкие числа, а ее толстуха-сестрица вежливо заговорила со мной.
— Вижу, вам намного лучше, мистер Невилл, — сказала Оливия.
— Благодарю, мадам, вы очень добры, — ответил я. — А вы все еще бледны.
Странно, но я почувствовал, что краснею, когда заговорил с ней. Неожиданно.
Она вздохнула.
— Я уже давно не получала никакого лечения. Потому что мне ничего не помогает.
— Ох, — сказал я, опустив голову. — Я и не знал, что ваша болезнь так прогрессирует. Примите мои соболезнования, мадам, — слишком пафосно. Ну а что еще сказать женщине, когда она сообщает вам, что стоит одной ногой в гробу? Я осмотрел ее, ища признаки неизбежного поражения в борьбе с болезнью, но вместо этого впервые заметил, что Оливия Элквитин — очень даже симпатичная женщина. А ее кожа матовая как фарфор.
Хелена оторвалась от своей писанины и нахмурилась, черты ее лица еще больше заострились.
— Моя сестра, — начала Оливия, смутившись, — она все еще получает лечение. Но по какой-то причине… я… Боюсь, Доктор Блум не собирается давать мне исцеление.
Она закашлялась, и в первый раз я услышал жуткий хрип в ее груди.
— Но он очень добр, — она осеклась. — Да, очень добрый.
Мне сразу стало стыдно за то, что я так расхвастался перед ней улучшением здоровья. Я мягко коснулся ее руки.
— О, моя дорогая, — сказал я, впервые чувствуя нежность и жалость к кому-то другому. — Мне очень жаль это слышать.
— Спасибо
Некоторое время мы сидели в тишине, прерываемой лишь царапаньем пера ее сестры, все еще занятой своими числами.
Обязуюсь уведомлять тебя о малейших положительных изменениях в моем состоянии.
Твой преданный слуга, Генри Невилл.
Что вспомнила Эми
Дверь в комнату князя Бориса распахнулась. Мы спасены!
— Доктора вызывали? — весело прокричал Доктор Смит, вваливаясь в комнату. — Простите за опоздание, выламывание плечом запертой двери не так просто, как кажется.
Он вздохнул, потом оглядел комнату с героическим и безумным видом и просиял, заметив меня.
— Привет, Эми! О, я так рад тебя видеть!
И он обнял меня и поцеловал, прямо здесь и сейчас.
— О, как от тебя приятно пахнет!
Я должна была его поцеловать за спасение. И сделала это, а потом попыталась оттолкнуть его от себя.
— Осторожней, дорогой! — запротестовала я. — Не увлекайся, у меня есть муж!
— Разве? — Доктор Смит моргнул, на секунду опешив. Он осмотрел меня с головы до ног, заглянул мне в глаза, и мне на миг стало не по себе. — А ну да, думаю, что есть.
— Так она говорит все время, — пробурчал князь Борис с кровати.
— Расскажи мне об этом, — Доктор Смит зевнул, похлопав себя по рту. — Он довольно милый мальчик, если тебе нравится такой слабый апельсиновый сквош [4] , — он скорчил рожу, грубиян, и повернулся к Борису: — Привет! Кто вы?
Борис взглянул на него и представился.
— Мило, — фыркнула я. — Вы, мужчины, всегда так. Узнаёте друг друга получше и начинаете высмеивать мои предпочтения. Гениально.
4
Слабоалкогольный коктейль (прим. переводчика).
Доктор Смит хрюкнул от смеха. Я ткнула его локтем в ребра, указав на князя Бориса.
— Можешь ли ты что-нибудь для него сделать? — спросила я шепотом. — Он очень болен.
— В самом деле? — тон Доктора стал заинтересованным. Он заглянул князю в глаза, проверяя зрачки. — Хм..
Он помолчал. Сделал паузу в стиле Саймона Ковелла [5] перед удачным броском.
Он полез в карман, достал оттуда какой-то предмет и прижал им язык князя Бориса.
— Скажите «А-а!»
5
Саймон Ковелл — британский теннисист (прим переводчика).