Мертвое озеро
Шрифт:
– - Куда ушел тот… тот, что вот тут сидел со мной?
– - Ушли-с!
– - отвечал служитель.-- Известно, расплатились и ушли! Что прикажете?
– - прибавил он, махнув полотенцем по столу и принимая новых гостей.
У Генриха подкосились ноги, и он едва дошел до буфета.
– - Не знаете ли вы… вон того, что там со мной обедал?
– - спросил он у буфетчика, который, с засученными рукавами красной рубахи, гремел чайной посудой, расставляя ее на подносе.
– - Чего-с?
– - крикнул он, продолжая делать свое дело.
Генрих тоскливо повторил вопрос.
– -
И буфетчик махнул рукой.
– - Да как же это?
– - проговорил Генрих и, постояв, вышел из трактира и отправился на постоялый двор, где остановился, осматривая дорогой всех с ног до головы.
На постоялом дворе он получил о доверенном ответы, еще менее удовлетворительные. Но это не могло увеличить его тоски, которая охватила его душу при первой догадке. "Зачем,-- думал себе Генрих,-- честному человеку вдруг уйти куда бы то ни было, не сказав ему ни слова, и притом уйти в шляпе с чужими деньгами". Однако ж он снова возвратился в трактир, где обедал, и снова услышал те же ответы от служителя и буфетчика, который, сверх того, заинтересованный убитым видом и дрожавшим голосом Генриха, спросил:
– - Да вам на что его, батюшка?
– - Как на что!
– - отвечал Генрих тихо, как человек, измученный горем.-- Он ушел… в своей шляпе.
Буфетчик выпучил на него глаза в недоумении.
– - То есть в вашей шляпе, хотели вы сказать?
– - заметил он, переглянувшись с товарищем, стоявшим за буфетом.
– - Нет, в своей… да там были мои деньги… то есть не мои…
Генрих замолк, вздохнув.
– - Много денег?
– - спросил буфетчик, снова переглянувшись с товарищем, вероятно сомневаясь, как, дескать, его деньги попали в чужую шляпу.
– - Сорок тысяч,-- проговорил Генрих машинально и пошел от буфета.
– - Никак совсем рехнулся малый-то!
– - сказал буфетчик своему товарищу.-- Слышь ты: сорок тысяч, говорит, в чужой шляпе!
– - А бог его знает,-- возразил тот, провожая глазами Генриха, который между тем выходил вон из трактира,-- может, и впрямь так было.
– - В шляпе! сорок тысяч!
– - повторил буфетчик в размышлении и, помолчав, прибавил: -- Эк его угораздило!
Через час Генрих стоял в стороне от ярмарки на мосту небольшой речки. Опершись на перилы, он в каком-то окаменелом положении всматривался в черную неподвижную воду и не замечал проходивших мимо торговцев, которые весело и шумно расходились с ярмарки по своим временным квартирам.
Ч асть двенадцатая
Глава LVI
Потеря места управляющего была ощутительна Ивану Софронычу, любившему деревенскую жизнь и деятельность. Но он не ожидал гибельных последствий, которые повлекла она за собою.
Спустя несколько дней после ссоры Тавровского с управляющим к Ивану Софронычу явился господин, совершенно незнакомый, и просил уделить ему четверть часа времени.
– - Позвольте узнать, с кем имею честь говорить?
– - спросил Понизовкин.
– - Переваленко-Зацепа,
– - Я к вашим услугам,-- сказал ему Иван Софроныч.-- Но какое дело вы можете иметь до меня?
– - А вот: вы, батюшка, были управляющим у ‹господина› Тавровского в Софоновке?
– - Так точно.
– - В числе угодий приняли вы лесу строевого и дровяного семь тысяч пятьдесят десятин?
– - Принял.
– - Приняли? ну и будем помнить: приняли семь тысяч пятьдесят десятин лесу,-- значительно произнес Переваленко-Зацепа и продолжал: -- В ведомости вашей, ныне представленной владельцу, означено налицо: строевого лесу две тысячи шестьсот десятин, дровяного -- четыре тысячи триста шестьдесят; а всего -- шесть тысяч девятьсот шестьдесят десятин?
– - Так,-- отвечал Иван Софроныч.-- Но я не понимаю, почему должен отвечать вам.
– - Я новый управляющий господина Тавровского,-- отвечал Зацепа с низким поклоном.-- Извините, батюшка, может, что грубое сказал: я человек простой; но душа у меня добрая,-- прибавил он скороговоркой, как бы в скобках, и продолжал прежним голосом: -- Если угодно удостовериться, документец со мной.
Он отправился в свой карман и вручил Ивану Софронычу документ. Пока Иван Софроныч рассматривал доверенность, данную Тавровским новому управляющему, Зацепа говорил:
– - Изволите усмотреть: мне поручено управление Софоновым и мне же вверено принять имение согласно описи, и в чем окажется недочет…
– - Недочета ни в чем оказаться не может,-- перебил Иван Софроныч.-- Напротив, имение улучшено и доход увеличен.
– - Не сомневаюсь. Но желаю знать -- извините грубое слово, не умею говорить красно,-- куда девалось девяносто десятин строевого лесу?
– - Лес продан.
– - Так-с. С разрешения владельца?
– - Я имел нужду в наличных деньгах и нашел выгодным продать часть леса,-- сказал Понизовкин.
– - Так-с. Но в доверенности вашей было ли упомянуто о праве продавать что-либо?
– - Нет-с. Но я имел словесное разрешение владельца действовать по своему усмотрению в некоторых случаях.
– - Стало быть, мне необходимо узнать, подходит ли под сказанное разрешение продажа леса?
– - заметил новый управляющий.-- И прекрасно, батюшка! Подходит, так и беспокоить вас больше не буду!
– - Что же, если нет?
– - спросил с беспокойством Иван Софроныч.-- Во всяком случае деньги не пропали: ими исправлена и улучшена фабрика, которая теперь в полном ходу…