Месть Аскольда

Торубаров Юрий Дмитриевич

Зуб сразу же был принят магистром. Выслушал фон Зальц сбивчивый рассказ воина. Не все понял, но главное уяснил: Аскольд возвращается с победой. Ну что ж: коль надо достойно встретить — встретим.

Зашел потом Зуб к Всеславне. Счастливая мать показала ему спящего сына. Как счастлив будет Аскольд!

Но что это за шум во дворе? Выглянул козелец в окно и увидел, что седлают коней вооруженные до зубов люди, возглавляет которых Отто Балк. Наслышан был о нем Зуб, оттого и тревожно стало на душе. Простившись с Всеславной, вышел тайком во двор

и понял, что рыцари магистра собираются отнюдь не на добрую встречу. И хоть устал он с дороги, но не поленился оседлать коня, чтобы проследить, куда те сразу после его приезда навострились.

Глава 44

Если б знал Зуб об одном давнем разговоре, состоявшемся после того памятного приема в кабинете магистра, повел бы себя иначе. А в тот вечер фон Зальц собрал у себя нескольких самых доверенных лиц, среди которых были ярл и Отто Балк. Магистр зачитал им ту часть обращения папы, которую утаил от других. В ней говорилось о необходимости активизации работы по продвижению на восток идей праведного христианства. Упоминалось также о разобщенности русских и их тяжелом положении, чем недвусмысленно предлагалось воспользоваться. Для этого разрешалось применение любых средств. Оказывающих сопротивление папа советовал безжалостно уничтожать.

Окончив чтение, магистр выразительно взглянул на ярла. Тот стыдливо опустил голову. Фон Зальц понял, что швед с ними не пойдет, и пожалел, что пригласил его вообще. «Раз так, — злорадно подумал он, — пусть теперь и мечтать не смеет о Маргарите!»

Тогда же магистр задал присутствующим вопрос:

— Что будем делать, если Аскольд вернется из Чешского королевства с победой?

Первым, не задумываясь, ответил Отто Балк, всей душой ненавидевший человека, из-за которого, как он считал, потерял Маргариту.

— Смерть! — желчно выдавил он. — Только смерть!

Магистр перевел взгляд на Рудольфа. Тот вздохнул. У него тоже имелся повод не желать возвращения бывшего спасителя: прекрасная жена! «Неважно, что у нее будет ребенок. Без Всеславны мне и жизнь не мила! А ребенок… Время подскажет, как поступить». И Рудольф виновато отвел глаза, одновременно согласно кивнув.

Уголки губ магистра торжествующе задрожали. Похоже, судьба Аскольда всем была безразлична. Его заслуги?.. Да они только вредят им, европейцам! Приговор был вынесен. Магистр остановил взгляд на Балке. Тот поднялся и склонил голову, выражая готовность привести приговор в исполнение.

И вот, словно демон, долгожданную весть привез земляк ненавистного козельца. Ходко, торопливо скачет отряд навстречу Аскольду…

Скачет следом погруженный в раздумья Зуб. Все никак не может взять в толк: почему воинов так много и для чего они столь обильно вооружены? То ли собираются с кем-то сразиться, то ли у них, у немцев, так принято… Кто их разберет! Однако от присоединения к ним удерживало что-то козельца, заставляло до поры хорониться…

На следующее утро, утомленный скачками, Зуб проспал. Когда поднялся,

подозрительного рыцаря с его отрядом и след простыл. Чертыхаясь, кинулся Зуб в погоню.

…Аскольд, ехавший впереди всех, остановил коня:

— Ну, братцы, кажись, до дома — рукой подать. Глядите, — махнул он в сторону холма, на вершине которого росло могучее дерево с обломленной сухой верхушкой. — По ней, этой примете, я и запомнил.

— Ну, раз мы уже в безопасности, давайте сымем кольчуги, — предложил Гол. — Больно уж солнце шибко жарит.

Его примеру последовали остальные.

— Смотри-ка, мой конь побежал гораздо резвее, — загоготал Кулотка.

— Конюшню знакомую почуял, — подхватил Гол.

Поднялось у всадников настроение. А что? Битва выиграна, все живы-здоровы. К тому же и долгожданный кров недалече…

— Смотрите, други! — воскликнул неожиданно Гол. — Кажись, не зря мы Зуба послали: вон магистр какую встречу организовал!

На горизонте и впрямь обозначились силуэты всадников.

— Свои, — сказал, присмотревшись, Аскольд.

Друзья пришпорили было коней, как вдруг Аскольд резко остановился и вскинул руку.

— Что такое? — насторожились спутники.

— Свои, да не свои… — протянул задумчиво Аскольд, узнав в первом всаднике Отто Балка. — Зря мы, похоже, сняли кольчуги. Приготовьтесь-ка к бою на всякий случай…

Опасения Аскольда оправдались. Отряд тевтонца неожиданно раздвоился, явно задумав взять козельцев в кольцо.

— Измена! — крикнул Аскольд. И немедленно скомандовал: — Становись в круг!

А скачущие навстречу всадники уже и не скрывали своих намерений. Выставив вперед пики, несколько рыцарей во главе с Балком ринулись на козельцев.

Первый их наскок был успешно отбит. Потеряв часть воинов, Балк отступил. Кулотка оглянулся на своего предводителя:

— Аскольд, как только мы прорвем их кольцо, уходи. Мы их задержим!

— Верно! Уходи, Аскольд! Христом Богом тебя просим! — взмолился и Гол.

— Нет уж, братья. Вместе уходили, вместе и вернемся. Или — вместе головы сложим… Кулотка, сзади! — вскричал Аскольд, отбивая удар очередного приблизившегося рыцаря.

Битва возобновилась.

— На прорыв! — скомандовал Аскольд, заметив, что рыцари растянулись редкой цепью, а часть отряда вообще сбилась слегка в сторону.

Дерзкий выпад козельцев оказался настолько внезапен, что кольцо от неожиданности расступилось. Путь был открыт!

— Вперед!

Аскольд выпустил первым Гола. Сам оглянулся: конь Кулотки осел, тщетно силясь подняться. Похоже, достала вражья стрела.

— Гол, — крикнул Аскольд, разворачивая коня, — Кулотка отстал!

— Уходи! — заорал вернувшийся Гол. — Тебя сын ждет!

— Нет! — прокричал в ответ Аскольд. — Плохим я буду отцом, коли брошу друзей в беде!

Козельцы, встав треугольником, продолжали слаженно отражать удары тевтонцев. Но что они могли сделать втроем против отряда вооруженных до зубов рыцарей?!