Мерзавец Бэдд
Шрифт:
Мы взяли два стула у бара, и к нам немедленно подошел временный бармен.
– Что вам предложить, мистер Бэдд?
– Мое имя Зейн, - нахмурился я, - мистер Бэдд был моим отцом, и он умер. Бурбон со льдом для меня, - я взглянул на Мару, - а тебе?
– То же, что и ему.
– Вы предпочитаете какой-то конкретный бурбон, сэр?
– «Мэйкерс Марк» подойдет, - сказал я.
– Хороший выбор, - сказала Мара, улыбнувшись, - хотя я обычно предпочитаю «Блантон», как более изящный и женский, но он есть не везде.
Когда подали наш «Мэйкерс», какое-то время мы пили в странном
– Что ж, гм...
– она посмотрела на меня поверх своего стакана со льдом с легкой лукавой улыбкой на губах, - говоря о тихом месте, я не совсем это имела в виду.
То, как она приблизилась ко мне, позволяя своему колену потереться об мое, сказало мне о том, что же она, вероятно, подразумевала, но я был не из тех, кто любит играть в игры или сорить словами. Я люблю знать наверняка, во что ввязываюсь и люблю, когда девушки честны в том, чего они хотят от меня. Я слишком много раз был на волосок от смерти и слишком много раз видел, как обрываются жизни моих товарищей, чтобы ходить вокруг да около и играть в эти игры разума.
– Хм. Ну... так что ты там имела в виду, Мара?
– Я скользнул к ней ближе, теперь уже почти стоя, прижал ее колено своим и скользнул ладонью вверх по ее бедру. Она допила свой напиток одним глотком и встала, прижимаясь ближе ко мне. Ни колебаний, ни игр.
– Ты и я где-нибудь наедине с кроватью, - сказала она, - или с диваном. Ну или с прилавком.
– В моем распоряжении есть все три варианта, и в обозримом будущем все будут заняты здесь внизу.
– Тогда показывай дорогу, - сказала Мара, проскальзывая своей рукой в мою. Я повел ее наверх, в квартиру, и указал на свою комнату. Как только дверь за нами закрылась, Мара набросилась на меня. В буквальном смысле слова, она подпрыгнула в воздух и врезалась мне в грудь, позволяя удерживать ее вес, ее рот накрыл мой рот, а ее язык нашел мой язык.
Несколько долгих минут мы, затаив дыхание, целовались. Обе мои ладони были на пухленьком сочном персике ее обтянутой джинсами задницы, сжимая ее, удерживая девушку тем самым на весу. Я сместил ее выше, и она обвила свои короткие сильные ножки вокруг моих.
Я придержал ее, отстранившись от поцелуя настолько, чтобы прошептать ей прямо в губы:
– Черт, девочка. А ты времени зря не теряешь.
Она покачала головой.
– Нафиг. Ты видел то же дерьмо, что и я, Зейн... какой смысл тянуть время, если мы оба знаем, чего хотим?
– Нафиг, - повторил я ее слова.
– Но для ясности, - пробормотала она своим сладким, сексуальным, озорным, украшенным однобокой улыбкой, ротиком, - тот факт, что я не люблю глупые игры еще не означает, что я захочу упускать хоть что-то из приятных вещей.
– Я никогда не пренебрегаю приятными вещами, - сказал я.
– Хорошо, потому что прелюдия - это половина удовольствия.
– По меньшей мере, половина, - согласился я.
– Что ж, рада, что мы на одной волне.
– Я тоже.
Она соскользнула на ноги, задрала мою рубашку и, позволив сорвать ее, отбросила прочь. Когда же она потянулась к ширинке моих брюк, то замерла, увидев порез на боку.
– Что за черт, Зейн?
Я посмотрел вниз,
– Ах, это? Да ерунда.
Она потянула за бумажные салфетки, которые пропитались кровью и прилипли к коже.
– Это не ерунда. Боже, почему ты ничего не сказал?
– Бакс был ранен сильнее, ну а потом я просто... забыл.
Она озадаченно посмотрела на меня.
– Как можно было забыть о пятнадцати сантиметровом разрезе поперек твоих чертовых ребер?
– Ну, знаешь, не то чтобы это было щекотно, - пожал я плечами, - просто ты несколько... отвлекла меня, - я усмехнулся, убирая ее руки и потянулся к ее рубашке.
– Я в порядке. С этим мы можем разобраться позже.
Она проигнорировала мою попытку отстранить ее и продолжила осторожно убирать мокрые от крови салфетки, потом осмотрела порез.
– Можно обойтись без швов. Рана не глубокая, просто длинная. К тому же уже затянулась, - она посмотрела на меня.
– Есть какой-нибудь супер-клей?
– Супер-клей?
– Да, - кивнула она, - отлично срабатывает в подобных случаях. Медицинский клей подошел бы лучше, но и старый добрый супер-клей на крайняк покатит.
– Да есть какой-то в ящике на кухне.
– Ну, показывай дорогу. Знаешь, я не могу проигнорировать подобное. Это не в моей натуре. Так что, чем быстрее ты покажешь мне клей, тем быстрее мы вернемся к более приятным вещам.
Я повел ее прочь из спальни на кухню, нашел клей и аптечку с бинтами и пластырем. Она разорвала огромную пачку бумажных полотенец, наполнила чашку водой и промыла порез, чтобы отчистить его, наконец, когда сочла его достаточно чистым, промокнула насухо, осторожно наложила толстую полоску супер-клея вдоль пореза, затем опустилась на колени и подула на кожу, чтобы клей быстрее высох. Через минуту клей подсох, и я был как новенький.
Ну, почти.
Она встала, вымыла руки и облокотилась на стойку, стоя лицом ко мне.
– Твои штаны намокли. Упс, - произнесла она с усмешкой, которая сказала мне обо всем, что мне стоило знать.
– Полагаю, что от них придется избавиться, - сказал я, ведя ее по коридору в свою комнату и закрывая за собой дверь.
– Полагаю, что так, - расстегнула она пуговицу на ширинке, и потянула вниз змейку.
– Кажется, мы на этом остановились? Я как-то подзабыла.
Я почувствовал, как внутренности сжались, член затвердел, а в голове зашумело.
– Думаю, мы сошлись на том, что прелюдия - значительная часть удовольствия.
– Ах, да, - пробормотала она, спуская мои штаны, - на этой волне.
– На этой, - я снял туфли, переступая через брюки, и теперь стоял напротив полностью одетой Мары в одних узких черных трусах.
– Боже, ты чертовски великолепен, Зейн, ты в курсе?
– голос Мары звучал низко и искренне удовлетворенно.
– Но на тебе все еще слишком много одежды.
Я позволил стянуть с себя нижнее белье и теперь был полностью раздет, а на ней по-прежнему оставалась каждая мельчайшая деталь одежды, ситуация, которую я собирался исправить в кратчайшие сроки. Она стояла напротив меня, а ее взгляд блуждал вверх и вниз по моему телу. Я позволил ей полюбоваться, ведь я надрывал задницу, чтобы выглядеть так.