Месть Елизаветы
Шрифт:
– А ты! – Томас, что стоит вышибалой у дверей, хватает одноногого за плечо. – Хватит! Тебе лучше уйти отсюда! Давай, иди!
– Я хочу танцевать! – возмущается тот, язык заплетается. – Какого хрена? У меня есть деньги! Я хочу пить и веселиться!
– В другом месте веселись!
– Да пошел ты!
И одноногий как-то легко хватает Томаса за руку и рывком ловко перекидывает через плечо, роняя об пол.
Даже музыка замирает.
– Ой! – одноногому весело. – Прости, я не хотел! Привычка.
Разводит руки в стороны, показывая, что драться не намерен.
И все смотрят на него.
А он, пользуясь заминкой, сгребает Лиз в объятья.
– Дай хоть девушку разок поцеловать! Красотка же! – говорит громко. И тут же тихо, на ухо Лиз: – Через час у черного входа. Приходи.
Зачем? Что это?
Да кто ж ты такой?
А Томас с ревом вскакивает на ноги, хватает одноногого парня, бьет его в челюсть, потом под дых. От души так бьет. Потом хватает за шкирку и тащит на улицу. Одноногий больше не отбивается, как-то очень покорно все это выносит.
Он ведь хотел что-то сказать Лиз…
Она стоит, прижимая руки к груди, пытаясь понять, что ей делать теперь. Если она вмешается, ей достанется тоже.
А костыль его? Как же…
Лиз бежит за костылем, хватает и на улицу за ними…
– Подожди! – кричит она. – Вот…
Когда выбегает, видит, как Томас швыряет парня на мостовую и еще со всей дури бьет под ребра ногой, того аж подбрасывает. Лиз замирает с костылем в руках, понимая, что не к месту она…
– Хватит! – вскрикивает Лиз. – Не надо! Что он сделал?
Томас резко разворачивается, и Лиз понимает, что сердце уходит в пятки. Потому что Томас похож сейчас на огромного разъяренного быка. Она пятится.
– Что сделал?! – ревет Томас. – Да я…
И вдруг замирает. Даже взгляд останавливается. Мгновение, два, и так же невидяще обходит Лиз, идет к дверям. Словно ничего не было. Словно Лиз тут не было вовсе, забыв о парне.
Одноногий садится на мостовую, утирая с подбородка кровь.
– Спасибо, – улыбается. На зубах тоже кровь, и смотрится жутковато. – Но не стоило. Я могу и сам.
– Кто ты такой? – она подходит, протягивает ему костыль.
Он встает, чуть с усилием, пытаясь поймать равновесие, чуть прыгнув на здоровой ноге. Костыль берет, опирается на него.
– Тебя будут искать, иди, – кивает на дверь бара. – Через час буду ждать тебя.
– А сейчас? – неожиданно для себя спрашивает она.
– Мне машину подогнать надо поближе. Так не убежать. Прости, но сейчас я плохо бегаю. Иди. А то начнут волноваться. Ничего не бойся. Теперь я тебя не потеряю.
Это как-то безумно, словно не на самом деле.
Но Лиз слушается его. Незнакомого человека, которого, кажется, она знает уже очень давно. Так не бывает.
ГЛАВА 13. Побег
Надо было сразу… Сразу надо было уводить! Эта мысль не давала Люку покоя. Казалось – он совершил ошибку, второго шанса не будет.
Ошибку – не забрав сразу.
Ошибку – сказав все открыто.
Он нашел ее, и это отлично. Но очень плохо, что был не готов и поступил так.
На самом деле, по-хорошему, трогать ее нельзя, надо наблюдать. Там затевается что-то и не стоит мешать им. Нельзя выдавать себя. Интересы короны на кону. Люк пришел только посмотреть.
Но понял, что не может ее здесь бросить. Никак. И если его уволят потом за это к чертовой матери, то и пусть увольняют. Он все равно сделает.
Но схватить и увести вот так, сходу, тоже не выходило.
И дело даже не в том, что надо бежать. С этим он бы как-нибудь еще справился. Да, на костылях особо не побегаешь, но есть и другие пути. Можно прикрыть пологом от чужих глаз, спрятаться. Можно что-то придумать.
Проблема не в этом.
Лиз привязана.
На ней почти открыто стоит метка-привязка. Стоит только сделать неверный шаг – и долбанет, она потеряет сознание. И хорошо если просто потеряет, а то метка может вызвать инсульт и тяжелые последствия. При попытке снять – будет то же самое. Тут надо очень осторожно, но на осторожно нужно время. Подготовиться, подстраховать, расставить щиты. На бегу такого не сделать.
Машина с водителем за три квартала, сейчас нужно будет подъехать поближе и водителя с собой взять. Чтобы если Лиз потеряла сознание, он Пит сможет ее донести. Люк сейчас девушек точно носить не сможет.
Это злило безумно. Так, что хотелось головой о стену биться.
Его ногу обещали починить в ближайшие дни, а пока приходится вот так. Конечно, эти дни можно было подождать. Но ждать Люк не хотел. Время слишком дорого. Пусть бегать, как раньше, он не может, зато все остальное может точно. Не время сидеть.
Главное, не делать глупостей.
В ту же ночь, когда Штефан дотащил Люка во дворец после нападения, он поехал в дом, где жила Лиз. Но там было пусто. Почти ожидаемо. Даже слуг не было. Дверь пришлось взламывать. В ее комнате ничего не тронуто, словно она вышла на минутку, не собирая вещи.
Это беспокоило.
И нужно было найти.
За все ниточки, какие только возможно потянуть.
И удалось-таки! Нашли солдат со слабыми следами ментального воздействия. Такие следы не бросаются в глаза, но Люку повезло. Метка-зацепка очень простая, какая-то одна мысль обычно стоит на таймере – либо прийти в нужное место, либо сделать что-то. Что-то такое, что человек бы без сомнений сделал и так, не выходящее за рамки обычного. Явиться в бар, например, взять кружечку пива… А дальше уже дело техники. В баре их будут ждать. Когда есть крючок, работать проще. Нужно внушить что-то еще…