Месть богини Джокеры - Карты Творца 2
Шрифт:
"Чудесно,- промурлыкала в ответ сестра,- рыбка сама плывет в наши сети. Смотри, милый, он с тебя глаз не сводит!"
Поперхнувшись пивом, Джей ответил:
"Буду искренне надеяться, что ты отобьешь его у меня".
Даже участвуя в мысленном диалоге, Элия не прекратила веселого щебетания:
– О, Эверетт, Джей говорил, вы менестрель. Сами сочиняете? Или исполняете
– Как правило, уже известные, но иногда... Сочиняю... самую малость...- смущенно пробормотал юноша.
Он не отрываясь смотрел на девушку, и в его душе уже носились отрывки прекрасных мелодий и возвышенных сонетов, посвященных прекрасной даме сердца, первой реальной даме, прежние были лишь плодом юношеских мечтаний. Фирменное блюдо госпожи трактирщицы, забытое на тарелке, безнадежно остывало.
– Как интересно!- оживилась Элиа.- Вы обязательно должны исполнить нам чтонибудь из своих сочинений.
"Милая, на кого ты всетаки собралась охотиться, на менестреля или на наместника? Ты не перепутала, часом, столик"?- нетерпеливо встрял Джей.
"Я убиваю двух зайцев одной стрелой!- парировала принцесса и язвительно добавила: - А судя по твоему поведению, может быть, и трех".
"Остановись на двух. Я еще пригожусь тебе живым",- сдался принц.
"Ладно, тобой займемся особо",- промурлыкала смилостивившаяся принцесса с такой мысленной интонацией, что у Джея снова запершило в горле.
А менестрель смятенно бормотал:
– То, что у меня есть, еще столь несовершенно, что вряд ли достойно вашего внимания... Но если вы хотите... Это будет такой честью...
– Ну разумеется, хочу!- чистосердечно воскликнула Элия.
"Ты всегда когонибудь хочешь",- вновь не утерпев, пробурчал мысленно прокашлявшийся таки Джей.
"О, но ведь такова моя суть, дорогой",- спокойно откликнулась богиня.
"Интересно,- думал герцог, наблюдая за тем, как целенаправленно кружат голову его менестрелю,- девочка и впрямь такая наивная простушка, под стать моему Эверетту, или притворяется?"
Пока сказители болтали с гостем, чтото огромное и тяжелое заслонило им обзор. Привалившись бедром к массивному столику из дубовых досок, жалобно скрипнувшему под неимоверной тяжестью, госпожа трактирщица, развернувшись на три четверти к Джею, а заодно и к Элии, промурлыкала:
– Если господа сказители уже перекусили, не будут ли они так любезны выступить перед посетителями?- После чего трактирщица бросила на Джея призывный взгляд.
– Ради ваших прекрасных глаз,- Джей уставился на ее обширный бюст, представленный во всей красе в глубоком вырезе платья,- я готов на любые подвиги прямо сейчас.
Принцесса согласно кивнула. Действительно, выпал прекрасный шанс показать свои таланты наместнику во всей красе. Плавно покачивая бедрами, госпожа трактирщица вернулась за стойку и оттуда заорала:
– Эй, добрые люди! В "Десяти курах" сегодня лучшие байки странствующих сказителей!
Народ, оживившись, зашумел в радостном предвкушении. Джей выбрался изза стола и важно прошествовал к свободному месту у стойки, с которого открывался хороший обзор на разномастную толпу посетителей небольшого, но пользующегося заслуженным уважением трактирчика: зажиточные горожане, несколько ремесленников, влюбленная парочка, кучка ищущих острых ощущений дворянчиков в масках, шлюха, карманник, троица стражников, отдыхающих после работы, симпатичные грудастые служанки... Что еще нужно сказителям для полного счастья? Разве что наместник Вальдорн, покровитель искусств, но и тот уже здесь.
– Приветствую почтенных слушателей!- провозгласил Джей, небрежно облокотившись на стойку.- Я расскажу вам сегодня, добрые люди, одну длинную, но очень интересную историю о прекрасном принце, который чарами злой ворожбы ввергнут был в сон смертный... И что из этого вышло,- лукаво закончил он.- А пока для затравки пара баек. Закажите жратву и выпивку, слушайте!
Вокруг Джея таинственно заклубился, переливаясь разноцветными искрами, волшебный туман.
– Ух!- восхитились зрители.
Вальдорн скептически усмехнулся и поспешил изобразить на лице восторг ошарашенного провинциала.
"Хм, интересно: рассказ с иллюзиями",- подумал он.
– В семье гончара,- начал Джей.- Бедный ремесленник сидит за пустым столом и задумчиво крутит в руках кусок черствого хлеба. Напротив, так же тяжко вздыхая, сидят его жена и дочь.
Рядом с рассказчиком развернулась картина. Посетители с любопытством уставились на нее.
– "Слышь, Иза,- обращается гончар к жене,- ты могла бы мне изменить с лордом?" "Ну что ты, Асан! Никогда! Я порядочная женщина!" Гончар хмыкает: "А за одну золотую монету?" "Ннет, Асан",- сомневаясь, отвечает жена. "А за одну серебряную?" - настаивает гончар. "Ну, Асан, мы так тяжело живем... Так трудно продать горшки, а дочке надо новое платье. Да и крыша протекает... Ведь ты бы меня простил..." "Ну а ты, Ильма,- обращается гончар к дочке,- ты бы смогла отдаться лорду за одну серебряную?" "Ну что ты, папа! Я же девушка!" - возмущается дочь. "Хм,- говорит гончар,- а за три серебряных?" Девушка краснеет: "Ну... Мне же нужно приданое... Да и вам с мамой полегче жилось бы..." Гончар с сожалением вздыхает и бьет кулаком по столу: "Две шлюхи в доме, а живем как нищие!"