Мертвые воды Московского моря
Шрифт:
– Я поняла! Вы меня проверяете, да? Вы хотите увидеть, насколько я заинтересована наследством, – верно? Потому что вы пытаетесь угадать, могла ли я подстроить убийство Афаназия с целью его наследства… Ну что, я угадала?
– Не без того, – не стал спорить Кис.
– Так вот, чтобы вы знали: мне плевать на наследство! Я любила Афаназия, а не его деньги! Таких мужчин больше нет!
Алексей в ответ не сказал ни слова. Это тоже был один из его маленьких приемов: в отсутствие его реплик человек начинает невольно заполнять паузу и говорит куда больше, чем в ситуации «вопрос – ответ».
Так оно и случилось. Помолчав,
– Спасибо за предложение помочь… Но я сама управлюсь. Я проконсультируюсь во французском посольстве, как сделать, чтобы российские власти признали наш марьяж, заключенный во Франции… Не думаю, что это сложно. Я знаю, в России надо давать под столом… – Увидев озадаченную физиономию сыщика, она поправилась: – Надо давать взятки! Я их дам.
Алексей молчал.
– Я понимаю, это ваша работа – подозревать всех. Но меня не наследство интересует! Я хочу, чтобы все знали, что я его жена! Понимаете вы это?!
Кис согласно кивнул, и Жюли продолжила:
– И пусть Яна это тоже знает!
– Яна утонула, – напомнил ей детектив.
– Я помню. Но от нее всего можно ожидать! А вдруг не утонула? Вдруг уехала в Сочи, к примеру?
– Без багажа? Без паспорта?
– Не знаю! Так Афаназий говорил: от дочки всего можно ожидать! Он поэтому не хотел, чтобы я приезжала! Он боялся ей сказать обо мне! Понимаете, он – большой мужчина – боялся! Мне это было, честно скажу, обидно… Но мы любили друг друга… Афаназий был удивительным человеком, удивительным мужчиной… Сильный, нежный, щедрый… Я не о деньгах – я о душе… Если вам понятно, о чем речь.
Она несколько подозрительно окинула взглядом Алексея: что он способен просечь в таких тонких материях?
Кис что-то вякнул: понимаю, мол. Но ее это, видимо, не удовлетворило, и она добавила:
– Если вы думаете, что я купилась на его деньги, то вы ошибаетесь. Хотя не буду врать: приятно, когда вам делают подарки. Деньги – это не просто сумма в рублях или евро. Деньги – это возможность сделать жест. Тот, у кого их нет, не в состоянии произнести свою любовь в подарке. Вот этот браслет – видите? – это дар любви… У меня высокие требования к мужчинам, но деньги в них отнюдь не делают приоритет. Тем не менее они очень украшают жизнь. Если вам это кажется циничным, то я ничем не могу вам помочь!
– Мне не кажется циничным, – заверил ее Алексей. – Так вы будете оформлять наследство?
– Если вы говорите, что оно мне полагается…
– Полагается.
– …То почему бы и нет?
– Получить его раньше, чем через шесть месяцев, вы не сможете, – это срок, который дается с целью выявить прочих наследников, если таковые имеются. Но подготовить необходимые документы и отдать их нотариусу имеет смысл сейчас. Если через шесть месяцев никто иной не предъявит свои права (завещание, к примеру), то вы наследство получите… К слову, ввиду предстоящих вам разъездов: у вас нет машины, и я мог бы вас повозить по инстанциям.
«И последить, куда ты, Юлечка, поедешь да зачем…» – мысленно добавил Кис.
– Я возьму метро. Не беспокойтесь.
Ну, метро так метро, «возьмешь» так возьмешь. Алексей еще разочек напомнил, что готов ей посодействовать, и больше не стал обременять Жюли своим присутствием.
«Ну и что? – думал он, заводя свою «Ниву». – Что ты почерпнул из этого разговора? Да ни-че-го!!!
Жюли убить Карачаева, да еще и Яну, никак не могла. Хотя бы по той причине, что, как с точностью установил Кис, ее не было в Москве в это время. Могла ли она нанять киллера? Причем такого хваткого, который сумел бы сам сориентироваться на местности? Ведь Жюли, не находясь в Москве, никак не могла дать ему необходимую информацию – только самую общую наводку о планах Карачаева и Яны…
Подобное предположение выглядело маловероятным. Но и не совсем невозможным. Киллеры всякие бывают, хотя подавляющее их большинство суть пройдохи, решившие, что подобным промыслом можно легко поживиться. И все же, пусть даже самый профессиональный киллер, как он мог втереться в семью Карачаева, разведать, кто, куда и когда едет, узнать все о диабете, пробраться в квартиру, подменить инсулин, с точностью до минуты подстеречь Яну на Московском море?! Киллер – это не более чем наемный убийца, а отнюдь не волшебник. Найти место для выстрела, чтобы подстеречь жертву, выходящую из своего подъезда, – это да. Тем более что заказчик дает сразу и имя, и адресок жертвы… Но провести самостоятельно подобное следствие, не вызвав подозрений?
Существовали, конечно, и специалисты по «несчастным случаям». Но и в таких делах, насколько знал Алексей, подобные профессионалы получали достаточно полную информацию на блюдечке, из рук заказчика, – это раз. А два: подобные специалисты очень редки, и выйти на них обычному человеку, далекому от криминальной среды, крайне трудно…
Так что в слове «маловероятно» куда больший удельный вес имела часть «мало», чем часть «вероятно».
Глава 18
Крутилась у него еще одна мыслишка, куда более невероятная, чем найм из Парижа киллера в Москве. Мыслишка заключалась в том…
По правде говоря, Алексею было даже стыдно ее произнести вслух, до того она казалась нелепой. А все ж она крутилась. И он отважился сформулировать ее для себя: А НЕ МОГЛА ЛИ ЯНА ИНСЦЕНИРОВАТЬ СВОЮ СМЕРТЬ? Не могла ли она добраться вплавь до берега? И теперь где-то прятаться?
В таком случае концепция преступления существенно меняется: тогда мы уже имеем дело не с двумя убийствами, а с одним. И тогда Яна снова входит в число подозреваемых: она могла подменить инсулин как раз перед своим отъездом, правильно рассчитав, что очередь до этого картриджа дойдет в те дни, когда ее не будет дома. Что его подаст Карачаеву Кеша собственными руками, предвидеть было невозможно. Скорее в таком раскладе она предполагала, что любимый папа сам возьмет и сам себе укол сделает, как это было всегда…
Но Яна не могла наследовать после Карачаева, вот в чем загвоздка! Она не удочерена. Зато наследует Жюли – внезапно возникшая жена Карачаева…
Оставалось только допустить еще одну и еще более бредовую мысль: что Яна – это и есть Жюли. Вернее, что Жюли – это Яна.
И, между прочим, если вдуматься… то некоторое сходство, хоть и отдаленное, между двумя женщинами имеется… Кис судил по фотографии Яны, так как «живьем» ее никогда не видел, – тем не менее он что-то смутно уловил. Помнится, он тогда еще подумал: Карачаев даже жену выбрал примерно того же физического типа, что и дочь…