Мертвые не разговаривают
Шрифт:
— Понятно… – голос охранника не изменился. Он прошел к стоящему у стены высокому стулу, сел на него.
— Помогите, — Андрей шагнул к мужчине. В груди что-то надрывно ворочалось, будто пыталось выбраться наружу.
— Я не врач, — охранник пожал плечами. — К тому же не могу оставить пост. Вы же понимаете – служба.
— Какая служба?! Там человек умирает!
— Сожалею. Вы знаете, что неквалифицированная помощь часто приводит к еще худшим последствиям, чем неоказание помощи вовсе?
— Чего? — до Андрея с трудом доходил смысл
Охранник тяжело вздохнул, подошел к Андрею, забрал у него трубку. Морщинистое лицо искривилось, точно от сильного омерзения. Держа телефон двумя пальцами, он достал из внутреннего кармана чистый платок, тщательно протер пластик.
— Скажи номер, я сам позвоню! — не выдержал Андрей.
— Спокойно. Не надо нервничать. Судя по вашему виду, волноваться вам вредно.
Андрей дернулся, попытался вырвать телефон из руки охранника, но тот легко отвел руку в сторону. Его взгляд, выражение лица, даже движения – все говорило о застарелой и непробиваемой скуке.
— Не балуй, — охранник вернулся к своему стулу, набрал на телефоне номер. Не прошло и нескольких секунд, как трубку взяли, и мужчина в нескольких словах обрисовал сложившуюся ситуацию, назвал место предполагаемой аварии.
— Они приедут? — спросил Андрей.
— Да.
— Когда?
— Скоро. Что с вами? Хотите воды?
— Там умирает женщина, которую я знаю несколько лет! — Андрей указал в сторону дороги. — Умирает по моей вине! И вы спрашивает, что со мной?
Охранник пожал плечами, смолчал.
— Вы не слышали шума аварии? Не слышали гудка?
— Слышал. Я же не глухой.
— Тогда почему сразу не вызвали скорую? — опешил Андрей.
— У меня были дела. К тому же я не видел, что там случилось.
Невозмутимость морщинистого урода поражала. Он сидел и вел себя так, будто ничего экстраординарного не случилось. Будто не случилось вообще ничего.
— Буду ждать их у машины, — сказал Андрей и двинулся к дверям.
— Нет, — вздохнул охранник.
— Что нет?
— Будет лучше, если подождете здесь. Там вы ничем не поможете.
— У вас с головой все в порядке?
— Конечно. Вы, наверное, ехали заправиться. Так? Сейчас оператор разберется с предыдущим клиентом и обслужит вас.
— Прощайте, — Андрей более не желал слушать сумасшедшей чуши.
«Хороший город, хорошие люди…»
Охотно верится.
Он успел сделать всего один шаг, когда услышал тихий скрип стула, краем глаза увидел размытое движение. В грудь сильно толкнуло. По телу Андрея прокатилась болезненная судорога, вызвавшая приступ рвоты. В животе заворочался тошнотворный слизень, но выползти наружу так и не смог.
Охранник стоял вплотную, вцепившись Андрею в грудки. В его иссиня–черных глазах сверкала ярость. Морщины шевелились, точно клубок копошащихся червей.
— Я сказал – сиди здесь! — прошипел он и оттолкнул Андрея от себя. Тот отлетел к прилавку с кассовым аппаратом, сильно приложился спиной, но чудом устоял на ногах.
Сон?!
Охранник снял с пояса дубинку.
— Я сломаю тебе ноги, — проговорил он. Спокойствие, вернувшееся в его слова, заставило попятиться. — Зачем тебе ноги? Ты попал в аварию, убил человека – убил свою подругу, а все еще ходишь. Это несправедливо. Не находишь?
— Я сам решу свои проблемы, — Андрей бросал отрывистые взгляды на прилавок, выискивая хоть что-то, чем можно защититься. Впрочем, собственные дрожащие руки и спазмы по всему телу вряд ли позволят ему оказать должное сопротивление.
— Такие, как ты, их даже не видят. Торопитесь. Всегда торопитесь. Скажи – экономия минуты так важна? Важнее чьей-то жизни?
— Что? — Андрей продолжал пятиться вдоль прилавка, а охранник все наступал. Неспешно, но неотвратимо.
— Не понимаешь? Ты – убийца. А убийца нуждается в наказании. Жаль, официальное правосудие не способно воздать тебе в полной мере. Это ничего. Всегда есть те, кто встанет на сторону закона. Настоящего закона, а не того убожества, о которое вытирают ноги ублюдки вроде тебя. Хочешь изменить страну – начни с себя.
Андрей откинул крышку прилавка, перевалился за него. В боку ужасно кололо, во рту снова появился кислый привкус.
— Боишься? Это хорошо. Но бояться следовало раньше, когда садился за руль. Когда чувствовал себя королем дороги.
— Вы потеряли кого-то в аварии? — осенило Андрея.
Охранник криво ухмыльнулся.
— Разве это так важно?
Неуловимо быстро он замахнулся дубинкой и обрушил ее на прилавок, сметая с него все. На пол полетели газеты и журналы, посыпалась какая-то мелочевка, загрохотали металлические держатели.
Андрей рванул полуоткрытую дверь, ввалился в полумрак.
— Они были всем для меня! — неслось вслед. — Всем!..
Опираясь о стену, он быстро миновал короткий коридор – и оказался… наверное, это можно назвать небольшим складом. На деревянных стеллажах стояли коробки, лежали какие-то упаковки. У одной из стен застыл большой двухдверный холодильник. Вроде бы самый обычный, только подрагивающий, будто перед ним из пола бил поток горячего воздуха.
В центре складской комнаты стоял стол с небольшими пластиковыми контейнерами, в которых обычно носят еду. Рядом с контейнерами, накрытое белым полотенцем, застыло что-то круглое.
Арбуз?
За спиной раздались твердые, по–прежнему неторопливые, шаги.
Держась за бок, покалывание в котором разрослось пожирающим плоть жаром, Андрей направился через склад к выходу. Взгляд неотрывно приклеился к массивной металлической двери. Если она заперта – можно заказывать отходную.
Дверь не была заперта. Ее даже не пришлось открывать – распахнулась сама перед самым носом Андрея, чуть было не влепившись тому в лицо. Хорошо, успел поднять руки. Звук гулкого удара наполнил небольшое помещение. Кости рук будто разлетелись мельчайшим крошевом. Андрей вскрикнул, отшатнулся.