Мертвый попутчик
Шрифт:
– Не открывает? – задал я второй вопрос.
– Не открыва… – начал было мелкий, но замолчал, состроил возмущенную гримасу, отчего его лицо удивительно стало походить на крысиную морду и потряс головой, словно сбрасывая наваждение. – А ты, бля, кто такой, а?! Дружок его, бля?!
– Дело у меня к нему, – честно ответил я.
– Дело, бля?! – заверещал крысеныш. – Чо за дело, а?! А может он тебе наш товар скинул? – И скомандовал второму: – Боров – обыщи его, бля!
Второй, которому кличка Боров удивительно шла, без лишних разговоров сделал
Крысеныш удивленно понаблюдал, как его напарник медленно опускается на грязный пол подъезда, и вновь посмотрел на меня.
– Ты чо, бля?! Да ты знаешь, кто я? Да я тебя, – с последними словами он явно неоднократно отработанным движением извлек откуда-то из-под куртки нож и медленно пошел на меня. – Молись, сука!
Удар ножом был весьма профессиональным. Видно Крысеныш не только пискляво угрожать умеет. Вот только и меня кое-чему учили. Причем учили на славу.
Чуть сместив корпус в сторону, я перехватил руку мелкого и помог ей продолжить движение. Минимум усилий, но в итоге Крысеныш сам себе воткнул нож в левое плечо.
– Это как, бля? – удивленно спросил он.
Но вместо объяснений он увидел ствол «Пустынного орла», который смотрел ему точно между глаз.
– Забирай своего дружка и вали, – холодным тоном сказал я, да еще и подпустил в голос чуть-чуть жути.
Дважды повторять не пришлось. Крысеныш, несмотря на миниатюрные габариты и все еще торчавший из плеча нож, схватил своего напарника за воротник и в прямом смысле потащил к выходу из подъезда.
– Уроды, – сквозь зубы прошипел я. И, немного подумав, добавил: – Бля!
В дверь я, из-за бесперспективности данного занятия, стучать не стал. Если уж тем двоим придуркам её никто не открыл, то мне и подавно. Поэтому я просто приложил ладонь в районе замка и скастовал довольно простое заклинание. Почти мгновенно раздался громкий «щелк», и я потянул незапертую дверь на себя. И сразу же скривился от жуткого запаха. Такое ощущение, что в этой квартире кто-то или что-то сдохло. Причем уже давно. Но, судя по смыслу воплей Крысеныша, Куйбышев только что вернулся домой и, по идее, должен быть живым.
В длинном и темном коридоре кроме куч различного хлама, а то и самого настоящего мусора, никого не было. Осторожно переставляя ноги, стараясь ни во что не вляпаться, я медленно пошел вперед, заглядывая по пути во все помещения.
Куйбышев нашелся в большой, относительно остальных, комнате, в самом конце коридора. Он полусидел на старом, обшарпанном, и прожженном во многих местах диване, закинув голову назад, и невидящим взглядом смотрел в потолок. Кожа на лице у него была ярко красного оттенка, словно он целый день пролежал под палящим солнцем. Ну, или сунул рожу в духовку. Причем второй вариант подходил больше, так как ресницы, брови и часть волос у Куйбышева отсутствовали. Рядом с ним, с невозмутимо-наглым видом, дрых грязный облезлый кот, который, как и хозяин, никак не отреагировал на мое появление.
Подойдя поближе, я заглянул Куйбышеву в глаза и понял, что этот тип сейчас витает где-то очень далеко отсюда, явно находясь под кайфом. Так как времени дожидаться, пока утырок придет в себя, не было, я решил привести его в чувство своими силами.
Начал с пощечин. Безрезультатно. Сходил на кухню, набрал большую кастрюлю холодной воды и вылил на нарика. Безрезультатно. Решив, что перепробовал все что можно, я с досадой вздохнул и скастовал довольно манозатратное заклинание отрезвления.
Спустя пару минут Куйбышев, мокрый как мышь и с четкими отпечатками моей ладони на красных щеках, начал часто-часто моргать и абсолютно трезвыми глазами посмотрел на меня.
– Ты кто? – с испугом в голосе спросил он.
– Дед Пихто, – пробурчал я, и развернул у него перед лицом удостоверение. – Федеральная Служба Безопасности. Константин Куйбышев?
– Д-да, – неуверенно проблеял он.
– Ты сегодня сопровождал гражданку Кислицину?
– Н-наташку, что ли?
– Наташку.
– Н-ну да. Гуляли, – хлопая глазами и явно не понимая, чего от него хотят, признался утырок.
– Как на вас напали в переулке возле торгового центра «Парус» помнишь?
Он на секунду нахмурился, вспоминая, и тут же попытался вскочить. Еле успел его поймать и усадить на место. Теперь в глазах наркомана плескался самый настоящий ужас.
– Ага, помнишь, – удовлетворенно улыбнулся я. И гаркнул: – Рассказывай всё! Быстро!
– Я.. я… я… – начал блеять он. – Я-я н-ничего не видел и не п-помню.
– Слышишь, придурок! – угрожающе зарычал я. – Твою девушку похитили, а, возможно, что и вовсе убили! Тебе что, нарик херов, совсем на нее плевать?!
– Я… я… я… – снова бессвязно заблеял Куйбышев, окончательно выведя меня из себя. Схватив утырка за все еще мокрый подбородок, я отвесил ему сильную оплеуху.
– Рассказывай, что там было, урод!
– Она дьявол! – неожиданно заверещал он. – Она меня убьет!
– Она?! – зацепился я за его слова. – Женщина, рыжая, лет сорока?
После моих слов глаза наркомана стали совсем уж безумными, и он отчаянно замотал головой.
– Я ничего не видел и не знаю! – снова завопил он. – Не имеете права!
Сообразив, что обычными угрозами от него ничего не добиться, я зло сузил глаза и встретился с утырком взглядом.
– Думаешь, она страшная? – почти ласково спросил я. – Думаешь это она дьявол? Тогда смотри, что с тобой могу сделать я. Смотри внимательно!
И протянул руку к коту, который до этого и не думал убегать, а лишь с интересом посматривал по сторонам, приоткрыв один глаз. Но увидев, что его собираются потрогать, усатый тут же отрыл второй глаз и напрягся, явно намереваясь свинтить.